Одним словом, очень скоро «жук» перешел в полное распоряжение Николь. Она гоняла на нем так лихо, словно это было ралли с призом в миллион фунтов стерлингов. Если бы не регулярные штрафы за превышение скорости, то, как утверждала Сьюзен, Николь уже давно бы подарила своему «жуку» скромный ракетный двигатель.

Николь закинула рюкзак на соседнее кресло и щелкнула ремнем безопасности. Теперь, пожалуй, стоило поторопиться, чтобы успеть выполнить все задуманное и при этом не потерять кайфа от приготовления к празднику.

Предвкушая славную утреннюю пробежку, радостно взвыл двигатель. Николь усмехнулась, вспомнив, как коченел от этого звука Джимми. Милый Джимми. Такой добрый и такой правильный. Такой послушный и благопристойный. Вначале Николь было с ним тепло. Спокойно. А потом… Она сама не заметила, когда это началось, но близость Джимми стала ей тесна. Николь чувствовала себя так, словно ее заперли в маленькую душную комнату. В то время Полли частенько укоряла Николь в том, что она становится бесчувственной стервой, уговаривала быть добрее и мягче. Ведь Джимми, по сути, не сделал ей ничего дурного. Николь соглашалась. Искренне пыталась быть для Джимми хорошей девушкой, изо всех сил убеждая себя в том, что он у нее замечательный и ей безумно повезло, что она его встретила. Но после нескольких дней (личный рекорд — две недели) мягкости и тщательно создаваемой гармонии в Николь словно бесы вселялись. Все в Джимми ее начинало раздражать. Его ласки казались ей излишне слащавыми и неискренними, его мягкость представлялась слабостью, законопослушность казалась трусостью и бесхребетностью. Николь начинала как сумасшедшая колесить по окрестностям Бристоля, находя для этого кучу нелепых поводов и уезжая все дальше от города. За все время их отношений, тянувшихся почти три года, Николь ни разу не изменяла Джимми. Словно это было ее оправданием перед самой собой. Да, я стерва, но я люблю его и никогда его не предам. Это не мешало Николь напропалую флиртовать с другими парнями, пользуясь тем, что, в силу своей привлекательной внешности и темперамента, она всегда находилась в центре внимания. А потом Николь снова становилось стыдно и все начиналось сначала. Неизвестно, сколько бы это продолжалось, но семья Джимми перебралась в Дувр, и он поехал вместе со всеми. По виноватому прощальному взгляду Джимми, брошенному им через плечо в дверях аэропорта, и особенно по торжествующей улыбке его матери Николь поняла, что они расстаются навсегда.

И ведь ни разу не позвонил. Николь до отказа вдавила педаль газа, «жук» взвыл, скачком обгоняя какого-то недотепу, замешкавшегося перед сложной развязкой. Хоть бы слово на прощание. Но Джимми больше не появлялся ни в Сети, ни по телефону. Нельзя сказать, чтобы Николь особенно мучилась от неопределенности, в этом отношении как раз все было вполне однозначно. Расстались так расстались. Но эта его последняя трусость почему-то особенно ее задевала. Прошел уже почти год с его отъезда, но иногда Николь казалось, что она вытворяет что-нибудь особенно экстремальное со злорадным удовольствием именно из-за того, что это вызвало бы ужас у бедняги Джимми.

Кажется, сегодня был именно такой день. Николь вывернула руль и с ювелирной точностью вписалась в только что освободившееся место на парковке перед супермаркетом. Сзади зло тявкнул гудок менее расторопного соперника.

Напевая себе под нос, Николь выскользнула из машины. Скосила глаза, проверяя, кого она так удачно подрезала. Улыбнулась вслед уезжавшему черному «ягуару». Красивая машина, стильная. Совсем недавно она видела подобную. Точно. У особняка Эшби. Николь даже приостановилась, ёкнуло сердце. Или нет. Там был «ягуар» темно-вишневого цвета. Всего лишь машина, хмыкнула про себя Николь, и нечего тут впадать в ступор. Интересно, а как бы отреагировал на ее любовь к скоростной езде красавец Людвиг Эшби? Думаю, невозмутимо. Он сам, наверное, водит уверенно и плавно. Быстро и мягко тормозит, мгновенно набирает скорость. Мгновенно возбуждается, уверенно и плавно скользит руками по обнаженному женскому телу… Только кто эта женщина?

Николь перебежала узкую дорожку между супермаркетом и стоянкой. Пусть тучные домохозяйки, у которых слишком много времени, тащатся до ближайшего перехода, а потом обратно ко входу в супермаркет.

Первый этаж занимали торговые павильоны, напичканные самыми разнообразными товарами мыслимого и немыслимого содержания. Продукты питания, книги, посуда, кошачий и собачий корм, садовый инвентарь, пластиковая и деревянная мебель, комнатные растения… Похоже, для того чтобы хорошо ориентироваться в этом месте, нужно пользоваться специальным навигатором, картой или на худой конец просто здесь родиться. Николь выходила из положения очень просто. Если ей требовался товар, географию которого она плохо себе представляла, она вылавливала какого-нибудь менеджера младшего звена, из тех, что обычно деловито снуют между стеллажами и витринами, напоминая ярких обитателей коралловых рифов. Благо неоново-оранжевые жилетки бедолаг не позволяют им мимикрировать под окружающий пейзаж. А уж поймав ценную добычу, Николь, как правило, не отпускала ее до тех пор, пока не иссякал список покупок.

Впрочем, сегодня ее инстинкт хищницы остался невостребованным. Все, что было необходимо для пикника, находилось в хорошо изученных районах торгового комплекса.

Николь сунула в тележку связку бананов и поспешила к холодильникам с молочной продукцией. Камамбер для Сьюзен и сыр с грецкими орехами для себя. И еще не забыть пастилы для Поли.

Если бы все в ее жизни было так же понятно, как праздничные приготовления! До вчерашнего дня Николь думала, что нашла себя в работе. В профессии журналиста, казалось, была заключена сама жизнь: движение, общение с людьми, адреналин, творчество, деньги. А вчера, когда за ее спиной закрылись ворота особняка Эшби, когда она перестала чувствовать на себе его взгляд, когда исчезла странная вибрация, родившаяся в ее душе и заполонившая собой и мысли, и тело, тогда она поняла, что ее статьи, ее поиски интересного, ее работа не больше чем миф. Вполне себе увлекательный и правдоподобный. Миф о том, что такое счастье. Николь зло бросила в тележку упаковку с первым попавшимся печеньем. А может, ей стоит просто с кем-нибудь переспать? Изголодавшееся тело успокоится, гормоны придут в норму, и в голову не будет лезть всякая дрянь. Она стояла перед холодильником, вперившись невидящим взглядом в продуктовые полки.

— Мисс, вам помочь? — Услужливый паренек в ярко-рыжей жилетке с профессиональной улыбкой маячил за ее плечом.

— Нет, — резко бросила Николь. — То есть да. Помогите мне донести покупки до машины.

— Мм. Кассы вон там, можете проехать с тележкой на стоянку.

— Я знаю, где кассы, — буркнула Николь.

— Всего доброго. Спасибо за покупку. — Глаза у паренька были растерянными, но голос звучал заученно любезно.

Маска профессионала. Хорошее прикрытие для настоящей человеческой сердцевинки. А и бог с ней, с сердцевинкой. Вдруг там нет ничего, кроме страха.

Николь расплатилась кредиткой, кивнула в ответ на радужные обещания скидок на следующей неделе и поспешила к машине. Сгрузила покупки в багажник. Мельком глянула на дисплей таймера. Вот свинство. Опять придется гнать как сумасшедшей, чтобы успеть к приходу девочек.