Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Подвинься, аэроплан! — смеющийся голос рассек одиночество Космоса, и, повернув голову, он увидел, как Лиза одним прыжком преодолевает пространство, садясь рядом с ним. — Не ожидал? Не Барминцева? Смотрите на него, разочаровался, бедняга!
— Ты такая вредина, Павлова! — Космос не успевает обрадоваться тому, что видит эту неугомонную рядом с собой. Лизка решилась добить его и без того негодное состояние. — Ведь ты все прекрасно знаешь!
— Знаю, знаю, — Лиза сильнее кутается в куртку, взятую из братского шкафа, и, оглушительно зевнув, продолжила мучить Холмогорова своей осведомленностью. — Пчёла триста раз рассказывал, как оно было. Проклинал тебя, обещал прибить…
— Ну? И что решила? — Космос думает, что Лизе совершенно не идет этот маскарад: бесформенная куртка, широкие штанины и кеды в три полоски. — Вырядилась, как шпана…
— Что, не нравится? — девушка растягивает розовые губы в довольной улыбке. — Вот и не ври мне теперь, что у тебя хороший вкус. Хотя, откуда там?
— Что скажешь-то мне?
— Оба дураки…
— Что я из тебя слова, как опер вытягиваю?
— Ну тебя, морда! — вильнув волосами, уложенными в аккуратный хвост, Лиза встает со скамьи, и прямо смотря на волевое лицо Космоса, миролюбиво произносит: — Еще немного, и я подумаю, что ты не рад меня видеть! Вот и иди, общайся с Пиявой!
— Нет, сейчас ты поймешь, как рад, алмазная! — внезапно для себя Лиза оказалась поднята вверх, и закинута на плечо Космоса вниз головой. Он удерживал её под коленками, а она пыталась ухватиться за его спину. — Попалась, зараза!
— Я не зараза! — ещё немного, и у сестры Пчёлы залетают звездочки перед глазами. — Чтоб ты знал, хлоркой пахну, сильнее, чем в бассейне. И я волосами пол подметаю!
— Уже и поиграться нельзя! Взрослая какая стала! — Космос осторожно опускает Лизу на ноги, и, присев обратно на скамью, приобнимает девушку, которая ещё не могла выровнять дыхания. — Какой ещё хлоркой?
— Мы с Пчёлой позавчера джинсы варили, — взбираясь на скамейку с ногами, и, прислоняя спину к плечу друга, отвечает Лиза. — Руки по локоть в «Белизне»…
— На хрена?
— Ничего ты не понимаешь, это мода…
— Ага, как сапожищи «Прощай, молодость»!
— Да ну тебя! — Лиза увидела друзей, идущих в нескольких метрах от них, и Пчёлу — в тех самых несчастных варёнках. — Глянь на Пчёлу, может, совсем передумает устраивать тебе страшную месть.
— Чего? Сам он гад, вот он кто!
— Я сама с тобой разберусь…
— И, пожалуйста, без третьих лиц!
— Обнаглел?
— Не-а, намекаю, как вести себя надо!
Лизе и самой есть, что предъявить старшему брату. Проветривать квартиру от въедливого запаха хлорки пришлось два дня, а самому Пчёлкину ровно столько же спать на скрипящей раскладушке в коридоре. Но временные неудобства не умаляли радости Вити, штаны которого смотрелись, как импортные.
Первый модник Западного Бирюлево вошёл в беседку, доказывая друзьям, что они должны последовать его примеру: одеться также пёстро и ярко, раскрашивая унылое время года. И это вопреки тому, что гадский Космос сломал ему нос. Хорошо, что кости быстро заживают.
— Ты фирмач теперь, Пчёл! Красотун! — заценив джинсовый шедевр, сказал Фил, устраиваясь на лавке удобнее. — Сам, говоришь, замачивал? Навонял же!
— Филыч, зато все ПТУшницы за этой псевдо «Монтаной» побегут, как тебе это? Первая задница на деревне… — Космосу, на плечо которого малогабаритным грузом опиралась притихшая Лиза, не понять, за каким чёртом Пчёле такие сложности. Сын академика не представлял, с каким трудом Пчёлкину достаются даже его затертые болгарские кеды. Или каких бешеных денег стоил для матери Саньки Белова костюм-тройка для выпускного вечера сына. Про трудности быта детдомовца-Фила говорить не приходилось. — Клянусь, что был бы главным зрителем этой комедии! И вот эту ленивую сестрище его с собой захватил бы, а то развалилась, мамзель, толку никакого нет…
— В следующий раз со мной будешь в очереди за «Белизной» стоять в универмаге, раз такой умный, Космос! — Лиза, непосредственно участвовавшая в «варке», отвешивает хохмящему Косу дружеский подзатыльник, и продолжает наблюдать за друзьями, используя плечо Космоса по назначению. Ей до сих пор кажется, что она слышит запах хлорки в комнате старшего брата, и получает от тётки приличный нагоняй за то, что могла бы и остановить местного модника. Отец семейства едва удержался от того, чтобы пойти спать в гараж, там хотя бы пахнет мазутом. — Вам бы ржать, как кони, а у нас в норе духан, как будто следы преступления заметаем! Или тараканов всю ночь травили… Гудрон и тот лучше пахнет.
— Пиздец, мальчики кровавые в глазах не мерещились? Ну-к, дай в глаза гляну, синица… — Кос пытается сдвинуть школьницу с места, но это не так-то просто, если Лиза не дает ему сделать лишних движений. — Лизк, чего ты?
— Пока нет, мой генерал, но ты опять усиленно нарываешься, — удобство двухметровой родной каланчи никогда не подлежало обсуждению, — все шансы имеешь. И вообще — ты здесь больше всех похож на мой удобный диван, так что смирись…
— Не усни, а то замёрзнешь, медовая, — спор с Пчёлкиным — как бельмо на глазу, но свою правоту Космос привык доказывать. В том числе и кулаками. — Вот нафига, Пчёл, материалы переводишь на свое жалко? Чтоб потом руки в масло, а штанины в мясо?
— Придурок, чтоб ты со своим накрахмаленным воротничком понимал, вечно запакованный ходишь! Молчал бы, а то за нос припомню! — Пчёлкин уверен в своей неотразимости. — Чё скажешь, Сань? Как у фирмы? Твою мать, ты-то не подведи! Один на колхоз стрелки переводит, другая — ноет, что навонял, как в компостной яме!
— А чё? Клёвые брюки! Кос, не бузи, а то, как трактор, ей Богу! Но я бы, блин, так долго валандаться не стал, — Сашка флегматично пожимал плечами, очевидно, не понимая, чем Пчёлу не устраивают обычные нормы бытия советского человека, — и так две комнаты, а тут ещё дышать нечем было бы…
— Просто Пчёла переборщил с модой, — Павлова больше не собиралась участвовать в авантюрах брата, в которых ей доставалась роль подручного, — что аж в глаза слепило…
— А Пчёлка Майя у нас теперь трудолюбивое насекомое, а не ленивый заебистый трутень, так что, Лизка, деваться некуда, а в Ленинград мы тебя не пустим! — Холмогоров не терял шанса добить Пчёлкина, к началу, заваливая его сестру едкими аргументами. — Сварит всех к чертям собачьим! Как петушка на палочке…
— Космос, аллё, может, варежку завалишь? — у Пчёлы чесались кулаки от неумелой критики друга, но ввязаться в бесполезную драку, чтобы испортить свою обнову? С несносным
