Высокий симпатичный блондин в костюме с улыбкой подошел к ней. Она не улыбаясь, откинула голову назад.

Чертова кукла.

Шай наблюдал, как мужчина обнял ее за талию, она прижалась к нему, и он наклонился, чтобы коснуться ее губ своими. Он стоял, согнувшись, прижавшись лицом к ее лицу, как сделал бы любой мужчина, потому что Табби была одета шикарно и улыбалась, и ее рот двигался.

Затем его голова откинулась назад, и он расхохотался.

Табби немного понаблюдала за ним, потом опустила подбородок и прижалась лбом к его груди, ее руки обвились вокруг него и держали, пока он дрожал от смеха.

– Господи Иисусе, – пробормотал Шай, чувствуя жжение в животе, груди, сердце и даже в горле.

Он хотел, но не мог оторвать глаз, когда мужчина склонился, взял ее за подбородок, поднял ее лицо к своему и наклонился, чтобы снова прикоснуться губами к губам Табби.

Но это не было прикосновением.

Он держал свой рот на ее долгое время. Как будто они не были на тротуаре с сотнями людей, бегущих вокруг них и ожидающих в машинах, чтобы проехать пробку. Как будто они были одни, только они.

Шай продолжал смотреть, как мужчина прервал поцелуй. Рука Табби, теперь лежащая на шее парня, переместилась так, что ее большой палец мог погладить его челюсть, и она смотрела на него так, будто он был единственным мужчиной на планете.

Именно тогда Шай оторвал взгляд.

И тогда, не обращая внимания на гудки машин и крики из окна, он проехал на мотоцикле между машинами, чуть не задрав свой мотоцикл.

Через две секунды, когда зажегся зеленый свет, он с ревом умчался прочь.

***

Восемь месяцев спустя

– Господи, серьезно, пристрелите меня, – прорычал Даг, входя во двор и направляясь туда, где сидели Шай, Арло и Брик, пили пиво, а Бэт напротив них играл бармена.

– В чем дело, брат? – спросил Арло, когда Даг усадил свою задницу на табурет.

– Наша маленькая Табби помолвлена.

Шай чувствовал себя так, будто его ударили.

– Какого черта? – спросил Брик таким тоном, словно его тоже ударили.

– Господи, пожалуйста, только не этот блондин, который сложен как полузащитник и похож на копа, – пробормотал Бэт.

Даг сделал большой глоток пива, но кивнул. Потом поставил пиво на стойку и посмотрел на Брика.

– Хороший парень, я с ним познакомился. Физиотерапевт. Играл в мяч в колледже, но недостаточно хорошо. Хотя этот опыт помог. Он работает на «Бронкос».

Шай посмотрел на пиво, которое держал на стойке.

Черт.

Твою мать.

Дерьмо.

– Она на седьмом небе от счастья, – продолжал Даг, и у Шая скрутило живот. – Черри тоже. Черри думает, что он дерьмо. Не могу сказать, что он мне не нравится, но он чертовски нормальный. Тэк разбит. Чувак думает, что наша девочка уплывает, какому отцу это не понравится? Он тоже классный. Знает нас, кто мы такие, откуда она взялась, знает про ее прошлые выходки. Он взял бы ее без ног и без рук, лишь бы она все еще была Табби, ему все равно, откуда она. Тем не менее, он не очень близок к жизни, он родом из гребаного пригорода, и Тэк борется с этим.

Шай поднял пиво и сделал глоток.

Он сглотнул и обнаружил, что это не помогло успокоить пожар внутри.

Даг, к сожалению, продолжал говорить.

– Они подождут, пока она закончит учебу, чтобы пожениться. Она шутит по этому поводу. Чувак хочет, чтобы она переехала к нему, но она говорит после свадьбы. Не знаю, почему она просто не спит с парнем. Попробуйте, прежде чем покупать, посмотрите, сработает ли это дерьмо. Но она не согласна с этим, так что... неважно.

Табби принадлежит им, и его братья могут говорить об этом дерьме всю ночь.

Но с Шая было достаточно.

Он отодвинул стул, соскользнул с него и пробормотал.

– Я должен идти.

– Куда ты собрался? – спросил Бэт.

Он не знал. Ему было все равно. Куда угодно, лишь бы добраться туда на мотоцикле.

– Вот дерьмо, – пробормотал он и обошел бар, глядя себе под ноги, сосредоточившись на том, чтобы держать челюсть расслабленной, а руки разжатыми.

Он вышел за дверь, развернул байк и выкатился наружу.

Он не появлялся в «Хаосе» в течение трех недель.

***

Шесть месяцев спустя

Шай двигался через передний двор к комплексу, чтобы принять душ и уйти. Его руки были грязными от масла. Машина, над которой он работал последние три месяца, наконец-то была готова.

Время праздновать.

Он вошел во двор и сразу почувствовал напряженность в воздухе. Парни выходили, лица настороженные, даже встревоженные, атмосфера плохая.

– Что происходит? – спросил он Роско, который, как и все братья, направился к двери.

– Автомобильная авария, – ответил он, останавливаясь и ловя его взгляд. – Жених Табби.

Сила этой информации ударила Шая так сильно, что было удивительно, как он не упал на колено.

До свадьбы оставалось три недели.

Боже. Табби.

– Что? – прошептал он.

Роско покачал головой.

– Только что получил новости. Она в больнице Денвера. Он, брат, это дерьмо чертовски сумасшедшее, но парень погиб на месте. Даже не добрался до больницы. Ушел. Тэк говорит, Таб его потеряла. Мы уезжаем, забираем ее, Тэк вернулся, посмотрим, сможем ли мы что-нибудь сделать. Идешь?

Погиб.

Даже не добрался до больницы.

Ушел.

Табби его потеряла.

Потеряла его.

– Кто-нибудь присматривает за детьми? – выдавил он.

– Шейла направляется туда.

– Я пойду, помогу ей, – предложил Шай, поворачиваясь и засовывая засаленную руку в джинсы за ключами.

– Помочь Шейле с детьми? – спросил Роско ему в спину.

Шай не ответил. Он был сломан, чертовски шокирован, но он должен что-то делать. Что-то, подальше от Табби.

Она не хотела бы видеть его сейчас.

Она никогда не хотела его видеть.

Но он должен был что-то сделать.

Он не был ее семьей.

Но она принадлежала ему.

***

Три дня спустя

Шай сидел в темной гостиной в своей квартире, впервые за несколько месяцев.

Он думал и вспоминал.

Впервые за долгое время он вспомнил тот день, когда пришло известие.

Вспоминал тот день, когда его жизнь, в возрасте двенадцати лет, изменилась и перешла от хорошей, к абсолютному дерьму.

Вспоминал тот день, годы спустя, когда он нашел «Хаос» и подумал, что наконец-то, его жизнь больше