неверный огонек надежды в моей душе разгорается жарким пламенем. Вот что в те времена творила с людьми надежда — даже крошечные ее искры. Она заставляла строить планы и лелеять мечты, исполнение которых зависело от дурацкой затеи и парочки жирафов. И ты цеплялся за эту надежду, взращивал ее, берег от любых угроз, потому что только она и отличала тебя от других бродяг с пустым взглядом, которые, погибнув задолго до своей истинной смерти, бесцельно шли, куда только приведут ноги.

Так что вскоре я вернулся к заброшенному депо у ворот карантинной станции, где не изменилось ровным счетом ничего. Даже труп коровы, изуродованный ураганом, был там же. Мотоцикл, который я стащил, по-прежнему лежал в укромном месте за поваленным дубом.

Но что я никак не ожидал увидеть, так это зеленый «паккард».

Рыжик и франтоватый репортер остановились там же, где и накануне. А я опять затаился за деревом, чуть поодаль. Они стояли у машины, и мне совсем не понравилось, как журналист разговаривает с девушкой.

— Лайонель Абрахам Лёве! Журнал «Лайф»! — воскликнула она, щелкнув затвором камеры.

— Господи ты боже мой. ну сколько можно об этом?! Поехали. Я тебе уступил, привез сюда еще разок. Больше это не повторится.

— Ты же знаешь, я водить не умею, — ответила девушка, подняв камеру. — И мне придется сюда вернуться! Это же журнал «Лайф»!

— Авги, мне пора.

Но девушка даже не подумала сесть в машину, и тут репортер сделал то, чего я уже никак не мог стерпеть, — грубо схватил ее за руку. Не успев опомниться, я подскочил и ударил его по лицу.

Репортер взвыл и налетел спиной на «паккард».

— Опять ты! — вскричал он, потирая нос. — Да по тебе давно тюрьма плачет, маленький мерзавец, — брызжа слюной, процедил он. — Августа, сфотографируй его, а потом скажи охраннику, чтобы вызвал полицию!

Но Рыжик не сводила с меня глаз. А я так и остался на месте, даже не опустив кулаков. Ее красота так меня одурманила, что после нападения на репортера я и думать забыл о побеге.

— Черт побери, он же мне рубашку испортил! — простонал репортер и нервным движением выудил носовой платок, чтобы остановить кровь. — Авги, что я тебе сказал? Щелкни этого гаденыша!

Но вместо того, чтобы меня сфотографировать, она прошептала одними губами: «Беги!»

И тут я наконец вспомнил, что надо уносить ноги.

Я принялся ждать, когда жирафы снова отправятся в путь. Днем я воровал еду где угодно, но только не у того лавочника, а по ночам сворачивался калачиком на платформе у заброшенного депо и боролся со сном, опасаясь, как бы кошмары вновь не вернулись. С тех пор как я покинул дом, часы бодрствования во мраке наедине с собственными мыслями были немногим лучше беспокойных снов. Перед глазами снова вставали могилы родных, а в ушах звучало прерывистое дыхание матушки и сестренки, которых медленно задушила пневмония, развившаяся из-за пыли. От таких кошмаров невозможно было заснуть.

Но в ту, первую, ночь, когда я лежал на платформе под звездным небом, я не видел могил и не слышал предсмертных хрипов. Мне вспоминались прекрасные черты и голоса Рыжика и жирафов. Но уже тогда я понимал: будет лучше, если мы с ней больше не увидимся, раз уж я накинулся на репортера. А еще я мечтал снова увидеть жирафов, хоть и твердил себе, что надо потерпеть, а иначе калифорнийские планы мои не исполнятся. А пока я лежал без сна и думал о них, одиночество мое притуплялось. Я живо чувствовал, как они обнюхивают мои волосы и обшаривают мордами карманы, но еще не догадывался, что жирафьи чары уже околдовали меня и мои сиротские замыслы по сравнению с ними — лишь детский лепет.

На следующий день, прежде чем вернуться на платформу, я стащил с бельевой веревки рубашку — чтобы ночная мошкара поменьше меня донимала. А у депо время тянулось медленно. Я убивал мух, то и дело подыскивал себе новое местечко, когда ветер менялся, чтобы укрыться от вони: коровий труп уже начал сильно разлагаться. Смотрел, как охранник пожевывает и сплевывает табак. Наблюдал, как приезжают и уезжают грузовики. Вот и всё.

А потом появилась Рыжик. Одна — и за рулем. С которым управлялась из рук вон плохо.

Роскошный «паккард» перелетел через рельсы, а потом девушка дала по тормозам так резко, что вполне могла стереть под капотом все шестеренки. Затем долго смотрела задумчивым взглядом на ворота, даже не доставая камеры, а я наслаждался этим восхитительным зрелищем. Каждый раз, когда она отбрасывала назад огненно-рыжие пряди, падающие на лоб, внутри у меня все так и переворачивалось.

Когда она наконец подошла к воротам, чтобы сделать фотографии, я поймал себя на том, что пялюсь в открытое окно «паккарда». Если бы меня застукали за этим делом, я бы сказал, что просто ищу чем бы поживиться, но настоящая причина была в другом. Мне хотелось узнать больше. О ней самой. Я был бы счастлив просто уловить в воздухе аромат ее парфюма, но вместо этого увидел на сиденье новенький блокнот.

Она уехала, даже не заметив пропажи, а я, зажав в руке свою добычу, спрятался за деревом и открыл блокнот. Под первой страницей обнаружилась вырезка из свежей газеты — тут была статья, написанная Лайонелем Абрахамом Лёве, он же «мистер Великий Репортер».

«Нью-Йорк уорлд-телеграм»

22 сентября 1938 года

ЧУДЕСНОЕ СПАСЕНИЕ ЖИРАФОВ ПОСРЕДИ БУРИ

Нью-Йорк. 22 сентября (спецвыпуск). Сегодня утром, после Великого урагана, обрушившегося на Западное побережье накануне, пароход «Робин Гудфеллоу» причалил в Нью-Йоркской бухте с двумя выжившими жирафами на борту…

Следующая страница была исписана ее заметками:

Чудесное спасение от бури… Манхэттен: пожар и потоп… полицейск. на мотоцикл… Н.-Й. и Н.-Дж.

Обычный фургон… стандарта. кровать.

Гниющий коровий труп… вязаный моряцкий свитер.

Ветеринар из Бронкс, зоопарка… почему?

Высокий, тощий изнуренный симпатичный парнишка с красивой стрижкой… кто?

Первые жирафы в Калифорнии. Первый директор зоопарка — женщина.

Первое путешествие через всю страну. Линкольн — или Ли-Хайвей[9]

…как? 12 дней на разгадку

Рыжик упомянула меня! Мало того, она еще и назвала меня симпатичным — раньше этого мне никто не говорил! Грезя о большем, я перевернул страничку, но там было пусто. Только в самом конце блокнота она начала составлять список:

ЧТО Я ХОЧУ УСПЕТЬ ЗА ЖИЗНЬ Встретиться, с:

— Маргарет Бурк-Уайт[10]

— Амелией Эрхарт [11]

— Элеонорой Рузвельт

— Белль Бенчли

— потрогать жирафа

— повидать мир (начать с Африки)

— выучить французский

— научиться водить машину

— родить дочь