лиц имеется, но каких-либо доказательств того, что лидеры именно они, что они вообще как-то причастны к преступной деятельности банды — нет. Все — чиновники или бизнесмены. Все чисты, хотя почти все имеют за спиной тюремные сроки. Но за свои прошлые преступления они уже наказание отбыли, а сейчас не у кого проблем с законом не наблюдается.

— Рулит там преимущественно один человек — Горелый. Имени я не знаю. Возможно, есть еще авторитеты, но главные вопросы решает именно он.

Вадим достал блокнот, сделал в нем пометку. Потом тяжко засопел.

— У тебя удивительно подробные познания об ОПГ Армавира. Откуда? В РУОПе слышали о каком-то Горелом, но никто не может сказать, что лидер именно он.

— Это он. И если он отправится в тюрьму, это как минимум ослабит банду. Как максимум — расколет. И мясуховские больше не смогут работать так организованно. Не смогут представлять такую угрозу городу.

А еще им станет не до Обороны. Я прекрасно понимал, что моя афера с тем, чтобы натравить группировки друг на друга — рискованное и временное решение. Когда война мясуховских с армянами закончится, злопамятный Горелый точно вспомнит обо мне и моих людях. Появление же Вадима и то обстоятельство, что тут замешен РУОП — шанс для меня навсегда отделаться от этого мясуховского козла.

— У тебя с ним личные счеты? — Спросил вдруг Вадим. — С этим Горелым?

— Это так уж важно?

Вадим поджал губы. Потом медленно покачал головой.

— Нет. Неважно. Я не против пойти тебе навстречу, Витя, если это поможет докопаться до поставщика. Однако есть один нюанс.

— Какой?

— Я не решаю подобных вопросов. Если хочешь сотрудничать с нами на таком уровне, тебе придется обсудить свои предложения с командиром группы. Придется встретиться с Каримом Хизировичем.

* * *

Этим вечером, где-то в Армавире

Двор старинного, дореволюционного особняка был запущенным, как, собственно, и сам особняк. Руслан приехал сегодня ближе к четырем часам дня, квартиру для него уже сняли, и располагалась она в старенькой хрущевке на другом конце города. Это место он выбрал для другого дела.

В низине, за двумя улицами и приречным пустырем, тихо шумела Кубань. Труп огромного стекольного завода высился над местным райончиком, и в вечерней темноте его высоченные трубы казались башнями какого-то сказочного замка.

— Ты один приехал? — Спросил Адам Назаров, опершись о багажник белой пятерки, на которой и приехал Багиров.

— С водителем, — сухо буркнул Руслан, глядя в зев отсутствующих ворот, которые открывали въезд во двор.

— А он где?

— Отпустил.

— Хорошо, что ты приехал, Русик, — вздохнул Адам. — А-то мне тут одному с этими бандосами было как-то совсем не по себе.

Русик не ответил, только покивал.

— Слушай, Адам, — вдруг начал Руслан. — А командир говорил тебе про новых клиентов?

— Нет, — покачал Адам головой. — Каких еще клиентов?

— Не знаю, он не признается.

— Полковник мне велел наладить с мясуховскими дела. Вот и налаживаю. А что за клиенты? Откуда?

— Вроде как отсюда, — мрачно сказал Руслан. — Мясуховские нужны, чтобы через них проложить торговую линию.

— Я слышал, что на мясуховских идет основной упор, — сказал Адам. — Про новых клиентов — нет. А кто они?

— В том-то и дело, что не знаю. Полковник пока не рассказал. Говорит, сам еще не уверен, будем ли мы работать. Но обещал, как только все будет точно, то расскажет.

— М-да-а-а-а, — протянул Адам. — Странно это. Раньше он от нас ничего не скрывал.

— Ну раньше и клиентов у нас таких не было. Ну ничего не поделаешь. Мы уже пошли по этой дорожке. Поздно заднюю сдавать.

Проговорив эти слова, Руслан вдруг почувствовал, будто убеждает не Адама, а самого себя. На душе стало как-то стремно, и майор прогнал неприятные мысли силой воли.

— О, едут, — сказал Адам и выпрямился.

Во двор, осветив все фарами, вкатилась девятьсот сороковая вольво.

— Помнишь? — Сказал Адам. — Тут я Александр. А ты?

— А я буду Ваней, — не отводя взгляда от машины, проговорил Руслан.

— Как твой старший сынок? — Хмыкнул Адам.

— Ага. — Руслан тоже ухмыльнулся, но как-то горько. — Помню, когда теща узнала, что мы с Аней сына Иваном назвали, на полгода на меня закусила. Она то хотела, чтобы он был Бислан. Как дед.

— Ладно, — сказал Адам, наблюдая, как распахиваются двери вольво. — Пойдем.

Оба офицера отправились к машине братков.

— О! Санек, здорова! — Встретил их Логопед, только что выбравшийся с заднего сидения машины, — И тебе здорова, брат!

Он протянул руку Руслану, и тот пожал, украдкой, посматривая на крепких мужиков с каменными рожами, окруживших вольво.

— Ты, насколько я знаю, там у вас почти главный? Да? — Авторитет улыбался Руслану во все тридцать два.

— Вроде того, — хмыкнул Руслан. — Иваном меня зовут. Будем знакомы.

— Будем! Ну так че там у нас в планах? Завтра банька, потом место тебе, Ваня, покажем такое, что закачаешься! В общем, культурно отдохнем. Как надо!

— Ага, — Руслан натянуто улыбнулся. — Только давайте сначала я кое-что вам покажу. Жест доброй воли, так сказать. Чтобы вам сразу было видно наши серьезные и добрые намерения.

Широко улыбающийся Логопед посмотрел на своих бойцов, рассмеялся.

— Ну? Че за жест?

— В багажнике.

Руслан с Адамом пошли к пятерке, и авторитет в сопровождении троих своих людей проследовал за ними.

Майор отпер багажник, открыл.

— Вот вам гостинцы, — сказал он хмуро.

Логопед сначала с некой настороженностью осмотрел содержимое багажника.

— Вон оно как, — ухмыльнулся он. — Че, бесплатно, что ли?

— Бесплатно.

— Ну что ж, — бандит откинул крышку деревянного ящика, устроенного в багажнике. — Ой, хороши. Царский подгон, пацаны. Прям царский.

Глава 5

— Спасибо, братаны, — разулыбался Логопед. — Мы этим яблочкам найдем хорошее применение. Прям хорошее. Как раз кстати, что вы нам их подогнали.

Руслан поджал губы. Ему очень хотелось поморщиться и сплюнуть. Бандит, что стоял рядом с ним, своими ужимками, улыбочками и блатными интонациями вызывал у майора настоящую тошноту. Багиров сдержался и натянуто улыбнулся ему.

— Вот тут боевая часть, — проговорил он, указывая на деревянный ящик, полный гранат РГД-5. —