тебе часто приходится брать такси. Люди попадаются всякие, — гнет свою линию он.

Эх, Марк. Таксисты ко мне как раз не пристают, в отличие от всяких боссов. Я вспоминаю поцелуй Раевского и чувствую себя виноватой. Предательницей. Находясь в отношениях с Марком, я допустила неприемлемое.

— Тебе ведь и сегодня в ночь работать? — спрашивает он, выруливая на дорогу.

— Да. Заказали фото для сайта нового ресторана. Ну как нового. Помнишь, тот возле набережной? Он еще раньше принадлежал Комолову. Кстати, его, по-моему, выкупил твой босс. Но это не точно. Там сменили название и интерьер, я пару дней назад там покрутилась уже. Надеюсь быстро отщелкаем.

— Быстро не быстро, а закончишь все равно за полночь, — качает Марк головой.

— Именно поэтому я рассчитываю не на баталии с ба, а смыть с себя пылюгу, заказать пиццу или роллы, посмотреть с тобой в обнимку кино и успеть немного поспать перед выездом.

Голос мой полон тоски, и Марк предлагает диверсию:

— А давай я бабу Фаю попрошу принять огонь на себя? Она всегда говорит, что я ее любимый внук. Пусть докажет.

Под моим щенячьим взглядом он звонит своей бабушке и просит ее протянуть руку помощи двоим страдальцам.

Однако, баба Фая подкладывает нам жирную свинью, и вместо того, чтобы зазвать к себе Розу Моисеевну, она сама приезжает к ней в гости. Вдвоем они устраивают нам такой допрос, что угнетенные противником мы жалко отступаем, но передышку нам дают только при условии, что на следующей неделе мы предоставим список приглашенных друзей. Родственников бабуси благосклонно берут на себя, они их явно получше нашего знают.

У меня волосы шевелятся на голове, со слов этих перечниц я представляю себе свадьбу века. С трудом перебарываю непреодолимое желание позвонить родителям и попросить их не приезжать еще полгода, а лучше год. Сдается мне, если они узнают, какой наплыв родственников ожидается, они и сами передумают возвращаться. Так что нет уж. Страдать так всем вместе.

Стоя под теплыми струями воды и смывая с себя пыль и мелкую стружку, понимаю, что я вот не чувствую себя невестой. Ни разу! Может, это потому что Марк еще не подарил мне кольцо?

Вытираясь, смотрю на себя в зеркало. Или, может, мне хочется чувствовать себя более желанной? Срывать ему крышу? Ругаю себя: «Сама ты, Элька, не понимаешь, чего хочешь!» Я ведь искала именно таких теплых доверительных отношений. И сомнений нет, Марка я возбуждаю еще как. И все у нас будет после свадьбы.

Так почему же я жду, что он зайдет в ванну и позволит себе что-нибудь такое, от чего кровь закипит в жилах?

Против воли снова вспоминается поцелуй в полутемном коридоре, и то как Раевский забрался мне под футболку. Мурашки пробегают вдоль позвоночника при воспоминании о том, как он прижимался ко мне своим стояком. Вижу в зеркале проступивший румянец на щеках, и немного сумасшедший блеск в глазах.

Черт! Это какое-то отклонение!

Не нужны мне такие приключения.

Был уже один, которому только одно и нужно. Хорошо, вовремя спохватилась.

Выхожу из ванной с твердым намереньем устроить Марку такую эротическую встряску, которая будет сжигать его до самой первой брачной ночи!

Мы ведь в двадцать первом веке живем.

Даже девственница знает, как раздразнить мужчину.

Марк обнаруживается в гостиной.

— Я заказал пиццу, — отчитывается он, не глядя на меня и тыкая в конопочки на пульте, выбирая что-то в меню телека.

Как удачно, что у нас так рано включают отопление. В квартире стоит жара, и Марк щеголяет голым поджарым торсом. Марк приличный мальчик, как говорит ба. А приличные мальчики занимаются спортом. Мой жених — пловец, и фигура у него соответствующая. Вот сейчас я и протяну руки к этому богатству.

Имею право.

Скоро оно все равно станет моим.

Почувствовав мой интерес, Марк оглядывается на меня, и глаза его округляются. Да, Марк. Я в одном полотенце. Марк сглатывает, скользя по мне взглядом снизу-вверх. Я вижу, что всего его внимание теперь принадлежит мне. «Вот так правильно», — самодовольно думаю я.

Момент немного портит звонок в дверь, похоже принесли пиццу. Марк отправляется принять заказ, а я слышу, как в соседней комнате звонит мой мобильник.

Хм, я ни чьих звонков не жду, но всегда есть любители позвонить не вовремя. А я не планирую ни на что отвлекаться. Надо поставить беззвучку или вообще вырубить телефон до вечера.

Пометавшись по спальне, наконец, обращаю внимание на джинсы. Так и есть. Трезвонит в заднем кармане. Достав мобильник, я застываю от неожиданности. А этому что надо? Не думала даже, что у меня сохранился его номер, прошло так много времени. Не хочу с ним разговаривать. Сбрасываю звонок.

Но пока я переключаюсь в беззвучный режим, мне приходит сообщение.

Вместо того, чтобы удалить не читая, я не удерживаюсь и открываю смс.

Глава 10. Ветрянка

Я не перезваниваю Лисянскому после его сообщения, но уверена, что он еще проявится.

Он прислал мне фото. Мое провокационное фото. Сделанное при совершенно безобидных обстоятельствах, оно тем, не менее, очень двусмысленное. Никакой подписи к снимку Игорь не присылает, так что я не очень понимаю, что он хочет этим фото сказать, но осадочек у меня неприятный.

И к возвращению Марка с двумя коробками пиццы мое настроение подпорчено, а романтический запал угасает.

Застав меня уже облаченную в домашние джинсы и футболку, Марк лишь удивленно приподнимает брови, но ни о чем не спрашивает, и я в который раз поражаюсь тому, как мне с ним повезло.

Мы заваливаемся на диван и в обнимку смотрим какой-то фильм, настолько интересный, что я отрубаюсь уже где-то середине.

Хотя справедливости ради, стоит признать, что дело не в киношке.

Просто я никак не могу на ней сосредоточиться. Мои мысли постоянно возвращаются к Лисянскому.

Первая влюбленность запоминается очень хорошо. И появление Игоря на горизонте запускает в моей голове свое собственное кино.

По большому счету, я росла в основном среди мальчишек и дружила только с ними.

Все наставления Розы Моисеевны о том, как должна вести себя девочка из приличной семьи, забывались стоило мне только выйти гулять во двор.

Наверное, приличная девочка не должна есть пыльные ранетки, сидя на верхушке дерева возле дороги, лазить на спор по трубам, покрытым стекловатой, и прыгать с гаража в коньках.

Не должна, но ела, лазила и прыгала.

Я была своим в доску парнем, и поэтому, когда знакомые девчонки вдруг начали влюбляться в моих приятелей, никак