– Не хочу терять с тобой связь.

– Знаешь, Смит, не думаю, что это хорошая мысль.

– Но нам так или иначе придется еще встретиться. И не раз.

– Не такой уж крохотный городишко Бэд-Лак, чтобы двоим нельзя было разминуться!

– Ты прекрасно знаешь, что я не об этом. Ты ворвалась в город и швырнула к моим ногам бомбу – объявила, что где-то у меня растет дочь. Если это правда...

– Правда! – твердо ответила Шелби, чувствуя, как пылает на щеках румянец.

– Если это правда, согласись, это прямо касается меня. – Стальные глаза уперлись ей в лицо. – Я хочу увидеть свою дочь.

– Сначала надо ее найти!

Правильно. И искать мы будем вместе.

Но...

– И найдем, – спокойно заключил он. – Мне нужны копии этих твоих бумаг и фотографии.

Шелби не знала, что ответить ему на это. Искать дочь вместе с Нейвом Смитом? Ну нет, второй раз она в эту ловушку не попадется! Они с Нейвом из разных миров, и ей – жительнице большого города, предприимчивой и удачливой деловой женщине – нечего делать рядом с неотесанным ковбоем. Какой бы он там ни был обаятельный.

Но Нейв стоял перед ней – непоколебимый, словно гранитная стена, и она чувствовала, что он умрет, но от своего не отступит.

– Ну хорошо, я посмотрю, что смогу сделать...

Нет, Шелби. Смотреть не надо. Просто сделай.

Шелби сжала губы. Что за невероятная наглость! Впрочем, от Нейва Смита ничего другого ожидать не приходится.

– Так, Нейв, давай кое-что проясним раз и навсегда. Ты больше не армейский сержант, а я – не новобранец, так что командный тон прибереги для кого-нибудь другого!

Он усмехнулся краем губ.

– Надо быть последним идиотом, чтобы пытаться тобой командовать. Так как же, получу я копии документов? – Выдержав паузу, он добавил: – Пожалуйста!

Да он просто над ней издевается! Вот, пожалуйста: уже ослепил ее своей неотразимой улыбкой в тысячу ватт, и глаза вспыхнули веселыми огоньками!

– Я подумаю.

– Хорошо, подумай.

Уже взявшись за дверную ручку, Шелби вновь обернулась к нему. Остался еще один немаловажный вопрос.

Судья сказал мне, что Росса Маккаллума выпускают на свободу, – поморщившись, заметила она.

Нейв шевельнул ноздрями, словно волк, почуявший запах врага.

– Да, и очень скоро. Старый Калеб Сваггерт отказался от своих показаний, а это значит, что Рамона Эстевана убил вовсе не Росс Маккаллум.

– Кто же тогда?

– А это, милая моя Шелби, и есть вопрос на миллион долларов.

– Не единственный вопрос.

– Верно, не единственный. И знаешь, какой вопрос меня сильнее всего тревожит? Зачем кому-то понадобилось заманивать тебя в город именно теперь, когда Росс Маккаллум со дня на день выходит из тюрьмы?

– Не знаю, – вздохнула она.

– Значит, нам надо это выяснить.

– Нам? – с внезапной подозрительностью уточнила Шелби.

– Ну да.

Нейв подошел к ней вплотную и оперся рукой о косяк, преградив ей путь к отступлению. Теперь он был так близко, что Шелби ощущала его запах – земной, прозаический и все же колдовской запах мужского тела. Она видела все – и глаза с разными зрачками, придающими Нейву что-то дьявольское, и темные волоски на тыльной стороне ладони, и губы, подвижные, четко очерченные, такие суровые и такие чувственные. Дыхание, теплое и легкое, словно птичье перышко, щекотало ей щеку.

Боже правый, зачем она вообще сюда поехала?!

– Если девочка на снимке – моя дочь, – проговорил Нейв, придвинувшись к ней вплотную, – ты прекрасно понимаешь, Шелби, что я не могу махнуть рукой и продолжать жить так, словно ничего не знаю.

– Но ты не обязан...

– Не в обязанностях дело, – твердо ответил он, глядя ей в глаза. – Дело в том, что это моя дочь. Моя плоть и кровь.

Шеп Марсон припарковал свой «Додж» под одиноким деревом и утер пот со лба. Жилище в три комнаты, которое он вот уже двадцать с лишним лет звал своим домом, в безжалостных солнечных лучах выглядело мрачно и убого. Зеленая краска на двери облупилась, телевизионная антенна на крыше покосилась на сторону, сама крыша вся в заплатах. Но у кого сейчас есть лишние деньги – особенно если приходится в одиночку кормить шесть ртов?

До последнего времени Шепа выручали тесть с тещей – регулярно подкидывали деньжонок. Но теперь отец Пегги Сью разорен, и помощи ждать от него не приходится.

Потирая загривок, Шеп обошел вокруг дома и вышел на задний двор, откуда доносился отчаянный лай его охотничьего пса.

– Тихо! – прикрикнул на него Шеп.

Соседская кошка, заметив приближение чужого, метнулась к щели в заборе и исчезла, рыжей молнией промелькнув в неподвижном жарком воздухе. Теперь понятно, отчего проклятый пес едва с цепи не сорвался! Шеп ослабил узел галстука, расстегнул две верхние пуговицы на рубашке, повесил шляпу на крюк возле задней двери и, распахнув дверь, вошел на кухню, откуда плыли аппетитные запахи корицы и мускатного ореха.

– Ботинки оставь на пороге! Слышишь, Шеп?

Голос Пегги Сью перекрыл бормотание телевизора и возню детей. А в следующий миг по выцветшему линолеуму затопали две пары быстрых босых ножонок.

– Папа, папа пришел! – кричала Кендис, и соломенные косички ее забавно подпрыгивали на плечах. Донни, как всегда, тащился позади.

– Ну, здравствуй, лапочка! – Шеп подхватил дочь на руки. В этот миг Донни выстрелил в сестру из водяного пистолета, окатив водой форменную рубаху отца.

– Тебе сколько раз сказано, в доме этим не баловаться! – одернул сына Шеп.

Из коридора показалась Пегги Сью: выцветшие джинсы, клетчатый передник, волосы, зачесанные назад и собранные в хвост, открывают высокие скулы, которым лет пятнадцать назад завидовали немало женщин в округе. На лице, когда-то красивом и свежем, словно навек застыла устало-брюзгливая гримаса.

– Я что сказала насчет ботинок?

Она подошла к плите и склонилась над духовкой. Уже не в первый раз Шеп заметил, что в каштановых волосах жены мелькают седые пряди, да и джинсы сидят на ней не так ладно, как прежде. Его жена, его Пегги Сью, самая горячая девчонка в округе, красавица, по которой когда-то сходил с ума молодой и беззаботный Шеп, медленно, но верно превращалась в старуху.

Шеп поставил Кендис на пол, отобрал у Донни водяной пистолет и сбросил ботинки.

– А где Тимми и Робби?

Натянув кухонные рукавицы, Пегги Сью вытащила из духовки противень с яблочным пирогом и водрузила его на плиту.