Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Отмечал русский поэт и удивительный дар Лафонтена, занимаясь одним предметом, изображать мимоходом массу других предметов — вроде бы посторонних, но тоже очень важных.
Лафонтен, который не выдумал ни одной собственной басни, почитается, невзирая на то, поэтом оригинальным. Причина ясна: Лафонтен, заимствуя у других вымыслы, ни у кого не заимствовал ни той прелести слога, ни тех чувств, ни тех мыслей, ни тех истинно стихотворных картин, ни того характера простоты, которыми украсил, и, так сказать, обратил в свою собственность заимствованное.
Очень похож на Лафонтена был и И. А. Крылов, и это позволяет утверждать, что подражатель-стихотворец тоже может быть оригинальным автором, даже если он и не написал, как иногда говорят, «ничего собственного».
Если говорить о прозе, то переводчик там раб, а вот переводчик в стихах — это соперник, — объяснял этот феномен В. А. Жуковский. Это как два актера, которые обучаются искусству декламации у третьего. Один подражает с рабской точностью взорам и телодвижениям учителя, а вот другой, напротив, старается сравниться с ним в исполнении одной и той же роли, употребляя при этом свои собственные методы, одному ему свойственные. Точно так же и поэт оригинальный «воспламеняется идеалом, который находит у себя в воображении», а поэт-подражатель — образцом, который занимает для него место собственного идеала.
Дидактический характер заметен только в первых книжках басен — в остальных Лафонтен становится все более и более свободным, нравоучения сменяются передачей лирических чувств и настроений. Менее всего привлекательна в баснях Лафонтена их нравоучительная часть. Лафонтен проповедует очень узкую житейскую мораль, умение устраиваться в жизни, пользоваться наивностью других, жить не непосредственно, а рассудочно. Его герой — трудолюбивый муравей, а не беспечная стрекоза.
Все лучшие басни Лафонтена имеют общий философский характер, из них не извлечь одну только житейскую мораль. Есть в них глубокий воспитательный момент, если не искать нравоучений, нередко присочиненных Лафонтеном исключительно для практических целей, а всматриваться в сам дух его поэзии.
Жан де Лафонтен увековечил котов и кошек в нескольких своих произведениях.
«Кошка, превращенная в женщину» (перевод А. Е. Измайлова)
Был в старину такой дурак,
Что в кошку по уши влюбился;
Не мог он жить без ней никак:
С ней вместе ночью спать ложился,
С одной тарелки с нею ел,
И, наконец, на ней жениться захотел.
Он стал Юпитеру молиться с теплой верой,
Чтоб кошку для него в девицу превратил.
Юпитер внял мольбе и чудо сотворил:
Девицу красную из Машки — кошки серой!
Чудак от радости чуть не сошел с ума:
Ласкает милую, целует, обнимает,
Как куклу наряжает.
Без памяти невеста и сама,
Охотно руку дать и сердце обещает.
Жених не стар, пригож, богат еще притом,
Какая разница с котом!
Скорей к венцу. И вот они уж обвенчались;
Все гости разошлись, они одни остались.
Супруг супругу раздевал,
То пальчики у ней, то шейку целовал;
Она сама его, краснея, целовала…
Вдруг вырвалась и побежала…
Куда же? Под кровать: увидела там мышь.
Природной склонности ничем не истребишь.
Содержание этой басни заимствовано у Эзопа, у которого превращает кошку в женщину не Юпитер, как у Лафонтена, а Венера («человек так сильно любил свою кошку, что молил Венеру превратить ее в женщину»).
«Ссора Собак с Кошками и Кошек с Мышами» (перевод А. Е. Измайлова)
Вражда всегда царила во вселенной,
Тому примеров — тьма кругом.
Стихии, подтвержденье в том,
Враждуют вечно, неизменно.
Но, кроме них, земные все творенья
Ведут борьбу. Среди людей,
Из поколенья в поколенье,
Вражда все яростней и злей.
Когда-то в общем помещеньи
Собрали Кошек и Собак.
Ни ссор, ни ругани, ни драк
Меж ними не было. Уменье
Хозяин дома проявил:
Он время все распределил
Для сна, еды, гулянья и забав,
А для порядка и расправ
Он пригрозил кнутом побить в любую пору
За всякую пустую ссору.
И вот, не зная ссор и драк,
Сплотилася семья из Кошек и Собак.
Примером дружба их была для всех кругом,
Но скоро кончилась она великим злом.
Никто не знает, что причиной ссоры было:
Кусок ли лакомый иль пара бранных слов
(Был слух, причиной послужило
Внимание ко псам во время их родов).
Какая б ни была причина, ссора эта
Поссорила полсвета.
Кто защищал Собак, кто Кошек, и скандал
Поднял на ноги весь квартал.
Юристы, вспомнивши хозяина уставы,
Решили, что все Кошки правы
И что Собак должно арестовать.
Тут в споре бросились устав искать.
Устава нет как нет,
Пропал его и след.
И вдруг узнали, что устав
Исчез, мышей добычей став.
Другое дело заварилось:
Мышам объявлена война,
И масса Кошек устремилась
В амбары, ярости полна.
Ловки, хитры и злы, мышей они ловили
И беспощадно всех душили.
Начну теперь опять сначала.
Под небесами не бывало,
Чтобы живая тварь на суше иль в воде
Не знала бы врага. Вражда царит везде.
Борьба без отдыха. Закон природы в том;
Причины этому нам не понять умом.
Все хорошо, что сделал Бог, — я знаю,
А больше ничего не понимаю.
Да знаю я, что часто, спором вздорным
Начатая, вражда кончается грозой…
О, люди! Вас и в возрасте преклонном,
Не худо поучать спасительной лозой!..
В этой басне Жан де Лафонтен сетует на то, что мир состоит из вражды и борьбы за выживание, которую ведут между собой как стихии, так и живые существа. И автор заключает: «Вражда царит везде. Борьба без отдыха. Закон природы в том». Автор понимает, что все это придумано не людьми, а где-то там, наверху, и он оговаривается, что созданное Богом