Монтальбано вернулся к машине и решил поехать в Монтелузу, поговорить с доктором Паскуано.

– Доктор у себя в кабинете, – сказал секретарь в приемной.

Комиссар подошел к двери и постучал. Тишина. Постучал еще раз. Нет ответа. Тогда он повернул ручку и вошел.

Паскуано сидел за столом. Он что-то писал и даже не взглянул на вошедшего.

– Голову даю на отсечение, у меня на пороге невоспитанный комиссар Монтальбано, – только и сказал он.

– Вашей голове ничего не угрожает, доктор. Вы угадали.

– Нет, угрожает, потому что вы определенно пришли, чтобы вынести мне мозг.

– Снова угадали!

– Чтоб мне так в покер везло!

– Как вчера в клубе?

– Не говорите! Почти выиграл, беру две карты, эх… Ладно! Что вам угодно?

– Вы прекрасно знаете.

– Возраст чуть больше сорока, спортивного телосложения, ухоженное тело, белая кожа, следов перенесенных операций нет, зубы не нуждались в услугах дантиста, здоровые сердце и легкие, не носил ни очков, ни контактных линз. Достаточно?

– Для живого да. А что скажете о трупе?

– Тело нашли минимум через три дня после смерти.

– Его лицо обезобразил убийца? Он убит ударом по голове?

– Нет! – ответил доктор, отрицательно качая головой.

– Его застрелили или зарезали?

– Нет.

– Удушили?

– Нет.

– Доктор, почему бы нам не поиграть в холодно-горячо? По крайней мере, у меня хотя бы будут подсказки.

– Его отравили, дорогой мой.

– Как?

– Обычно, как крысу.

Монтальбано поднял брови.

– Вас это удивляет? – спросил Паскуано.

– Да, ведь яд нынче…

– Не в моде, вы хотите сказать?

– Да…

– А я бы настоятельно рекомендовал его начинающим убийцам. Выстрел производит шум – соседи могут услышать; удар ножом – это брызги крови… А вот яд… Вы не находите?

– Но лицо?

– Над этим поработали уже посмертно.

– Очевидно, чтобы усложнить опознание трупа.

– С удовольствием хочу отметить, комиссар, что, несмотря на возраст, вам удается сохранять определенную ясность ума.

Монтальбано решил не отвечать на провокацию.

– А пальцы, что с ними?

– В целости и сохранности, как и все тело.

– Значит, отпечатков его пальцев нет в нашей базе данных.

– Поздравляю! Можно только позавидовать вашей безупречной логике. Все, Монтальбано, оставьте меня в покое…

– Последний вопрос. Он был женат?

– Вы меня об этом спрашиваете? Я могу только сказать, что не обнаружил на пальце следа от кольца. Но это ровным счетом ничего не значит.

– А вы не скажете…

– Не скажу, дорогой мой! Вы обещали, что вопрос будет последним. Так сдержите свое слово хотя бы раз в жизни!

Раз уж приехал, Монтальбано решил зайти в полицию, поговорить с криминалистами. Он знал, что их начальник, Ванни Аркуа, с которым они постоянно собачились, сейчас в отпуске, и его замещает Кузумано.

– Что скажешь?

– С чего начать?

– С лодки.

– Маленькая лодка с веслами…

– Были весла? Я не видел.

– Нет. Или утонули в море, или лодку буксировали. Лодка английского производства, таких много. Никаких отпечатков пальцев, работали в перчатках. Тело оказалось там незадолго до того, как лодку обнаружили.

– Спасибо.

– Еще кое-что про лодку. Отсутствуют следы предыдущего использования.

– Что это значит?

– Мы полагаем, что лодку распаковали и надули непосредственно перед убийством. Внутри, в разных местах, обнаружены куски целлофана, упаковка производителя.

– Что-нибудь о трупе?

– Ничего. Он был совершенно голый. Но…

– Ну, говори.

– Имей в виду, это мое личное мнение.

– Ладно, не томи.

– Капитан Спарли, прежде чем вытащить тело, сделал фотографии и передал нам. Хочешь взглянуть?

– Нет, твое впечатление.

– На фоне лодки белизна тела выделялась очень сильно. Этот человек определенно не мог быть моряком.

– Это вы, комиссар! Фацио сказал мне сказать вам, как только вы придете, что он придет, когда я ему скажу!

– Ну так скажи.

Через две минуты Фацио с торжествующим видом вытянулся перед комиссаром.

– Комиссар, давайте сначала договоримся.

– То есть?

– Вы не будете сердиться и не будете ругать меня последними словами, если я иногда буду заглядывать в свои записи.

– Если только это не анкетные данные: отец, мать и все такое…

– Договорились.

Он сел на стул, стоявший перед письменным столом.

– С кого начать?

– С владелицы.

– Это женщина, характер у нее…

– Я знаю, давай дальше.

– Ее зовут Ливия…

Монтальбано даже подпрыгнул. Фацио с удивлением на него посмотрел:

– Комиссар, позвольте заметить, ваша невеста не единственная женщина с таким именем. Ливия де Сталь, из Ливорно, недавно исполнилось пятьдесят два, но ни за что столько не дашь. В молодости, если ее послушать, была моделью, но если послушать Маурилио Альвареса, путаной.

– А кто такой Альварес?

– Механик, я к нему еще вернусь. В тридцать пять лет Ливия познакомилась в Форте-дей-Марми с богатым инженером Артуро Джованнини, который в нее влюбился и женился на ней. Брак длился десять лет, потом инженер умер.

– От старости?

– Они ровесники. Однажды во время шторма он выпал из лодки и…

– Не называй ее лодкой.

– А как мне ее называть?

– Яхта.

– Упал в море, тело так и не нашли.

– Кто тебе рассказал эту историю?

– Вдова.

– Маурилио это подтверждает?

– Мы не обсуждали трагедию с Альваресом. В общем, ей досталась лодка, она продолжает ходить на ней в море, как когда-то – инженер.

– А на что он жил?

– Инженер? Он получил хорошее наследство.

– А вдова?

– На наследство от наследства.