Польза от Большой облавы тоже есть — будет поймано не меньше полусотни воришек и по горячим следам раскрыто с десяток краж, а может, и пара убийств. Зато наутро — поток жалобщиков на незаконный арест, удержание, коммерческий ущерб. Да и сама облава влетит Совету в копеечку — мне еще предстоит писать отчет, обосновывая каждый гран потраченной магии, вытрясать из пятерых глав фонды, артефакты и живую силу. А потом отдельно терзать зеленошкурых подземников — рабы разбежались у них, а головная боль обеспечена мне и еще целому ряду существ. Ничего, хоть часть затрат они мне компенсируют, или я не Лим-Отступник.

Ладно, это завтра. А пока у меня работы невпроворот, и в основном нудной, организаторской. Не так я представлял себе сыск в ранней юности, начитавшись бульварных книжек о подвигах доблестных стражей.

За этими мыслями я вышел на площадь в центре Ничейных кварталов. Так. На первый взгляд никому из помощников не надо отрывать голову, загоны для сортировки готовы. Жаль, конечно, что Флесс в отъезде по делам управы, но и без него справлюсь. Учитывая, что он вампир и его клан так же давит на парня, как мои дорогие родственники на меня, — все к лучшему.

В Городе нет нормальной тюрьмы. Приговоры у нас — оправдание, штраф, изгнание, рабство. Да, еще казнь. Скорого суда ждут в небольшой каталажке при нашей Башне. Поэтому Большая облава требует особого подхода — весь этот сброд до и после сортировки надо где-то разместить и охранять, чтобы не передрались и не разбежались.

Младшие стражники уже расставили складной штакетник, и штатный заклинатель выволок из подсобки огромный, немного пыльный барабан ускоренного роста. Я незаметно поморщился — рваный, неправильный ритм оркского заклинания всегда действовал мне на нервы.

Так, горожан со штампами направо, их будет больше всего. Дикарей и прочий сброд из тех, кто не нашел денег даже разок сходить к краеугольному камню, но не в розыске за мелкие злодейства — налево. Среди них обязательно окажутся и беглые рабы, каким-то образом избавившиеся от ошейника, причем не только гоблинские. Рабам под страхом смерти запрещено касаться краеугольника, но они все равно рискуют… каждую неделю базарная стража оттаскивает стукнутого разрядом ошейника смельчака из диких, которых в рабство продали. Жаль их, временами… Так, эти мысли не ко времени.

Я сел за столик протоколиста, чтобы быть не очень заметным. И самому постараться увидеть чистокровку, если ее приведут.

Чистокровку нужно поймать. В крайнем случае — не поймать так, чтобы не поймали другие. Хуже всего, если ее засекут кровососы. Этого отец мне не простит.

Поэтому мой стол — у самого входа в загон приблудышей без печати. Так проще разглядеть каждую группу, которую приведут, и сразу отсортировать девиц, внешне подходящих под описание. Тут ведь как — люди сами по себе существа… никакие. У них нет особых примет. Полным-полно полукровок из обезмаженных эльфиек, гномок, даже орок и вампирш, которых внешне можно принять за человечку. Очень популярный товар в борделях почище. И среди дикарок без ошейника такие встречаются. На печать камня денег у них не хватает, владельцы заведений за этим строго следят. Живут в Городе на полулегальном положении — не рабыни и не граждане, вот среди них логичнее всего прятать беглое сокровище.

Этих девиц будут держать в отдельном загоне перед тем, как отвести в ратушу, куда на рассвете явится делегация гоблинов — приведут двух растяп, потерявших сокровище. Они ее в лицо знают.

Понятно, что до рассвета в ратуше под любым предлогом побывают самые сильные маги остальных четырех рас. Но все понимают, что определить и забрать чистокровку надо раньше — еще из загона. Вон там, у входа в кривой переулок, засели вампиры, чуть подальше с другой стороны окопался боевой отряд орков. Где скрываются мои соплеменники, а также гномы, я пока не видел, но это вопрос времени.

Между тем окончательно стемнело, и на площадь, пока еще тоненьким ручейком, потек трущобный сброд, подгоняемый стражниками.

Все лишние мысли прочь. Начинается работа. Перстень со звездчатым сапфиром на моей руке чуть нагрелся, когда я активировал встроенный в него родовой артефакт-определитель крови. Жаль, вещь такая старая, что уже не работает в полную мощность и нельзя широким лучом просканировать толпу. Но когда отсортированных девиц будут проводить мимо меня, проверить каждую по отдельности артефакт позволит.

Почти половина ночи прошла впустую. Загон с человекообразными девицами пополнился парой десятков ругающихся проституток, и еще несколько девиц забились в угол, откуда слышались тихие подвывания. Нормальные горожане, которым не повезло шляться по улицам сегодня ночью, тоже не выражали восторга, но особенно забористо матерились выловленные в одном из переулков оборванцы, которых приволокли пять минут назад: ликующие стражники пинками гнали перед собой пятерых смесков, а следом тянули слегка упирающегося и крайне раздраженного гипперфлая. Оборванцы орали на всю площадь, что это их добыча и они имеют право на награду за поимку. Стражники только ухмылялись, провожая скотинку в соседний с девицами загон. Они и сами не дураки взять с вампиров наградные. Я мысленно махнул рукой — сейчас не до мелких дрязг, к тому же уличные стражи имеют право на компенсацию за бессонную ночь. Оборванцы перебьются. Но в тот район, где их поймали, уже рванули сразу три команды ловцов.

Прошло еще три часа, загоны на площади заполнились больше чем на две трети. Часть пойманного отребья уже отсортировали, пойманных с поличным — с ворованным барахлом в мешках — уже отправили в каталажку, утром им вынесут приговор, лишат печати горожан и продадут на рудники. Я чувствовал усталость и раздражение. Чистокровкой и не пахло. С другой стороны, если бы найти ее было так просто… А вдруг ее уже поймали рыщущие по секторам поисковые отряды других кланов? Бездна! Я видел кланового кровохлеба. Этот поганец Вэйн уже дважды мелькнул в тенях на окраине площади, и я то и дело передергивал плечами, чувствуя его пристальный взгляд из темноты.

Из переулка вывели новую партию оборванцев, и мой взгляд сразу зацепился за одну фигуру. Во-первых, женщина ростом была выше своих спутников и, хотя была облачена в обычную для трущоб грязную рванину, что-то в ее осанке и движениях показалось мне необычным. А еще взгляд. Быстрый, настороженный. И в то же время не было в нем затравленности и приниженного подхалимства, как у обычной уличной подстилки. А заодно не было и обреченной наглости, которой иногда бравируют такие девицы.

— Эту — ко мне, — негромко приказал я, покосившись на камень в артефактном перстне. Если он загорится… придется убить вампира. Да, совершу преступление. Что лучше, чем битва двух кланов в центре Города.

Лилька

Главное, мы почти добрались!

Вот же черт. До квартала орков-огородников, куда стремилась бабушка, заверяя меня на ходу, что там нас приютят хотя бы на первое время, оставалось буквально два переулка, когда нам навстречу вышел патруль. Около десятка стражников в слегка заржавленных кирасах и хмырь в плаще с капюшоном. Мы вроде и успели шмыгнуть за ближайший угол, но там, как назло, оказался тупик, а преследователи громыхали своими консервными банками вот уже буквально в двух шагах.