И в том и в другом случае — артиллерия!

Не ракеты, не авиация — пушки. Значит ли это, что именно подобное оружие представляло непосредственную угрозу для «Наковальни»? Другого вывода как-то вот не имелось…

Теперь капитан понимал причину появления Снежного с его бойцами — она была более чем серьезной. Неделю назад батарею можно было взять отделением солдат! Несколько килограммов ВВ под установки — и хорош! Другое дело — сейчас! Солдаты Снежного врылись в землю, ощетинившись разнокалиберным оружием, и…

И что?

Этого достаточно?

Да фиг там!

Один выстрел ПТУР по стволу — и пушка выведена из строя. А если нашлись те, кто обстрелял колонну самоходок на марше из гранатометов, то и ПТУР такие деятели отыщут без труда.

— Товарищ капитан первого ранга! Тут вот какие соображения имеются…

Артиллеристом Михайлов не был, но свою работу особиста знал на пять! Явившийся пред очи руководства вэвэшный майор тотчас же был озадачен соответствующим образом и убыл исполнять приказание. А каперанг затребовал ему в поддержку целый полк!

— Отселить местное население в радиусе как минимум километра! — рычал он в телефонную трубку. — Как зачем? А возможные потери от ответного огня уже не являются тому причиной? Что значит не станет стрелять? Сильно он в Поти изворачивался? Два квартала, под ноль снесенные, — не довод для вас?! Исполнять!!!

Капраз бросил трубку.

— Вот ведь бараны безмозглые!

— Это вы о ком, товарищ капитан первого ранга? — дипломатично поинтересовался Никитин.

— Да власти ваши местные… дебилы конченые! У них война во весь рост на пороге стоит, а они беспокоятся о том, как воспримут потенциальные избиратели столь вопиющее ущемление своих имущественных прав! У них, видите ли, местные выборы на носу! А вот пороховую бочку под собственной задницей они в упор не видят! Зла на них нет!

Судя по нескольким последующим звонкам, полномочия Михайлов имел нешуточные. Чем и пользовался, нимало не смущаясь рангом собеседника. Уже через час на батарею прибыли маскировщики и сразу же, не откладывая в долгий ящик, начали закутывать орудийные башни маскировочными сетями. И прочими хитрыми штуками, которые должны были воспрепятствовать ведению по батарее прицельного огня. На склонах холма появились какие-то непонятные фиговины. Со слов капитана, который командовал этими спецами, радиолокационная картинка местности теперь сильно изменилась. Что, в свою очередь, должно было мешать вероятному противнику вести по батарее прицельную стрельбу.

Улучив момент, Никитин со своего компа вылез в Интернет. И сразу же был просто ошарашен обилием теорий и предположений, связанных с последними событиями. Уж кто только не высказывал своего мнения…

Разумеется, нашлись и желающие установить контакт с «Наковальней». Уже звучали призывы покаяться, признать свои ошибки и принести извинения перед руководством объекта. Мол, мы все тут белые и пушистые, вреда никому не хотим… и так далее, в том же духе и тому подобное.

С нескрываемым злорадством прочел капитан описание того, как разнесло в мелкую пыль катер таких вот благоглупых дураков, которые «взяли на себя благородную миссию прекратить бессмысленное кровопролитие» (а проще говоря, первыми успеть лизнуть карающую длань) — их расстреляли еще на дальней дистанции. Неведомый корабль (а как еще прикажете его называть?) не стал изменять своему правилу — топить всех подряд. И никаких угрызений совести, насколько это было видно из его поведения, не испытывал.

— Товарищ капитан! Личный состав построен! Докладывает майор Максаков!

Худощавый армеец резко опустил руку от пилотки.

— Здравствуйте, товарищи!

— Здраст! — выдохнул строй.

— Вольно! Товарищ лейтенант! — повернулся Никитин к Иконникову. — Займитесь прибывшим пополнением, определите места расквартирования и все остальное.

— Есть! — козырнул лейтенант.

— А вас, товарищи, попрошу пройти со мной. — Капитан указал рукой на свой кабинет.

Он чувствовал себя несколько не в своей тарелке — большинство офицеров пополнения были старше его по званию. Но многоопытный каперанг ухитрился сгладить и эти неровности — увидев ранг встречающего, никто более никаких вопросов не задавал.

— Попрошу всех садиться! Места тут не так уж и много, но пока это самое удобное для совещаний помещение. Внизу спешно переоборудуют помещения музея, скоро там будет организован полноценный командный пункт. Тогда и переместимся под броню. Там, кстати, и попросторнее будет, — Михайлов проследил за тем, как усаживается последний из присутствующих, и удовлетворенно кивнул. — Итак, буду краток…

Он действительно не стал разводить политесы. Обстановкой каперанг владел в полном объеме, информация к нему поступала постоянно.

Но ничем приятным он пока порадовать не мог.

Зловещий «утюг» медленно продвигался к Севастополю. Периодически он отвлекался на то, чтобы обстрелять очередную береговую цель, но общего направления движения не менял. На пути к городу у противника еще имелись несколько важных объектов, которые представляли для него интерес. Можно было предположить, что «Наковальня» мимо них не пройдет. Это давало еще некоторую фору для подготовки.

— Хочу отметить, что разведданные у него достаточно точные! — поднял палец вверх контрразведчик. — Он обстрелял артбатарею, которая заняла свои позиции лишь позавчера.

Фигово… значит, у них есть корректировщики на суше.

В воздухе почти непрерывно висела авиация, поэтому маршрут продвижения «Наковальни» был известен в деталях. Не прекращались и попытки обстрела — с небес валилось все, что только можно было запихнуть в бомболюки или прицепить на подвеску. Но особого эффекта это пока не приносило.

— Защита объекта успешно противостоит любым снарядам весом менее пятидесяти килограммов и движущимся со скоростями менее семисот метров в секунду. Более массивные и высокоскоростные снаряды могут наносить противнику повреждения, это доказанный факт. Это не обычная броня, скорее, какое-то поле неизвестной нам пока природы. Любой реактивный снаряд или ракета, да и вообще любое управляемое средство, имеющее собственный двигатель, выводится им из строя на дистанции до десяти километров. Поэтому, кстати, и авиация не опускается слишком низко — на трех километрах «Наковальня» их тоже достает. Есть предположение, что защита объекта имеет форму приплюснутой тарелки. Вокруг корабля она простирается до десяти километров, вверх — до трех-четырех. Во всяком случае, именно на этой высоте ракеты выходят из строя. Теряют управление, перестают работать двигатели и так далее. Корректируемые авиабомбы отклоняются от курса, это проверено несколько раз.

— Свободно падающие бомбы? — задал вопрос какой-то майор.

— Применялись и они. Первый опыт оказался относительно успешным — взрыв произошел на дистанции около двухсот метров. Это при бомбометании с пятикилометровой высоты! После этого объект начинает маневрирование сразу, как только видит бомбардировщики. По-видимому, он располагает данными о том, какую нагрузку способны нести те или иные типы самолетов. На истребители и штурмовики «Наковальня» так не реагирует.