я захватила с собой большой пушистый плед и накрыла нас.

Передавая друг другу бутылку, я слушала о тяжелой судьбе Максима, который явно ни с кем не делился ей. Даже с Силиконовой долиной.

–Мой отец был с золотым сердцем, но оно было с изъяном – у него была артериальная гипертензия.

В тот далекий 1992 год он поехал в Англию. Тогда у него проявилась эта дрянь. Он решил подлечиться в Лондоне, в местном оздоровительном комплексе. Там он встретил мою мать, Мэри Кларк. Она работала местным кардиологом в этом центре.

Они познакомились, мой отец вскружил ей голову. Через два года родился я. Тем роковым днем, 8 июля11, мы поехали за город. Тогда мы жили в Питере, где отец работал.

Мама предлагала ей повести машину, но он настоял.

Через полчаса поездки у него случился приступ. Тачка потеряла управление, мы влетели в кювет, – Максим нервно сглотнул, а зрачки становились темнее12, – мама скончалась сразу же. Буквально через пятнадцать минут из-за неоказания должной помощи скончался отец.

Меня нашли через час какие-то люди, видимо, тоже ехали отдыхать. Меня забрала к себе бабушка, и я больше не возвращался в Питер, – на этом Левандовский, не глядя на меня, полез в карман рубашки, достал сигарету и закурил.

Бедный парень, он столько пережил!

Теперь я понимаю, почему он вёл себя, как заносчивый говнюк. Это всего лишь маска, попытка скрыть свою боль…

–Хочешь, я расскажу тебе о своих предках?

–Валяй, Мышонок.

Не обратив внимания на мое прозвище, которое я просила не вспоминать, я поведала историю соседу.

–Моя мама рассказывала, что мой отец – Петр Семенович – капитан дальнего плавания. Он ушел в море. Команда поздно обнаружила повреждение фитинга13 в корпусе.

В итоге, судно затонуло, никому не удалось спастись. Но, думаю, мама это все придумала, чтобы я не знала правды.

На самом деле, мой отец сбежал еще до моего рождения.

Мама, Варвара Николаевна, воспитывала меня одна. Работает она реставратором, уехала на заработки три года назад. Восстанавливает картины, фрески, росписи храмов и церквей. Высылает мне небольшую сумму, чтобы я питалась.

Летом я работаю официанткой в ресторане твоей бабушки, – Максим кивнул мне, – а так… Мне больше нечего тебе рассказать.

К тому моменту, как я закончила говорить, на улицы зажгли фонари, а на небе, одна за другой, появлялись звёзды.

Ночной свежий воздух холодил кожу. Ветер играл с волосами девушки, и она заправила непослушную прядь за ухо. Молодой человек, сидевший рядом, уставился на ночное небо, явно думая о своем.

С минуту они молчали.

Она посмотрела на него полными тревогой глазами. Лунный свет освещал его лицо, на которое падали пряди волос.

«Перестань пялиться на него», – подумала про себя я.

Максим повернул голову в мою сторону. Он внимательно вгляделся в мои глаза.

Я потянулась к нему, чтобы обнять.

Глаза моего соседа вспыхнули. Он придвинул свое лицо к моему так близко, что я чувствовала его дыхание. Его губы дотронулись до моих.

Ох!

Я всегда считала Максима редкостным самовлюбленным козлом, но теперь… теперь я знала правду. Его губы были такие нежные.

Я никогда не чувствовала подобного.

И стена пала.

Я ответила на поцелуй.

Левандовский целовал так, словно ждал этого всю жизнь. Максим чувственно и нежно покусывал мои губы, отчего внутри меня разливалось тепло. Он держал мое лицо руками, поглаживая кончиками пальцев кожу под ними.

Я погрузила пальцы в его шевелюру, растрепанную на ветру.

В квартире раздался телефонный звонок.

Я положила свою ладонь Максиму на грудь и мягко отодвинула его от себя.

–Прости, не знаю, что на меня нашло, – сказал он, – лучше мне уйти.

Я лишь бессильно кивнула.

Проводив соседа, я ответила на звонок.

–Наконец–то! Я думала, тебе подкроватный монстр сожрал, – явно была недовольна моей медлительностью Юлька. – Знаешь, ты была права, я не думаю, что тот красавчик – твой парень.

–Считаешь меня страшной? – спросила я.

–Считаю тебя дурой! – нахмурилась та, – я видела его с девушкой, накаченной ботексом, как будто ее пчёлы покусали.

–Бывает, – пожала я плечами.

–Я чего звоню, сосредоточилась подруга, – у меня идея для нового ролика, понадобится твоя помощь.

–Хорошо.

–Отлично, завтра начнем, не проспи, клуша.

Из трубки послышались гудки.

Я поплелась в спальню и легла на кровать.

Раскинувшись на подушках, вспоминала наш с Максимом поцелуй. В голове роилась куча мыслей. С одной из них я заснула: «Что, черт возьми, это было?».

6

Проснувшись, я смотрела в потолок ещё час. Пыталась снова заснуть, но все попытки были тщетны. Что теперь будет?

Я знала, что терпеть его не могу, и он меня тоже. Но вчерашний вечер… Как ему в голову взбрело меня поцеловать?!

Нужно как–то отвлечься.

Я встала под душ и, пока стояла под струями воды, обдумывала план действий.

Стоит и дальше ненавидеть моего соседа сверху.

Да, ему было нелегко, он держался, как мог, но… Это не отменяет того факта, что жертвой его издёвок стала именно я.

Сердцебиение участилось.

Черт!

Мне нравятся его губы, этот поцелуй был прекрасен. Спокойно, Катя! Не хватало еще нам с тобой влюбиться в этого напыщенного индюка.

Позавтракав, я собралась на встречу с Юлей в кафе.

Мы сидели в "Мимозе", нашем излюбленном местечке.

Попивая чай, подруга рассказывала про свою идею для ролика.

Я слушала ее в пол-уха, думая о Максиме. Я не знала, что мне делать. Может, стоит с ним поговорить, расставить все точки над "и"? Или же просто игнорировать его, испытывая всю свою ненависть к нему, которая с каждой его больной выходкой лишь росла.

–…и называться он будет: "Как девушки ведут себя на свидании/дома в одиночестве".

–Понятно, – сказала я, не подавая вида, что все прослушала.

–Давай отснимем сейчас сценку в кафе, как я пью чай.

Подруга достала из сумки камеру, готовя её к съёмкам.

Я приняла из рук Жули аппарат и делала всё, как она просила.

Вдоволь насладившись съёмками, подруга потащила меня прочь из кафе.

Мы погуляли еще пару часов, обсуждая последние новости на YouTube, а также вспоминать разные истории из общего детства.

–Помнишь Стаса? – спросила подруга.

–Конечно.

Балетмейстер попросила не занятых в номере девочек помочь костюмеру с вешалками. Я разбирала вещи, сортируя их по номерам в нашей танцевальной программе. Мимо меня прошел Никитин.

–Привет! – улыбнулся он.

–Привет! – я ответила улыбкой знакомому.

Все девочки сохли по нему, кроме моей названой сестры.

Она вечно морщилась, когда видела эту "слащавую морду".