Денег, которые она скопила, моя полы в местном кинотеатре, хватило, чтобы купить билет на автобус до Далласа. Началась новая жизнь. К тому времени, когда Эмили закончила колледж и устроилась на работу, большинство братьев и сестер разъехались, а мать звонила или писала, только если ей что-то было нужно.

Рид вдруг куда-то исчез. Эмили, сидя на земле, огляделась, ожидая услышать новые выстрелы, но услышала только топот бегущих к ней парамедиков.

Но где же Рид?

Потом она увидела: лежит на спине, с залитыми кровью лицом и рубашкой. Сердце у Эмили сжалось. Над ним уже склонился кто-то из «скорой». Подошли и к ней. Пожарные тянули шланг.

Долго ли осталось ждать, пока вернется Дуэно и закончит свое дело?

Ей срочно необходим план.

* * *

Бог свидетель, положиться на свою мать она никогда не могла. Когда отец их бросил, та стала невменяемой. Наоборот, Эмили с детства знала, что должна помогать матери, которая так и не оправилась от потрясения и была не в состоянии о себе позаботиться. Сначала ее забрали в псих-лечебницу, и там, когда ей немного полегчало и она начала подниматься с постели, соседка рассказала ей о так называемом новом способе мышления. Вскоре они перебрались в Калифорнию и поселились в Доме. Первые дни Эмили радовалась теплу и яркому солнцу, но, поближе узнав жизнь сектантов, быстро разочаровалась. Например, выходить в город поодиночке им было запрещено, только за продуктами, группой в несколько человек.

Словом, имея подобный опыт, Эмили не была склонна излишне доверять людям, особенно мужчинам, вызывающим в душе сложные чувства, которых лучше избегать, дабы не попасть в зависимость. Она знала, чем это все заканчивается.

Рид снял кислородную маску, закрывавшую лицо:

– Я в порядке.

– Вы помните, какой сегодня день? – спросил молодой парамедик.

– Понедельник. Я все отлично помню. Я попал в аварию. После столкновения на большой скорости машина вылетела с дороги и перевернулась. Я должен позвонить в местную полицию и сообщить о случившемся. – Рид, пошатываясь, встал и огляделся. – Что с моей спутницей? Как она?

– Скоро узнаем. Сейчас мои коллеги ее осматривают.

Нет, он должен знать сию секунду. Рид шагнул было в сторону Эмили, но парамедик преградил ему путь:

– Это не очень хорошая идея, сэр.

Парень хоть и был высокий и плотный, Рид не сомневался, что справится с ним, если будет нужно. Кулаки уже зачесались.

– Говорю вам: ею занимаются мои коллеги, а я должен оказать помощь вам, если позволите.

Рид вынул бумажник и достал оттуда служебное удостоверение:

– Я – Рид Кэмпбелл, служу в таможенной полиции. У меня два брата и две сестры, сегодня понедельник, точное время… – он взглянул на часы, – шестнадцать часов.

– Хорошо. Значит, вы не контужены, – с удовлетворением заключил парамедик. – Но разрешите, я обработаю ссадину у вас на лбу, а также нелишним было бы узнать, откуда у вас столько крови на рубашке.

– Что ж, пожалуйста, – согласился Рид, поняв, что парень просто делает свою работу, – хуже не будет.

Он терпеливо ждал, пока ему промоют и перевяжут раны.

– Все-таки стоит поехать в больницу, – под конец заметил парамедик.

– Да-да, – кивнул Рид, не сводя глаз с бригады «скорой», окружавшей Эмили. – Если станет худо, поеду обязательно.

– Может, все-таки сейчас?

– Нет, спасибо. Я очень вам признателен, но сейчас меня больше беспокоит моя спутница.

– Ну что ж, – парамедик неохотно вынул какие-то бумаги, – вот, распишитесь здесь, что вы получили медицинскую помощь на месте и отказываетесь от госпитализации.

Рид расписался, недовольный тем, что вокруг Эмили по-прежнему суетятся люди.

– Вы не могли бы на секундочку одолжить мне свой телефон? – спросил он у парамедика, подумав, что надо позвонить боссу, а его собственный телефон, вполне возможно, прослушивают. – А то моему, похоже, конец.

Парень протянул ему телефон.

Им необходимо выбраться отсюда. Надежнее всего было бы вызвать одного из братьев, но они далеко, в Северном Техасе. Остается его босс Джил. Джилу он доверяет. И вряд ли кто-то сумел подсадить «жучок» ему в телефон.

Джил снял трубку после второго гудка.

– Это Рид. Я с чужого телефона. Некогда объяснять, но нужна машина.

– Где ты находишься?

– Я перевернулся на трассе, Джил. Меня таранили. Дело серьезное, чьи-то длинные руки тянутся из-за границы, – говорил Рид, избегая прямого ответа на его вопрос, – так что будь осторожен.

Джил чертыхнулся.

– Машина будет. Только вот где…

– Подожди-ка, дай подумать… Как насчет места, куда ты иногда отправляешься по четвергам? – Рид имел в виду ресторан «Пеликан» в Главстоне, который очень любила жена босса, обожающая морскую кухню. Они отмечали там все годовщины и изредка заезжали по четвергам – отведать фирменное блюдо из каракатицы. В пятницу вечером Джил сидел дома, говоря, что ненавидит толпы. Рид был одним из немногих, кому были хорошо известны его привычки. Джил рассказывал о себе, когда навещал его в больнице после ранения.

– Понял.

– Ключи как обычно.

– Хорошо.

«Как обычно» – значит, под раковиной в туалете.

Рид взглянул на Эмили. Ее все не отпускали. И не отпустят, наверное. Будут настаивать на госпитализации. Она вся в ожогах, да еще и дыма наглоталась…

– Свяжись с шефом местной полиции. Пусть пришлет людей в больницу. Нам нужна охрана.

– Я позвоню с личного телефона Викки.

Викки – это их администратор. Маловероятно, что ее прослушивают.

– Спасибо.

– Тебе есть где сейчас остановиться?

– Я что-нибудь придумаю. Чем меньше народу из отдела будет в курсе, тем лучше. Так что тут я сам. – И конечно, он не собирается ни на секунду оставлять Эмили. Эти мерзавцы всерьез за нее взялись, и она очень напугана. Не очень удачное сочетание. Довольно одной ошибки с ее стороны, и ей конец. Эта мысль тяжелым катком прошлась по груди Рида, но он не стал зацикливаться, предпочитая связывать свою обостренную реакцию с необходимостью держать данное ей слово.

– Не забывай об осторожности, – сказал Джил.

– Не забуду.

Рид завершил звонок. Надо еще добраться до банка, чтобы снять деньги, и из больницы – в ресторан «Пеликан».

Не может быть речи о том, чтобы заставлять Эмили ходить, в ее-то состоянии. Ей необходимо время, чтобы отдохнуть и подлечиться. Но только сейчас как первое, так и второе для них непозволительная роскошь, потому что ее преследователи настроены весьма серьезно.