я увидел несколько темных силуэтов мужчин. Словно коршуны, они набросились на толстяка в нелепой футболке. Тот кричал и отбивался как ненормальный, но противников было слишком много.

— Эээй! — вскричал я.

Все головы разом повернулись ко мне. Боже мой! Да это никакие не люди. Вместо лиц у них были только жуткие, зубастые рты с длинными, извивающимися языками. Никогда раньше не видел таких существ.

Толстяк без сил повалился на землю и лишился чувств. Так что все эти гады направились прямо ко мне. Я выставил вперед кулаки, хоть и понимал, что эти монстры сожрут меня прямо на месте.

Вдруг они резко остановились. Один из них прошипел:

— Проводник душ.

— Нет, — сказал другой, — Он не проводник. Однако видит души, видит нас.

— Да кто вы такие? — дрожащим голосом воскликнул я.

Не знаю, за кого они там меня приняли, но, кажется, решили не связываться. Все разом вдруг превратились в черные облака, быстро растаявшие в воздухе.

Теперь я уже догадываюсь, что это наверняка были демоны. Ведь недаром ходит столько легенд о том, как они свободно разгуливают по земле, покусывая людишек время от времени. Почему-то их напугала моя способность видеть души умерших. А сам я был в шоке, что вижу не только души, но и всякую нечисть.

Но тогда я не вдавался в подробности. Сразу побежал к бедняге. Толстяка здорово помяли, так что он лежал весь в крови.

Я приподнял его голову, убедился, что он дышит и позвонил в скорую. Толстяк тем временем очнулся и судорожно вцепился в мою руку.

— Монстры! — вскричал он с округлившимися от ужаса глазами, — На меня напали монстры! Сначала они были как люди, а потом-потом…

— Нет, друг, тебе все привиделось, — соврал я, — Тебя просто накачали наркотой и избили. Никаких монстров не было.

Ну точно собирались сожрать бедолагу, раз даже открыли ему свой истинный облик. А я почему-то мог увидеть этот облик сразу, против их воли. В любом случае я не стал пугать бедолагу еще больше и предпочел соврать.

Когда приехала скорая, я помог врачам загрузить его в машину. На прощание он сунул мне визитку в руку.

— Я навсегда твой должник, парень! — горячо сказал Миша, — Если я смогу тебе чем-то отплатить, только позвони.

Дверцы захлопнулись. Я поднес визитку к глазам. В красно-синем свете я разглядел эмблему полиции. И тогда я сразу понял, какая услуга мне понадобится от этого бедняги.

Я буду скрываться в полиции. Буду прятаться, оставаясь на самом виду.

Глава 6

Правда, вышла одна маленькая подстава.

Увидев визитку с гордым символом полиции, я решил, что мой новый знакомый — крутой коп. Хотя, при его пропорциях, в это с трудом верилось. Но может он детектив или что-нибудь такое?

На деле все оказалось еще прозаичнее.

— Значит, ты работаешь в полиции? — спросил я, отхлебывая кофе, — Это, наверно, очень круто.

— Еще бы! — усмехнулся Миша, — Это лучшая работа в мире, хоть она и грязная.

— Понимаю. Все эти преступления, убийства.

— Ага. Я много дерьма повидал.

Постепенно блеск в моих глазах потух. Выяснилось, что Миша — всего лишь уборщик мест преступлений, а не коп. Он работал за гроши и в прямом смысле убирал дерьмо, пока настоящие полицейские расследовали преступление.

Я уже собирался попрощаться, но тут Миша добавил:

— Пусть мне и платят мало, и полицейские считают меня простым уборщиком, но все равно я обожаю свою работу. Каждый день я делаю этот мир лучше. Я убираю самое страшное, что в нем есть, навожу чистоту. В квартире, в которой я убрал труп и лужи крови, потом поселится молодая семья с малышом. Будет новая жизнь — добрая и светлая. Я помогаю бороться с преступностью. Представляешь, сколько улик я нахожу, хоть я и не криминалист. Служить и защищать!

Правда, слоган американский, но тоже подходит.

Странно, но его речь вдохновила меня. Этот добрый малый говорил так пылко и искренно, что я невольно растаял. Он, сам того не зная, затронул больную тему. Ведь я сам был по шею в крови. Я мечтал очиститься, искупить свои грехи. Снова поверить, что такая “добрая и светлая” жизнь все еще возможна.

— Послушай, а ты можешь устроить меня на такую работу?

Я сам не заметил, как выпалил это. Миша в ответ широко улыбнулся.

— Я уже давно прошу, чтобы мне дали толкового напарника. Задолбался работать в одиночку. Я замолвлю за тебя словечко. Нам нужны молодые кадры, тебя наверняка сразу же примут.

До последнего я сильно переживал из-за документов. Они, конечно же, были поддельными. Но их сделал профессиональный хакер — мой бывший одноклассник. По счастью, я продолжал с ним дружить. И, когда в моей жизни случилась вся эта жопа, он согласился рискнуть, чтобы помочь мне.

По официальной версии я наполовину русский. Бросил учебу в Японии и переехал в эту страну в поисках счастья. Да, я сам понимаю, насколько бредово это звучит. В Россию точно едут за чем угодно, только не за счастьем.

Но это сработало! Уверен, что Миша поднял своих многочисленных знакомых. Ведь он реально знал всех копов. Вопросы к моим документам остались незаданными.

Так я и начал свою “головокружительную” карьеру в полиции. А Миша остался моим единственным другом в России. Вернее, он так считал. А для меня Миша был скорее единственным знакомым. Друзей у меня не было. Миша обязан мне жизнью, а я этим беззастенчиво пользуюсь. Ну и плюс он был единственным человеком, с которым я мог хоть как-то поговорить.

Звучит цинично и жестоко? Ну простите, я такой и есть. Не люблю людей. Хоть и вечно стараюсь им помочь.

Ну вот, теперь вы знаете, как я познакомился с Михой. И я как раз успел за это время добраться до его дома.

Прямо сейчас я крутился перед зеркалом в адвокатском костюме. Прикид был мне слегка великоват, пиджак некрасиво топорщился. Да и фасон устаревший (правда, я понял это уже потом — в моде я совсем не разбираюсь). Костюмчик явно потасканный, но вполне приличный.

Лично я был в восторге. Никогда еще так круто не выглядел! Ведь я впервые облачился в настоящий костюм. Ну просто Бонд, Джеймс Бонд. Даже маску снял с лица по такому случаю. Еще бы научиться нормально двигаться в этом скафандре. А то как-то непривычно. В джинсах и толстовке поудобнее будет.

Миша наблюдал за мной как мамочка за дочкой перед выпускным.

— Она не сможет устоять, — добродушно заявил он, — И чего ты