— Ради Бога, у меня недосыпание, а не помешательство. Я бы помнила, как пошла в магазин и потратила половину своей месячной зарплаты на еду. — Беру с полки кусок сыра и рассматриваю его получше. Это один из самых изысканных сортов с плесенью. — В холодильнике лежит даже огромная упаковка горгонзолы. Шикарные грабители.

— Ты серьезно?

— Конечно, я серьезно. — Я бросаю сыр обратно на полку и захлопываю холодильник. — Я звоню в полицию.

— И что ты им скажешь?

Черт. Она права, там только посмеются.

— Как думаешь, это был Дэвид?

— Твой бывший? Я думала, он уехал в Индию со своей группой йоги, когда вы расстались. Да, парень был очень странным и помешанным на еде. Я могу представить, как он пробирается к тебе домой.

— Господи. Я была уверена, что забрала у него запасные ключи. — Я вздыхаю и разминаю шею. — Я пойду спать, но когда проснусь, напишу Дэвиду и завтра первым делом поменяю замки.

Обрываю звонок и ложусь спать. Когда засыпаю, в голове проносится шальная мысль: разве Дэвид не веган?

Склонив голову набок, наблюдаю за Миленой, собирающейся на работу. Она расчесывает волосы перед зеркалом, затем собирает их у макушки в высокий хвост. Мне больше нравится, когда они распущены. Переворачиваю телефон экраном вниз и заостряю внимание на двух капо напротив моего стола, Козимо и Рокко, спорящих о найме очередной строительной компании.

— «Аттикус» работает и на государственных проектах, — огрызается Козимо. — У них строгий внутренний и внешний аудит. Что если кто-то решит проверить все компании, на которые они работают, и просмотрит наши документы?

— Все наши контракты надежны. Они ничего не найдут подозрительного, — пожимает плечами Рокко.

— А если копнут глубже? — спрашиваю я. — Например, проверят наших инвесторов? Ты подумал об этом, Рокко?

— Черт, — бормочет он.

— Вот именно. Никаких дел с «Аттикусом» мы не ведем. — Я киваю в сторону двери своего кабинета. — На сегодня все.

Они уходят, а я возвращаюсь к телефону и включаю вторую камеру. Милена наполняет ланч-бокс каким-то мясом, которое она, очевидно, жарила сама, потому что половина его, похоже, подгорела. Нужно будет сказать Аде, чтобы купила побольше продуктов и послать Алессандро снова наполнить ее холодильник на следующей неделе. Милена сменила замки, но дверные замки никогда не были проблемой для Алессандро. Как только она выходит из дома, выключаю ноутбук и направляюсь в гараж.

До больницы, где работает Милена, добираюсь за сорок минут. Паркуюсь недалеко от входа, откидываюсь на сиденье и жду. Спустя какое-то время Милена появляется из-за угла, и я провожаю ее взглядом, пока она не скрывается за широкими раздвижными дверями. Включаю зажигание, даю задний ход и выезжаю с парковки.

Как я и ожидал, моя одержимость девушкой не ослабевает. Более того, лишь усилилась. За несколько дней я перешел от проверки камеры несколько раз в день к тому, чтобы оставлять ее включенной постоянно, за исключением тех случаев, когда нахожусь на совещании. Но и тогда, если разговор длится более трех часов, я поднимаю телефон и бегло его просматриваю. Правда, едва ли этого хватает, чтобы унять тревогу, возникающую всякий раз, когда не знаю о ее местонахождении в течение длительного времени. Милена Скардони по какой-то причине стала моим личным наркотиком. Чем больше я получаю, тем больше хочу. Мне нужно увидеть ее снова, лично. Пусть не сегодня, но скоро.

Я останавливаюсь на красный свет в нескольких кварталах от дома и смотрю в зеркало заднего вида. Знакомая черная машина преследовала меня последние пятнадцать минут, оставаясь в той же полосе, и держалась на несколько машин позади. Похоже, жена бостонского дона послала за мной еще одного из своих подручных. Ей надо лучше обучать своих людей, потому что избавляться от ее бездарных шпионов становится хлопотно. После того как светофор переключился на зеленый, поворачиваю направо и еду еще полчаса, пока не добираюсь до полуразрушенного офисного здания. Я сворачиваю еще раз направо и заезжаю в подземный гараж, который должен был быть закончен на прошлой неделе. Судя по разбросанным вдоль стен коробкам, малярным принадлежностям и моткам электрических кабелей, работы ведутся с большим отставанием от графика.

Припарковавшись рядом со служебной дверью, ведущей на лестничную площадку, достаю пистолет из-под сиденья и выхожу из машины. По пути к лестнице прохожу мимо бетонной колонны и вхожу в здание, оставив дверь приоткрытой.

Менее чем через тридцать секунд мужчина в черных джинсах и черной футболке прокрадывается в здание гаража. Прижавшись спиной к стене, он направляется к служебной двери с пистолетом в руке. Как только он достигает порога и кладет ладонь свободной руки на дверной косяк, я выхожу из тени и пускаю ему пулю в висок. Кровь брызжет на свежевыкрашенную стену, а тело мужчины падает на пол. Опустив пистолет, я достаю телефон и подхожу к телу.

— Да? — отвечает женский голос.

— Нера. Я нашел что-то твое.

— Ой. Как жаль. — На другом конце наступает короткое молчание, после чего она продолжает: — Ну, думаю, мы в расчете. Может, пора поставить точку? У меня тут кое-какие проблемы в Бостоне. В данный момент мне нужно сосредоточиться на них, и я не могу тратить время и силы на охоту за твоими шпионами.

— Да. Это было бы разумно. Пожалуйста, передай дону Леоне мои наилучшие пожелания скорейшего выздоровления.

— Передам, — говорит она, и связь прерывается.

Я перешагиваю через труп и звоню Нино.

— У меня тут еще один из шпионов Нера Леоне. Пошли кого-нибудь избавиться от тела. Оно в гараже под офисным зданием в Бруклине.

— Будет сделано. Нам следует ожидать еще?

— Нет. Мы с Нерой пришли к соглашению пока не шпионить друг за другом.

— Мы снова отправим сообщение? — спрашивает он.

— Да. На этот раз достаточно головы. Но заверни ее в шикарную красную бумагу. Это ее любимый цвет.

— От этой женщины у меня всегда мурашки по коже.

— Ты же знаешь позицию «Коза Ностры» по поводу женщин у власти. Она должна быть безжалостной, чтобы удержаться на месте.

— Думаете, она сдержит свое обещание?

— Да. Нера — змея, но она не отступит от своего слова.