– Вынуждена сразу отказаться от столь лестного предложения. – Собралась подняться и тут же почувствовала острую боль. Она так яростно заполняла каждую мою клеточку, что я чуть не заорала. Еле сдерживаясь, выдавила из себя: – А впрочем, выкладывайте. С интересом послушаю.

Боль как рукой сняло.

Фирц обалдел от такого стремительного перехода от отрицания к позитиву. Откуда ему знать, что я вся такая непредсказуемо переменчивая.

– Ну чего ты с ним миндальничаешь? – подала голос рийя. И как всегда некстати. – Пошли его подальше.

– Угомонись! Может, мне и вправду любопытно, что эти голубки придумали на сей раз, – с опаской поглядывая на обручальное колечко, процедила я.

– Конечно, любопытство не порок. Не буду продолжать, ты сама все хорошо знаешь.

– Сгинь, нечистая!

– Уже сгинула. Только потом не плачь и не проси о помощи, когда вляпаешься в очередное сама знаешь что!

Рийя наконец-то оставила меня в покое. А я выжидающе воззрилась на канцлера.

Боль, хвала богам, не возвращалась. Противно признать, но негодяй демон вертел мной, как ему заблагорассудится. И что самое ужасное, я ничего не могла с этим поделать.

Фирц отмер и продолжил свой рассказ:

– Некоторое время назад в одном из Высших миров произошел курьезный случай. Был утерян кристалл, открывающий портал в Высшие миры. Сами понимаете, если телепорт попадет не в те руки, пострадают не только боги. В первую очередь в зоне риска окажемся мы.

И это он называет курьезным случаем?

Я тяжело вздохнула. Никак им неймется! Высшие миры, где обитали боги, уже давно конфликтовали с мирами Забвения. А причина тому была самой что ни на есть банальной – борьба за власть.

Наверное, настала пора совершить краткий экскурс в историю. С начала времен существовали три цепочки миров. Те, о которых уже упоминала, называются мирами Забвения. Высшие миры населили боги. Наша же империя, Астархад, составляет маленькое звено в цепочке Срединных миров. Мы – это нечто вроде лакомого кусочка, прослойки между двумя враждующими сторонами, светом и тьмой. И те, и другие пытаются подчинить себе Срединные миры, то есть нас, несчастных, изначально сохранявших нейтралитет.

Астархад добровольно перешел на сторону света, правда, и не отвернулся от тьмы. Как говорится, и нашим и вашим. Мы поклоняемся богам, но вполне толерантно относимся и к демонам, и к вампирам, и к темным магам. С некоторыми нас связывают торговые отношения, у других мы заимствуем магию, у третьих перенимаем опыт. Всевышние, конечно, от этого не в восторге, но пока смотрят снисходительно.

Лично я не была бы столь категоричной при дележке миров на черные и белые. Иногда боги вытворяют такое, что демонам и не снилось. А демоны порой уподобляются ангелам с крылышками.

– Страшно даже предположить, что начнется, если телепортом завладеют негодяи вроде асгайров или нереев, – прервал мои размышления Фирц. – Начнется война. И кого боги призовут на свою защиту?

Ясное дело, нас, простых смертных.

– Допустим, мне понятны ваши опасения. Но при чем тут я?

Канцлер отхлебнул из чашки, надкусил не знаю какое по счету пирожное и, промокнув губы салфеткой, с достоинством произнес:

– Сегодня утром один из жрецов Харума, бога мира и справедливости, связался с нами и попросил о помощи. Всевышние нашли кристалл. Каким-то непостижимым образом тот очутился в Анрилине, маленьком Срединном мирке, граничащем с нашим. Вам, Дезали, нужно будет отправиться туда и забрать телепорт.

– А они с радостью его отдадут или мне придется забрать кристалл силой? – не удержалась я от сарказма. – Но все-таки почему именно я?

– Потому что вы лучшая! – решил подольститься ко мне канцлер.

Вот прям сейчас возьму и расплачусь. От умиления. Обалдеть! Мне выпала еще одна почетная миссия: отправиться демон знает куда и принести демон знает что.

– А вот интересно, почему бы богам самим не смотаться по-быстрому в Анрилин и не вернуть такой милый их сердцу кристалльчик?

– Боги редко покидают свою обитель, ведь каждое их перемещение привлекает внимание сил зла, – терпеливо пояснил канцлер.

– А они, бедные, с ним боятся не справиться. Проще говоря, им лень срываться с насиженных мест и рисковать своими задницами. Поэтому дело и поручили людям. Их мягкие места куда крепче.

Генриэтта смерила меня взглядом удава, в двух шагах от которого вякает оборзевший кролик.

Гостя же мои греховные предположения ничуть не смутили. Напротив, он с еще большим энтузиазмом принялся агитировать за богов:

– Но это только одна сторона медали. В Анрилине настали смутные времена, и мы просто обязаны прийти им на помощь. Его жители готовы предать богов и переметнуться на сторону тьмы. Мы не можем этого допустить.

– По-моему, это им решать, с кем ссориться, а с кем дружбу водить. И кому поклоняться, кстати, тоже. Мы тут с какого боку?

– Анрилин – следующий после нашего в цепочке Срединных миров. Негативный магический всплеск в их мире отразится и на Астархаде. Наше процветание напрямую связано с этим миром. Сейчас, мисс Шейлис, я вам кое-что покажу.

Фирц попросил нас убрать чашки и поднос с последним тоскующим пирожным. Достал из кожаного тубуса карту.

Разложив ее на столе, вместо указки вооружился вилкой и велел нам не сводить с пергамента глаз. Ткнув столовым прибором в бумагу и продырявив ее насквозь, проговорил:

– Это карта Анрилина. Я хотел показать вам одно событие, которое послужило началом отрицательных перемен. Вот, взгляните!

Мы с Генриэттой заинтересованно склонились над картой. Из мешочка, прикрепленного к поясу, Фирц зачерпнул горсточку белого, словно снег, порошка и рассыпал его по пергаменту. Тот заискрился, завьюжил над столом, образуя воронку. На дне ее, на ледяной глади, отразилось прошлое Анрилина…

…В центре огромного мрачного зала, больше похожего на темницу, стояли двое. Высокий мужчина с короной на голове, в отороченном мехом синем плаще держал за руки девушку неземной красоты. Длинные серебристые локоны прикрывали, словно вуалью, ее изящную фигурку. Нежная кожа была белой, почти прозрачной. Голубые глаза с любовью смотрели на жениха. Аккуратные, чуть заостренные ушки эльфийки украшали изумрудные серьги-капли в тон платью. Такие же изысканные и будто бы невесомые, как и она сама. Тонкие пальчики трепетно сжимали руки любимого.

Все с восхищением и затаив дыхание смотрели на очаровательную пару.

Перед ними на возвышении стояла жрица в серой церемониальной тунике. Женщина держала над головами влюбленных хрустальную чашу и возносила страстную молитву богам.

По мере того как она говорила, вода в чаше, поначалу кристально прозрачная, превращалась в болотную жижу. Возведя глаза к своду храма, жрица прокричала непонятные слова и бросила к ногам влюбленных тяжелый сосуд. Тот разбился вдребезги. Подол изумрудного платья эльфийки забрызгали темные пятна. Девушка испуганно вскрикнула и прижалась к любимому.