Неспешно двигаясь по кривым узким улицам вверх от порта, я направился на городской базар, место, в котором можно было бродить сутки напролёт и купить практически всё, что только в голову взбредёт. Улочка за улочкой, вверх и вправо, и вот передо мной сердце города Трабзона. Прохаживаюсь по рынку, прицениваюсь к товарам и возле прилавков, где сидят знакомые мне купцы, останавливаюсь особо. Миновал угол ткачей, прошёл через фруктовые ряды, узнал, почём нынче чай в городе, поцокал языком на большую цену и спустя час вышел к помостам с рабами. Теперь пройти через площадь, и можно будет с оружейником Мурадом пообщаться.

Вспомнился Тенгиз-грузин, и захотелось пошалить, скинуть на него подозрение в сотрудничестве с СБ Кубанской Конфедерации, а то ишь расслабился мурлокотан, славянами торгует и чувствует себя хорошо. По большому счёту болгары, которых он регулярно на помост выставлял, мне и даром не нужны. А вот за других, украинцев и тех людей, которых крымчаки поставляли, зло на работорговца я затаил.

Пухлый черноусый человек в кепке-аэродроме, как всегда, находился на своём рабочем месте.

«Интересно, – мелькнула у меня мысль, – если он стоит на этом месте уже лет десять, то сколько людей через его помост прошло? Если даже грубо по десять человек в день посчитать, то получится более тридцати пяти тысяч голов. Ого! Население одного хорошего города».

Тенгиз узнал меня сразу. Но если раньше он бросался мне навстречу, то сейчас купец резко отвернулся и сделал вид, что не замечает меня. Ну, это и понятно, слухи о том, что я оказался шпионом Конфедерации, разнеслись по всем уважаемым людям города, а Тенгиз был именно из таких, из уважаемых.

– Тенгиз, дорогой. – Я приблизился к нему и, когда он обернулся на мой радостный вскрик, крепко обнял его за плечи и сделал вид, что нашёптываю ему на ухо какие-то слова.

Секунд двадцать продолжалось это действо, торгаш опомнился и вырвался из моих рук. Краем глаза я подметил, что шпионы, исправно следующие за мной, всё происходящее засекли, и теперь, как я думаю, к Тенгизу будет особое внимание.

– Саша? – Он в недоумении уставился на меня. – Как ты здесь оказался?

– Проездом, Тенгиз, – ответил я и оглядел помост с товаром. – Гляжу, у тебя всё без изменений? – Кивок на три десятка выстроенных в ряд людей.

– Да, всё по-прежнему, – нехотя кивнул не желающий продолжать разговор купец.

– Ну ладно, прощай, Тенгиз.

– И тебе всего хорошего, Саша.

Дело сделано, внимание топтунов немного рассеял и за полтора часа хождений по рынку я посетил не менее двадцати прилавков. Наступил ранний осенний вечер, а значит, пора переходить к основному вопросу, навестить нашего агента, перекинуться с ним парой слов и начинать поиск.

В оружейном квартале всё как всегда – лавки и пара магазинчиков, многие уже закрываются, но у Мурада открыто, и я вхожу внутрь. Здесь пусто, под потолком горят две керосиновые лампы, и в помещении только продавцы, сам дядюшка и его брат. Покупателей и посетителей нет, и это наилучший вариант.

Увидев меня, подполковник, пожилой и крепкий мужик, лицом чем-то похожий на хищную птицу, недоуменно приподнял бровь, а я, не теряя времени, перешёл к сути моего задания:

– Здравствуй, дядюшка Мурад, начальство велело найти семью Бурова, так что не обессудь, что к тебе заявился. За мной хвост, два рядовых шпика, но пару минут они возле входа отираться будут, так что давай сразу о деле поговорим.

Стоящий вполоборота старый шпион моргнул, щёлкнул пальцами и обратился к своему брату:

– На выход, посмотри что и как. – Борис направился к двери, а Мурад повернулся ко мне: – Рад, что ты жив и здоров, Саша, и хорошо, что зашёл. Я бы и сам всё, что знаю, по рации передал, но местные контрразведчики радиопеленгатор смастерили, и теперь, чтобы сведения в СБ перекинуть, приходится в район выбираться. Однако сейчас за городом Кара со своими бойцами сидит, а на дорогах блокпосты и усиленные патрули. Просто так, не привлекая внимания, не пройти.

– Так что насчёт Буровых?

– Где дом Ивана Василиади, знаешь?

– Контрабандиста?

– Его самого.

– Да, знаю. Он недалеко от порта в районе разрушенного городского университета живёт.

– Всё правильно.

– И при чём здесь Василиади?

– Семейство Буровых у него. Вместе с ними у контрабандиста два бойца из близких к Каре людей и сам хозяин.

– Понял, благодарю. Это проверенная информация или только догадки?

– Сведения точные. Мы всю вчерашнюю ночь возле дома Кары дежурили и видели, как Василиади женщин с собой уводил. Почти до самого его дома их проводили.

Только мы закончили наш разговор, как в лавку вошёл один из сыскарей, а следом за ним Борис. Надо было попрощаться с Мурадом, и желательно так, чтобы у шпиона подозрений не вызвать. На прилавке лежали распечатанные коробки патронов калибра 7,62 мм, и я недолго думая с силой ударил рядом с ними. Патроны, подпрыгнув, звонко раскатились по полу.

– Что за херня! – разнёсся по магазинчику мой возмущённый крик. – За какую-то паршивую девяносто вторую «беретту» такую цену ломишь, как будто она у тебя из золота сделана! Не буду у тебя ничего покупать!

– Цена как цена! – принимая мою игру, зло огрызнулся Мурад. – Не нравится, вали к себе за море, там и покупай!

– Пошёл ты! – Я направился на выход.

– Сам пошёл! – донеслось мне вслед.

Выйдя на базарную площадь, я напоказ сплюнул на крыльцо оружейной лавки, помянул «жадного старого козла» и вышел в город. С рынка мне надо было направиться налево, в сторону построенных вокруг университета домов, но я двинулся направо, к Старой крепости. Шёл недолго, местность эту я знал неплохо – подходящее для отрыва от топтуна место было совсем рядом. Кстати, он остался один, а второго, наверное, как я и предполагал, отозвали на другой объект.

На город опустилась ночь, и я приблизился к узкому сквозному проулку в трёх кварталах от базара. Нырнув со слабоосвещенной улицы в тёмный проход, я притаился в незаметной снаружи нише и, стараясь не шевелиться, застыл.

Тишина, но почти сразу она нарушается торопливыми шагами. Идёт один человек, он спешит, на секунду замирает, всматривается в темноту, но ничего не видит. Я чувствую его сомнение и неуверенность, он колеблется и думает, а не обойти ли ему это место. Но ближайший переход на параллельную улочку, куда я по идее свернул, находится метрах в ста пятидесяти, это далековато, и топтун, всё же решившись, входит в проулок. Он быстрым шагом проходит мимо выбоины в стене, где я затаился, и всё, что мне остаётся, – это нанести ему один мощный удар по голове. Второй раз прикладывать кулак к черепу сыщика не потребовалось, вырубил я его хорошо и с гарантией, так что, затащив тело в нишу, огляделся, удостоверился в отсутствии ещё одного хвоста и направился в сторону городского университета.