Когда я слышу слово «рана», я всегда в первую очередь думаю о физической ране. Помните, как в детстве вы могли поцарапать колено или локоть? Кто-то из родителей мазал йодом, заклеивал пластырем. В конце концов на ранке образовывалась короста. Но потом вы ударялись о край стола, а может – и ковыряли заживающее место (как часто делают дети). Ранка кровоточила, было вновь больно.

Эмоциональные раны сродни физическим. Они появляются, потому что вы пережили болезненный опыт, который влияет на вас на эмоциональном и психологическом уровне. Последствия их не видны, как у физических, но они длительные и глубокие. Этими эмоциональными ранами мы тоже можем на что-то натыкаться, они, как и физические, могут вновь вскрываться и кровоточить на протяжении всей жизни.

В отличие от физических ран, когда организм естественным образом заживляет себя, эмоциональные недуги, оставленные без внимания, не заживают сами по себе. Мне жаль это говорить, но само по себе время не залечивает всех ран. Возможно, некоторые из них станут легче и проще, но глубокая эмоциональная боль нуждается в вашем внимании, вашем присутствии, ваших эмоциях и вашей целенаправленной энергии. И даже тогда она все равно будет нуждаться в вашей заботе. Раны не исчезают, они маскируются.

Вот почему просто закрыть глаза или отвести взгляд в другую сторону – не выход. Поиск изначальных ран – это не какая-то охота за призраками. Он направляет прямиком к источнику вашей боли. Для многих эмоциональные травмы берут свое начало в семейной системе, поэтому начнем с нее.

Больше всего вы хотели…

Я хотела бы начать нашу работу с одного из самых важных вопросов, которые когда-либо задавал мне психотерапевт. Чего вы больше всего хотели в детстве и не получили?

Подождите. Не пропускайте этот вопрос. Найдите минутку, чтобы ответить на него. Я знаю, что он может вызвать много эмоций. И я знаю, что требуется много храбрости и готовности быть уязвимым, чтобы ответить на него честно. Но в вашем ответе кроется важная информация.

То, чего вы больше всего хотели в своей семейной системе, но не получили, скорее всего, было тем, что вам и вправду было очень нужно. Может быть, вы хотели чувствовать, что чего-то стоите, даже когда не приносили домой отличные оценки. Может быть, вы хотели испытывать чувство принадлежности семье, чувствовать, что вас принимают и любят, несмотря на ваши особенности. Может быть, вы хотели чувствовать, что приоритетны для родителей. Возможно, вы хотели верить, что взрослые были честны с вами и ничего не скрывали. Или же вы хотели чувствовать себя защищенным в доме, который часто казался пугающим.

Когда желаемое не сбывается, образуется рана.

Другими словами, у вас может быть рана самоценности. Или рана принадлежности. Или рана приоритетности, рана доверия, рана безопасности. Мы обсудим их подробнее в части II. Но сейчас просто примите к сведению. Когда вы не получили того, чего хотели больше всего, того, что вам действительно было нужно для развития, возникает боль, которая требует внимания и изучения.

Это вовсе не приглашение искать «плохое». Возможно, ваши родители искренне заботились о вас, но им не хватало умения или возможностей для удовлетворения ваших эмоциональных потребностей. Также нужно иметь в виду, что не обязательно иметь худшую в мире историю жизни, чтобы получить рану. Важно уважать личный опыт, не вмешиваясь в него, не искажая и не оценивая его. Наша задача сейчас – в том, чтобы назвать потерю и определить те части вашего «я», которые нуждаются в вашем внимании. Если мы сделаем это правильно, раны начинают открываться.

Помните, как Наташа хранила тайну своего отца (чтобы сохранить семью) и как не могла назвать собственную боль? Как она спрятала в памяти факт измены отца, чтобы спасти отношения родителей? И все же, признавала она это или нет, представления Наташи об отношениях родителей были разрушены в момент этого открытия. Она была убеждена, что они счастливы, что любят друг друга. Она была убеждена, что отец был хорошим, благородным человеком. Каждый вечер он возвращался домой к шести, ему нравилось проводить время с женой и детьми. Казалось, он делал все с любовью.

Наташа не могла сопоставить: как то, что она видела каждый день и считала правдой, сочетается с информацией об изменяющем мужчине? Сомнения отравили ее жизнь, ее радостные воспоминания. Ее обманули, по-настоящему предали, точно так же, как, по ее мнению, были обмануты мать и сестра. Отношения с отцом сильно изменились, как и отношения с матерью и сестрой.

Так появилась ее рана доверия.

Многие месяцы после того, как Наташа обнаружила свою рану, мы вместе исследовали ее детство, выясняли, чего она больше всего хотела тогда, обсуждали тот разрыв и его долгосрочные последствия. В итоге девушка определила и назвала свою рану. Она признала, что в детстве больше всего хотела доверия, но вместо этого ее предали. Исследование открыло ей совершенно новую часть себя, которая, как она теперь знала, нуждалась во внимании и заботе. Появилась возможность исцеления.

* * *

Больше всего в детстве я хотела знать, что у меня есть возможность не всегда «быть в порядке». Я хотела знать и верить, что мне не нужно притворяться «молодчиной», что я имею право на трудности и боль и что мне не нужно быть «уравновешенным» ребенком, который воспринимает все без лишних эмоций. Я хотела, чтобы родители дали мне право на это. Я хотела, чтобы они по-настоящему увидели и поняли меня, а не ту версию, которую вынужденно им представляла. Мне нужно было, чтобы они видели сквозь маску. Я хотела, чтобы они сами взяли на себя ответственность за свои эмоции и за их урегулирование. Ведь тогда не было бы давящего стремления нести ответственность вместо них. Я не хотела постоянно думать о том, что и как нужно сказать правильно, чтобы не расстраивать их и не ранить их чувства. Вот что я хотела по-другому.

А теперь ваша очередь.

Возможно, вы точно знаете, чего хотели в детстве (или в отношениях с важными для вас взрослыми), но не получили. Это может быть настолько очевидным, что вы никогда не задумывались. Но если ответ не столь ясен, возможно, придется дать себе время и хорошенько обдумать. Можно поставить вопрос иначе. Если бы что-то можно было изменить в вашем детстве, что бы это было?

Если у вас есть ответ – прекрасно. Если нет – нормально. Со временем он придет.

Как мы маскируем