Неудачник… Единственную стоящую женщину, которую встретил, я вынужден своими руками отдать другому. Пиздец…

Обнимая за шею, прижимается близко-близко.

— Ром…

— М?

— Скажи мне, что…

— Что?.. — сглатываю я.

— Ты любишь меня?

— Конечно… — зажмуриваюсь я.

— Ты же никогда не сделаешь ничего, что причинит мне боль?

— Ну что ты…

Господи!! Нахуя ты спрашиваешь сейчас это, Лера?! Я же пытаюсь выключиться и продлить на двенадцать часов нас с тобой. Не мешай!

— А как мы сына назовём? — рисует она пальцами по моему затылку, заглядывая в глаза.

— Я не знаю, — хриплю болезненно. — А как ты хочешь?

— Должен назвать муж! — улыбается она игриво. — Давай! Скажи имя. Он услышит и быстрей случится. Говори!! — тормошит меня требовательно.

— Артём… — выдыхаю я. — Назови сына Артёмом. Обещаешь?

— Сам назовёшь! — закусывает губу.

Растерянно киваю, пытаясь изобразить улыбку.

Усевшись в кресло на колени к Роману, нажимаю на кнопку пульта. Листаю каналы. Роман протягивает мне вино. Останавливаюсь на старом фильме с Джимом Керри, который когда-то давно зацепил меня — «Шоу Трумана». Делаю глоток вина…

— Это что за фигня? — недовольно хмурится Роман на мой выбор. — Давай эротический?

— Нет, это классный фильм. Ты не видел?

— Нет.

— Идея в том, что вокруг маленького ребёнка создали искусственный мир, искусственный город. Актёры играют все роли: и родителей, и друзей, и жены… — чувствую, как Роман каменеет. — Он вырос в этом всём. И он единственный не понимает, что происходит. И все они удерживают его уже выросшего в этой иллюзии. А весь мир смотрит шоу. Шоу Трумана. Как он рос, как влюблялся…

— Зачем? Зачем они это сделали?..

— Шоу… Люди любят шоу.

— Переключи. Не хочу смотреть это «шоу».

— Ладно, — удивлённо пожимаю я плечами.

Обычно Роман не бунтует никогда против моего выбора фильмов и безропотно смотрит со мной даже мелодрамы. Правда, если ему слишком скучно, то обычно соблазняет на середине, и мы многое так и не досмотрели до конца.

Переключаю на эротику. Приятная музыка сразу же разгружает атмосферу. Но мы оба не смотрим на экран. Не отводя друг от друга глаз, молча чокаемся и допиваем до дна. Роман отставляет наши бокалы на столик.

— Иди сюда… Садись верхом.

— Пойдём в кровать?

— Нет! Я хочу так… Мы так редко трахаемся вне кровати… — горячо шепчет он, касаясь губами кромки моего ушка.

Зажмуриваюсь от того, как взрывает меня возбуждением это его «тр-р-рахаемся». Мой рот не умеет произносить таких горячих и пошлых вещей.

Обхватывает руками мою голову, большие пальцы ложатся на скулы, гладит ими, разглядывая, словно в первый раз. Взгляд у него такой… ошалелый.

— Какая же ты красивая… — оскаливается он нетерпеливо и зло. — Лера…

Скулы и глаза у меня в маму. Она была редкой красавицей. Я попроще. Сказались гены отца.

— Ром… — улыбаюсь я. — Только разглядел?

— Мхм…

— Льстец! — фыркаю на него со смехом.

Подушечки его пальцев смещаются ниже и сминают мои губы, скользя по зубам. Несколько поцелуев в них прямо поверх своих пальцев. Втягивает мою верхнюю губу, замирает так. Больше чувствую, чем слышу, тихий стон удовольствия. То же самое проделывает с нижней. Подхватывая под ягодицы, вжимает в себя. Отстраняется. Снова разглядывает…

Голова слегка кружится от выпитого вина…

Спускает с плеч бретельки моего лёгкого домашнего платья. Оно спадает до талии. Грудь обнажается. Его ноздри возбуждённо вздрагивают, большие пальцы обводят соски. Сжимает их. Это так остро! Застонав от возбуждения, закидываю голову назад, открывая ему шею, и он тут же принимает это приглашение, впиваясь в неё губами. Нетерпеливо оттягиваю его домашние брюки вниз, обхватываю член. Он перенапряжён и пульсирует на каждое моё сжатие. Жадно кусая губы друг друга, мы ласкаемся… Подтягивает за бёдра ближе. Влажная, налитая кровью головка вдавливается внутрь меня.

— Ммм… — слышу его стон, который сливается с моим. — Как же это хорошо!

И не двигаясь, просто сжимаясь и пульсируя, мы долго, чувственно целуемся. Это так не похоже на него. Обычно, когда так возбуждён, он срывается с места в карьер.

Пара толчков… И снова чувственные поцелуи… Его язык изучает меня, словно в первый раз…

— Лерочка… — шепчет он мне в губы. — Я никогда не говорил… Сейчас хочу сказать…

— М? — с трудом открываю глаза.

— Я люблю тебя… — проникновенно шепчет мне в губы.

Мои глаза закатываются от эйфории и порхания внутри. Я улыбаюсь от своего тёплого счастья.

— Я люблю тебя… — шепчет он ещё раз.

И мне так хорошо, что хочется разрыдаться.

— Ты говорил, — кусаю его за мочку. — Всегда говорил…

— Это я не то говорил… Не то! — едва слышно исступлённо шепчет он.

Да, так, как сейчас, он не говорил никогда. Вот так, чтобы меня прошибало насквозь от сказанного и расслабляло, словно в невесомости. И я не просто слышу, что любит, я чувствую это.

Впившись в губы друг другу, мы двигаемся. Тело словно окатывает кипятком. От приближающего оргазма бёдра судорожно подрагивают. Вскрикнув, хватаюсь за его плечи. Он ускоряется на несколько мгновений, разглядывая, как я бьюсь от удовольствия в его руках. Но сам не кончает. Хотя уже на грани и едва держится, кусая губы. Обняв меня и уложив лицом к себе на плечо, сжимает мои ягодицы.

— Ну, давай… — мурлыкаю я довольно. — Хочу тебя почувствовать.

Его палец скользит между моих ягодиц и ниже, обводя место нашего соединения, потом снова двигается вверх… Это так приятно… И замирает на попке… Гладит…

— Детка… — горячий шёпот. — Я хочу кончить в твою попку…

— А? — шокированно отрываюсь от него, заглядывая в глаза.

— Дай… — возбуждённо прикрываются его веки, язык жадно скользит по губе. — Я хочу так. Пожалуйста…

В ступоре отрицательно качаю головой. Это что ещё за новости?! Раньше таких предложений мне не поступало!

— Рома… — осуждающе хмурюсь я, кусая губы и стараясь не улыбаться от смущения.

С рычанием перехватывает меня за затылок, сжимая волосы, и тянет, закидывая мою голову назад. Его пальцы неожиданно вдавливаются внутрь меня. И я хрипло кричу от неожиданно шокирующих ощущений. Это больно, чёрт возьми! Несколько раз нещадно вколачивается в меня снизу. Впиваюсь ногтями в его плечи, задыхаясь от оглушающих, болезненных, но кружащих голову вспышек. Чувствуя, как он срывается на тихие стоны и увеличивается внутри, тоже улетаю с ним ещё раз, только гораздо ярче, чем обычно. Но перед тем как кончить, он снова выходит из меня. Отпустив мои волосы, приподнимает за талию над собой. Сперма летит мне на лобок.