у меня второй триместр. Так как у меня пышные формы, как у Юноны — мне об этом всегда говорила бабушка! — по мне еще ничего не видно. — Она окинула взглядом худощавую фигуру Ланы. — А тебе, как это ни печально, — она шутливо покачала головой, — не скрыть даже крохотный срок!

— Это точно, — согласилась Лана.

Молодая женщина равнодушно отнеслась к этому замечанию — в обозримом будущем ей не суждено стать матерью. Даже живя с Малькольмом, Лана не думала о том, чтобы родить ребенка. Потому что в их отношениях не было любви. Ведь она сама сказала Сальваторе, когда тот подвозил ее до дома после показа, что ее сердце не разбито. И этому надо радоваться. Лана не влюбилась в человека, который не смог ответить на ее чувства. И с Сальваторе будет то же самое. Причина ее замужества не имеет отношения к настоящему браку. Она вышла за него из-за денег. Им не суждено соединить свои жизни в любви.

— Лана, мы садимся, — отвлек ее от размышлений Сальваторе.

Она заняла свое место рядом с ним напротив Вито и Лауры. Люк и Стефани, как хозяева, сели по торцам. Два официанта принялись расставлять закуски. Лана ощутила, как у нее разыгрывается аппетит.

— Ты из тех счастливиц, которым можно есть что угодно и не толстеть? — с завистью спросила Стефани. — А вот мне достаточно взглянуть на блюдо с пастой, и у меня уже целый лишний килограмм!

Лана покачала головой:

— Увы, мне приходится считать каждую калорию — вернее, приходилось, когда я работала моделью. Поэтому я рада, что теперь…

Она резко замолчала. И ужаснулась. В следующее мгновение Сальваторе пожал ее локоть, и она отложила вилку.

— Мне тоже хочется сделать объявление, — сказал он и взял Лану за руку. — Вы все так хорошо меня знаете, что для вас это станет сюрпризом… даже шоком. — Он сделал многозначительную паузу. — Когда я представлял вам Лану, сообщил не все. А теперь исправляю свое упущение. Прошу вас поднять бокалы в честь синьоры Лучези!

На мгновение в кабинете воцарилась тишина. Как и следовало ожидать, первой отреагировала Стефани. Она издала радостный вопль. Вслед за ней свою радость стали выражать и остальные.

— Мы не хотели устраивать из этого события шумиху, — продолжил Сальваторе. — Вчера мы зарегистрировали свой брак в Лондоне. Я хотел, чтобы вы узнали об этом первые. Стефани, я рассчитываю на тебя! — весело добавил он. — Скоро об этом узнает весь Рим! — Он перевел взгляд на Лауру и Вито: — Ребята, я не хотел портить вам праздник, так что простите меня.

— Конечно, старина! — радостно сказал Вито. — Господи, просто не верится! У тебя, Сальва, всегда была аллергия на брак! Невероятно!

— Это действительно невероятно! — вторила ему Стефани. Ее глаза возбужденно блестели. — А теперь рассказывай!

Тут заговорил Люк.

— Стеф, сокровище мое, поверь мне, Сальва и Лана не порадуют тебя сказкой о своей любви! — Подняв бокал, он посмотрел на Лану и Сальваторе: — Счастья вам обоим!

Лану охватили угрызения совести. Эти люди искренне радуются за своего друга, а они обманывают их. Она попыталась избавиться от чувства дискомфорта, убеждая себя в том, что она тут ни при чем, что идея не ее, что это всего лишь сделка, на которую ее толкнули обстоятельства…

Однако это чувство не проходило и вынуждало Лану всячески избегать разговора об их с Сальваторе знакомстве.

— Послушай, — раздраженно закатила глаза Стефани, — расскажи хотя бы, где вы собираетесь провести медовый месяц! На Карибах, на Мальдивах?…

— В Тоскане, — ответил за Лану Сальваторе.

— У Сальвы там роскошный дом, — сказала Лаура. — Ты была в Тоскане?

Лана покачала головой. Они принялись обсуждать Тоскану, и разговор перешел на общие темы. Наконец обед закончился, что принесло Лане непередаваемое облегчение. Обнявшись и поцеловавшись на прощание, все предупредили, что будут ждать от Сальваторе приглашения после его возвращения из Тосканы.

Садясь в такси, Лана снова ощутила угрызения совести. Все были так добры к ней, все поверили в то, что она жена их друга, все так хорошо приняли ее. А она их обманывает.

«Надо привыкать к этому, — сказала она самой себе. — Ведь играть жену придется целый год! А любая ошибка приведет к тому, что я так и останусь с этим долгом в четыреста тысяч!»

Ведь как-никак ради этого она и вышла за Сальваторе.

Других причин и быть не могло…

Глава 4

Пройдя в свой кабинет, Сальваторе сел за антикварный письменный стол, когда-то принадлежавший отцу, и задумался.

Сегодня он ведет Лану на благотворительный вечер, который состоится в одном из самых роскошных особняков Рима, построенных в стиле Высокого Ренессанса. Это станет грандиозным мероприятием, на котором соберутся все значимые персоны, в том числе Роберто и его дочь.

Сегодня днем Лане уже доставили вечернее платье из очень дорогого бутика, а также бриллиантовый гарнитур, который специально достали из банковского сейфа. Сегодня ей предстоит выглядеть самой настоящей синьорой Лучези.

В последний раз эти бриллианты надевала другая синьора Лучези, его мать… Мысль об этом всколыхнула воспоминание об отце, сидящем вот в этой комнате, вот за этим столом. Обоих уже нет на свете. Сальваторе спросил себя, а как бы они отнеслись к его поступку… к тому, что он женился на незнакомке. Его губы изогнулись в слабой улыбке. Отец одобрил бы его выбор. А мать…

Сальваторе прогнал непрошеные мысли. Он знал, что подумала бы его мать, и не хотел, чтобы ее голос зазвучал у него в голове.

Однако он все же прозвучал.

«Сальваторе, мальчик мой, женись только по любви. По взаимной любви! Дай мне слово… О, пообещай, что поступишь именно так!»

Сальваторе взял ручку, открыл папку, лежащую перед ним, и приготовился писать аннотацию к распечатанному документу.

Он женился совсем не ради любви. И никогда не женится ради любви.

Мать должна была понимать это.

Белые мраморные нимфы, украшавшие зал по периметру, не могли соперничать по красоте с живыми женщинами. К счастью, у живых женщин было обнажено значительно меньше плоти, чем у мраморных. Мужчины же ассоциировались у Ланы с целой армией черно-белых пингвинов.

Правда, своего спутника она к этой армии не относила. Он выглядел великолепно в вечернем костюме, который идеально сидел на нем и подчеркивал его мужественность.

Лана напомнила себе, что она здесь для того, чтобы блистать. На ней было шелковое платье цвета слоновой кости. Одно плечо было оголено, юбка мягкими складками струилась до щиколоток. Она ловила на себе внимательные взгляды, когда Сальваторе