— С-спасибо, — пробормотала, делая шаг в сторону и пряча руки в карманы. — Может быть, поедим?

— Да, конечно, — Данила улыбнулся так, что я на миг забыла, кто он и что собирается сделать.

Этот мужчина явно умел производить впечатление и знал цену каждому своему жесту. Подобные мысли отрезвили, заставляя тряхнуть головой и посмотреть в сторону ресторана, чтобы перевести тему.

— Нас точно пустят туда? Все-таки я не одета для такого заведения, да и вообще вид так себе.

— Со мной тебя пустят куда угодно, — шепнул Данила, снова оказавшись ближе, чем я хотела ему позволить. — Идем.

Моя рука принудительно оказалась в его, и мы зашагали по направлению к пафосному ресторану, в который я бы в жизни не пошла по доброй воле: там было неоправданно дорого и слишком непривычно.

Поднимаясь по мраморным лесенкам к двери, в очередной раз думала о том, как несправедливо устроен мир. Еще перед рождением мы все насильно играли в лотерею, выбирая тело, в которое вселяется душа. Как много зависит от того, кем ты родишься! Можешь быть полным идиотом, но появиться на свет в семье принца, и все будут заглядывать в твой рот, слушая глупости с лицами, полными почтения.

Или вот, как мужчина, шедший рядом со мной… Он ведь явно родился в хорошо обеспеченной семье. Я видела таких: наглых, напористых, считающих, что мир должен прогибаться исключительно под них. А есть такие, как я. Мы должны барахтаться в своем болоте, как головастики, чтобы выплыть и… остаться в том же болоте.

Никогда не питала иллюзий по поводу того, кем являюсь и чего могу достичь. Мне просто хотелось жить, заниматься любимым делом и не зависеть от людей, подобных Даниле Ворошилову.

Разве многого я просила?

Видимо, да. Потому что вот он, идет рядом, крепко сжимая мою ладонь, поглаживая ее тыльную сторону большим пальцем и бросая на меня взгляды, полные обещания чего-то непристойного.

В ресторан нас и правда пустили без проблем, и даже администратор посмотрела на меня без всякого презрения, с улыбками и расшаркиваниями. “Мы рады приветствовать вас и вашу спутницу…” — так она сказала. А я вдруг представила, как прихожу сюда одна… Интересно, с какой скоростью появился бы охранник, чтобы указать на дверь?

Впрочем, я улыбалась в ответ приятной девушке, потому что понимала одно: она делает свою работу. Ничего личного, как говорится.

— Лучший столик, — щебетала администратор, указывая на местечко рядом с окном, за которым открывался поистине шикарный вид. — Как вы любите.

— Угу, — Данила взмахнул рукой, то ли благодаря, то ли просто отсылая девушку, и сразу обратился ко мне: — Как тебе, Алиса? Нравится здесь?

— Наверное, — произнесла, неловко оправляя совершенно не подходящую случаю одежду. — Здесь… красиво.

И пафосно. И слишком вычурно для меня. Я хочу уйти отсюда! Сейчас же. Отпусти меня, Ворошилов!

— Я рад, — отвечает он, не имея возможности услышать все то, что проносится в ужасе в моей голове.

Или просто не хочет додумывать, ведь ему хочется, чтобы я сидела здесь. Рядом.

Как верный пес, а точнее су…

— Садись поближе, — говорит Данила, и я невольно усмехаюсь, понимая, насколько точно предвидела желание богатого Буратино.

— Мне удобнее у окна, если вы не против, — произношу тихо, но не сажусь, ожидая одобрения.

Он внезапно смеется.

— Милая, я же не деспот какой-то. Это просто дружеский обед, за кого ты меня принимаешь?

Я скованно пожимаю плечами и сажусь на стул, он тут же приближается, кладет руки на мои плечи, чуть сжимает их и спрашивает: — Не будешь скучать, если я отойду на минутку’? Мне нужно позвонить.

— Нет.

— Жаль, — произносит он в самое мое ухо. — Я надеялся на другой ответ.

У меня по спине бегут мурашки, но не от наслаждения, как в ту ночь, когда мы познакомились, а от страха. Мне хочется ни то заплакать, ни то закричать на него, чтобы отошел подальше, чтобы не трогал меня, не подходил… Но я молча мну взятую в руки салфетку и жду, пока Данила наконец уйдет, чтобы дать мне хоть бы минутную передышку.

Увы, он вернулся даже быстрее, чем подошел официантки.

— Что будете заказывать‘? — услышала я слева, листая меню.

— Мне как обычно, — ответил Данила, появляясь справа, — а девушке… Чего бы ты хотела, рыбка моя?

Боже, как мне претила эта фамильярность и уверенность, с которой он называл меня своей… Но я все еще помнила, ради чего пришла, и все еще ждала предложения, которое могло бы помочь решить проблему.

— Салат от шефа, пожалуйста, — ответила тихо, закрывая меню. — И сок. — Бросив быстрый взгляд на Ворошипова, уточнила заказ: — А лучше воду. Негазированную.

В бутылке.

Чтобы никакой водки.

Данила уловил тонкий намек на известные ему обстоятельства и снисходительно улыбнулся:

— Закажи что-то еще. Не стесняйся.

Для полноты картины не хватало посветить передо мной кошельком, полным денег, мол, оторвись один раз в жизни, Алиса, пока угощают.

— Благодарю, мне только салат, — сказала твердо, чувствуя, что, скорее всего, приехала зря. Не может этот человек предложить мне что-то дельное. Такие, как он, не способны на жалость и сочувствие…

Ворошилов проводил взглядом официантку, сел рядом и снова схватил мою руку.

Миг, и его губы целуют проступившую венку на запястье.

Я дергаюсь, больше не скрывая неприязни.

— Чего ты боишься? — спрашивает он, глядя, как сжимаю руки в замок. — Неужели я такой страшный, Алиса‘?

— Вы хотели поговорить про океанариум, — напоминаю я, зябко передергивая плечами.

— Нет, это ты хотела. А я пошел навстречу. Потому что ты мне симпатична, рыбка.

Глубоко… глубоко… симпатична.

Он смотрит на мою грудь, и я чувствую себя голой, хотя на мне теплый свитер.

— Прекратите это, — хмурюсь. — Просто скажите, что будет с нами, с питомцами заведения? Со мной…

Он подпер щеку рукой, чуть склонив голову, уставился на меня не мигая. Молчание длилось мучительно долго, но я все же дождалась ответа: — Ты неправильно ставишь вопросы, Алиса. Не нужно равнять себя с остальными сотрудниками. И, тем более, с питомцами. У тебя… лично у тебя… все будет хо-ро-шо. Если ты сама этого захочешь.

Обалденная формулировка.

То есть если я не захочу поступить, как ему удобно, то все будет плохо? Да и эти фразы о том, что не стоит себя равнять с остальными… Что, у моржей и нерп нет ног, которые можно раздвинуть? А, например, уборщица Зоя Григорьевна не заинтересует Буратину ввиду преклонного возраста!

Ладно, все же зададим прямой вопрос и будем надеяться, что моя вера в людей хоть раз в жизни оправдается. Не может же он напрямую предложить мне переспать с ним за то, чтобы он позаботился о зверинце?