и аж сил нет держаться. Возможно, дело в откате: был худшим лгуном — хотелось врать, просто как будто кто-то за язык тянул, был худшим поваром — руки сами к продуктам тянулись. Теперь я — худший любовник, и мне безумно, до скрежета зубовного хочется женщину, и правильнее бы...

— Не правильнее! — взревел тестостерон и забурлил по венам, прогоняя такую лишнюю назойливую мысль.

Глава 4. Если б я был султан...

ж— Обожаю гулять по праздничной Москве! — театрально воскликнула Арина, отпрянула от меня и, раскинув руки, закружилась. — Лиза, сфоткай меня вот здесь, на фоне театра.

— Это музей, — проворчала Лиза, прицеливаясь камерой, — тут одни музеи, театр дальше.

Арина отмахнулась и выгнулась, как Мэрилин Монро. «Фигурка что надо!» — подумал я, и не уверен, что головой.

— Еще вот так сфоткай. И вот так! — Она подняла руки вверх, чуть запрокинув голову. — Снизу фоткай, чтобы ноги казались длиннее.

— Куда уж длиннее, — сказал я.

Ноги, обтянутые кожаными ботфортами, у Арины были о-го-го. Длиннющими. Но — как макаронины. В общем, если бы грудь Арины — Лизе, или наоборот, бедра и ноги Лизы — Арине, получилась бы секс-бомба. Девушка тотчас выложила фотографию на своей страничке в Комсети.

— Девчонки, а давайте я вас вместе сфотографирую! — предложил я.

Подруги… или кто они там? змея и черепаха? …зыркнули друг на дружку, обнялись и сделали надменные лица.

— Лиза, ты прямо как Снежная королева.

— А я разбойница! — воскликнула Арина.

Клац! Клац! Клац!

Арина повисла на мне, рассматривая фото, Лиза холодно глянула на экран.

— Я себе на память оставлю, — улыбнулся я, чувствуя охватывающий меня азарт.

— Ага, будешь ночами, гхм, вспоминать? — с подначкой спросила Арина.

— Конечно, — сделал я вид, что не понял. Взял обеих под руки и повел на Красную площадь. — Как таких красоток и не повспоминать!

Арина хотела веселья, причем активного — тусоваться и зажигать, в девушке просто кипела жизнь, а вот чего желала Лиза — непонятно. Похоже, она и сама не знала.

— Лиза сказала, ты боец? — затеяла беседу Арина. — Вроде бы даже в нашем лиловском турнире каком-то участвовал?

Я глянул на Лизу, та отвернулась. Ну да, участвовал. И не соврала ведь.

— Было дело, — отмахнулся я. — Но сейчас занимаюсь футболом. Взяли на просмотр в «Динамо».

— На просмотре? Это как?

— Могут взять, могут не взять. Завтра еду с командой на сборы, нужно будет там себя показать лучше, чем те, что есть.

— Ой, — искренне расстроилась Арина. — Уже завтра?

— Да, завтра утром.

— Но все равно очень круто! Вообще супер! Слышала, даже у молодых футболистов в двадцать лет уже и квартиры, и та-а-акие тачки! — Арина закатила глаза и посмотрела так, словно хотела меня съесть. — И по загранкам они ездят! И квартиры не в худших районах! Был у одной моей знакомой парень-футболист, в шампанском ее купал…

— Замариновал и съел? — вскинула бровь Лиза.

Ей, молча слушавшей наш диалог, теперь очень хотелось, чтобы Арина исчезла.

Интересно девки пляшут… Кто-то хотел о меня свое самолюбие почесать? Ну-ну.

В этот момент у Арины зазвонил телефон. Прошептав: «Мама» — она отбежала в сторону и зашептала, прикрыв трубку рукой.

— Может, папочка? Волнуется, где это доченька шастает, — проговорила Лиза, имея в виду не отца, а папика, но Арина не реагировала, просто не слышала.

Закончив, подошла к нам, улыбнулась и промурлыкала, не сводя с меня глаз:

— Так вот, этот футболист ей сумочку привез — настоящую «Дольче Габбана»! И духи той же фирмы. Один раз брызнешься — неделю пахнут!

— Да что ты рассказываешь, пахнут, как и наши.

— Потому что те, твои — подделка! А у нее настоящие, заграничные!

— Настоящих заграничных ему взять неоткуда, — примирил их я. — Границы-то закрыты, и еврокубки проходят без наших команд. — Сделав паузу, добавил: — Пока. Этой осенью — с нашими.

— Ой как интересно! — воскликнула Лиза, но прозвучало это с такой едкой иронией, что я замолчал. — А давайте пойдем в «Нептун»!

Понятно — про футбол им не интересно, интересно про «Нептун». Только я задумался, что за «Нептун» такой, может, клуб по водному поло, как Арина объяснила:

— Да ну нет, уныло, дорого, одно старичье, никто не танцует.

Ясно, это какой-то местный понтовый ресторан.

— Ой да ладно… — протянула Лиза. — В прошлый раз мы с Иркой так зажгли, что весь центр дрожал!

— Так то суббота была, а сегодня вторник, — напомнила Арина, — к тому же еще семи нет, даже музыканты не пришли. Если ты голодная, тогда пойдем в «Биг Бутер». Саша, ты покормишь бедную студентку?

— Сама ешь этот силос, — сморщилась Лиза. — Расти пятую точку, тебе не помешает.

— А что за «Биг Бутер»? — поинтересовался я, предполагая, что это какой-то местный фастфуд.

— А я не голодная, — парировала Арина.

— Так что за заведение? — повторил я вопрос.

Лиза снизошла до объяснения:

— Ну ты, Саша, и дикий. Это на Пушкинской, там был «Макдональдс». Настоящий! Говорят, все оставили так же, даже ассортимент не меняли.

— Неинтересно! — высказала свое мнение Арина и принялась селфиться на фоне елки на Красной площади.

Красная площадь, кстати, совсем не изменилась.

В центре мигала и искрилась искусственная елка, а к мавзолею очередь была маленькой, человек двадцать то ли китайцев, то ли корейцев, хотя я слышал, что при Советском Союзе, чтобы посмотреть на вождя, приходилось выстаивать по несколько часов.

— If he asks us to see Lenin, he'll break my heart, — сказала Арина Лизе, что значило: «Если он пригласит нас смотреть на Ленина, то разобьет мне сердце».

Видимо, рассчитывая, что я, тупая деревенщина, не пойму. Но ответил я тоже по-английски, спасибо феноменальной памяти:

— I'd rather look at you girls. You are alive and talking, and you can be touched.

Что переводилось как: «Я лучше на вас, девочки посмотрю. Вы живые и говорящие, и вас можно потрогать».

Ради того, чтобы увидеть их квадратные глаза еще раз, я закрепил эффект припевом из Heat Waves группы Glass Animals, причем спел его, не особо фальшивя и глядя прямо