class="p1">С разницей в три года родили двух мальчишек. Олег работал водителем автобуса, и львиную долю доходов отдавал за его аренду. Потом он придумал свой бизнес, возить людей на вещевой оптовый рынок в соседний город, в то время это было очень популярно, конец 90х годов, челночники — законодатели мод. Но чтобы купить автобус, нужны деньги, а где взять? Вспомнили про родителей Насти, вернее их квартиру. Ну зачем им квартира в городе для двоих? Тем более есть своя небольшая развалюшка в деревне, наследство от бабушки. На семейном совете было решено квартиру продать и купить автобус марки Газель, а также обещано родителям, что в скором времени, когда денег станет вагон, им квартирку вернут, да ещё лучше прежней. Вот и поехали родители Насти жить в деревню, на свежем воздухе и пьется лучше, и закуску можно сразу прям с грядки рвать, ну если, конечно, что-то получится вырастить сначала. Как-никак на земле жить стали, она и прокормит.

И пошел бизнес. Сначала вроде даже в гору, но конкуренция была бешеная тогда, и после нескольких не очень денежных лет, появился у Олега новый план. Задумал он, по совету и личному примеру друга, уехать за бугор, там где море, солнце, а главное, работа была и оплачивалась хорошо. Ну так друг рассказывал. А Олег переживал очень, что не может обеспечить семью, да и тесть с тёщей ютятся в избушке не по своей милости, и на судьбу свою обиженные, ещё больше с бутылкой подружились.

А солнечной страной была Испания. А работа — водитель погрузчика при большом супермаркете. Продали Газель, не оправдавшую надежд, оформили Олегу паспорт и визу, собрали гардероб на долгий срок. И улетел он, терзаемый сомнениями и сыновьями, которые никак не хотели папку отпускать. Настя, как во сне, все делала на автомате, но мужу не перечила, любила значит. И доверяла. Осталась она с детьми со свекрами жить, устроилась работать в детский сад рядом с домом.

А Олега чужбина хорошо встретила, и работу дала, и общежитие хорошее, и даже страховку жизни оформила его компания-работодатель. А как иначе — культура такая, запад же всё-таки. И потекла жизнь семьи порознь, но зато в сытости. Деньги Олег зарабатывал действительно хорошие и высылал их регулярно Насте и детям. Они даже смогли от свекров съехать и снять квартиру. И только сотовый телефон немного помогал им переживать разлуку, созванивались каждый вечер.

Так прошло больше года. На заработанные Олегом деньги они решили строить большой двухэтажный дом на участке родителей Насти. Настя нашла бригаду, и дело пошло. Быстро вырос дом мечты, уже под крышей стоял, и ждал хозяина. Скоро и контракт должен был закончиться, и как-то вечером звонит Насте Олег, но в трубке не его голос, а его друга, который сообщил о несчастном случае с Олегом. А точнее о его трагической гибели. На него случайно наехал его же погрузчик и задавил. Не поставил на ручник, отвлекся…. что-то еще говорил, но Настя уже не слышала, она лежала на полу в обмороке, ее мальчишки подняли, положили на диван и вызвали скорую. Откачали.

Долго оформляли доставку тела на родину, пока собирали все бумаги и разрешения, прошло недели две. И вот наконец вернулся любимый муж и отец. В гробу. Похороны Настя почти не помнила. И себя не помнила, и детей. Ни с кем из родных не общалась, выкарабкивалась сама, да сыновья, быстро повзрослевшие, помогали и опекали. Почерневшая от горя свекровь ещё долго обвиняла сноху в смерти сына, мол, тебе денег было мало, это ты во всем виновата. Отношения разладились.

Но Испания — это цивилизованная страна. Адвокаты, нанятые другом Олега, быстро оформили выплату по страховке за его смерть, и Настя с детьми получили огромные деньги. Насте даже поездку оформляла принимающая сторона с адвокатом для подписания необходимых документов, тогда она с детьми первый раз попала за границу. На полученные деньги она смогла купить хорошую квартиру в городе, и планировала достраивать дом, чтобы ее родители смогли наконец жить по белому. Испанская сторона также оформила пособие по потере кормильца на детей до их совершеннолетия, и оно в разы отличалось от подобного пособия в России. Так и жили они теперь в достатке, но без мужа и отца. Получилось, что ценой собственной жизни Олег смог вытащить семью из нищеты.

Настя замуж больше не вышла, были отношения, но все мужчины были не Олег, а значит — зачем? Сыновья выросли, выучились, женились. Настя их достойно воспитала, ей было трудно, но она справилась. Сейчас все живут отдельно, и они самые близкие люди, навек объединенные общей бедой и бесконечной любовью друг к другу.

И болезни случаются во благо…

Тамара

"Милый, ты готов?" — услышал Сергей. "Как же ты мне надоела, клуша" — он сказал это про себя, но тут же испугался своих слов, точнее мыслей. Он все время боялся сказать нечто подобное вслух, вдруг услышит да и уйдет. Тамара, жена, была моложе его на целых пять лет, но почему-то Сергей считал ее немолодой, неинтересной и некрасивой бабищей. Тамара подошла к нему и медленно обняла, едва доставая до груди мужа, Сергей смог улыбнуться через силу и обнял в ответ. "Как же я люблю его — думала Тамара — все эти двадцать лет люблю, а у него уже и морщинки, и седина, и силушка мужская поугасла. Хорошо, что он со мной, пусть и не любит". Так они простояли минут пять, каждый думая о своих чувствах, которые были прямо противоположны друг другу. Любовь и ненависть, обожание и неприязнь, страсть и брезгливость. Двадцать лет жизни в одной квартире, сначала с родителями Сергея, но они быстро ушли, один за другим. Потом родился сын, единственный, болезненный и капризный несимпатичный мальчик, который все никак не мог понять с детства, почему же родители так несчастливы вместе. Что бы он понимал вообще, Тамара летала от любви, такого красавца отхватила, и ведь не по залету женились, и она была горда этим. Сергей же первое время был немного очарован женой, миленькая, стройная, хлопотливая хозяйка, его обожает, даже сын ей не особо нужен был всегда. Она будто только играла роль матери, а настоящее ее призвание это быть женой.

В юности, еще до встречи с Тамарой случилась у Сергея сумасшедшая любовь. Звали ее Таисия, Тая. И была она так же прекрасна, как и ее мелодичное имя. Он бредил ею в те моменты, когда не видел, а