— Но это не объясняет, что здесь делаешь ты. — Уиклифф перехватил взгляд Элизы, когда она подошла с кофейником. Герцог постарался незаметно взглянуть на ее грудь. Она была прелестной, округлой, тяжелой, а он слишком долго был в море. Он мужчина, и он Уиклифф. Он не мог удержаться от взгляда.

— Мне нравится уравновешивать мои приключения в море приключениями в Лондоне, — ответил Берк.

— Так выпьем же за это, — поднял стакан Харлан, и Уиклифф, оторвав жадный взгляд от груди Элизы, присоединился к нему.

— По-моему, плохая примета чокаться водой или чаем, разве не так? — поинтересовался Берк. — Или кофе, который он пьет.

— Кто сказал, что в этом доме нет ничего покрепче? У здешней экономки настоящие запасы.

— Так вот где все деньги, — пробормотал Уиклифф, но только Элиза услышала его. Он восхищался ее нежным дыханием, сдержанным смешком.

— Так ты меня простил, Уиклифф? — спросил Берк.

Странно было слышать, как друг детства обращается к нему, называя новым именем, упоминая титул. Уиклифф хотел было возразить, но потом подумал: ему еще повезло, что Берк обращается к нему так, а не называет каким-нибудь прозвищем, желая подчеркнуть их дружбу.

Он пока не чувствовал себя Уиклиффом. Но это не важно.

— Простить, что ты вытащил меня из рая и вернул в холодную, дождливую, набитую обязанностями Англию? Никогда.

— А мне она нравится все больше, — заметил Харлан.

Уиклифф в удивлении повернулся к нему:

— Вчера у тебя был список семидесяти трех мест, куда можно отправиться, и все они уж точно лучше Англии.

— Я еще не познакомился с городом, — возразил Харлан. — У меня была только прошлая ночь. Английские девицы — это что-то.

Уиклифф оглянулся на Элизу.

Застенчивая улыбка соблазнительно играла на ее губах. Флирт прошлой ночью ни в малейшей степени не утолил его желание — Уиклифф все время думал о горничной.

— Отбытое наказание — это тоже «что-то», — протянул Уиклифф.

— Извините, ваше светлейшество, не все мы посещали Итон, — умышленно исказив обращение, проговорил Харлан.

— Как вижу, вы продолжаете препираться, — с ухмылкой встрял Берк. — Вечно вы брюзжите, как старая супружеская чета.

— Да, одни препирательства и никаких постельных утех, — съязвил Харлан.

Уиклифф раздраженно нахмурился… и заметил веселый блеск в глазах Элизы.

— Спасибо за уточнение, — парировал он.

— Думаю, тебе не стоит беспокоиться из-за слухов, — зловеще начал Берк.

— Да, я знаю, с серьгой и длинными волосами я никогда не попаду на чертовски скучные балы в «Олмаке», — с откровенным сарказмом сказал Уиклифф.

— «Олмак» — это мелочь. Я имею в виду «Лондон уикли», — поднял газету Берк.

— A-а, газета, — равнодушно протянул Уиклифф, попивая кофе.

— Это не просто газета, — возразил Берк, и его губы сложились в улыбку.

Такую улыбку Уиклифф видел на его лице, когда громадные волны обрушивались на их корабль, когда Берк сообщил новости об отце и герцогском титуле, испортив прекрасный день в земном раю. Эта улыбка предвещала что-то неприятное.

Он отпил глоток кофе и ждал. Посмотрел на Берка, скосил глаза влево, где Элиза с легкой улыбкой разливала чай, потом снова перевел взгляд на Берка, ожидая объяснений об особенной газете.

«Чертовски верно, это не просто газета», — думала Элиза, подливая чай Берку то ли из обычного чайника, то ли из предназначенного для специальной смеси с виски, которую так любили попивать Харлан и миссис Баксби. Такие мелочи не держались у нее в голове.

Что ж, немного виски утром никому не повредит. Поймав взгляд герцога, она подошла налить ему кофе. Сегодня Уиклифф пил его не останавливаясь.

— И что такого особенного в этой газете? — с откровенным скептицизмом поинтересовался герцог.

— Во-первых, там трудятся Великосветские корреспондентки, как их называют, — ответил Берк, и Элиза постаралась сдержать улыбку.

— A-а… так это написано женщинами? Думаю, речь идет о ленточках для волос, моде и косметике. Уверяю тебя, мне это не интересно, — сказал герцог.

Элиза подумывала, уж не перелить ли герцогу кофе, чтобы горячий напиток выплеснулся из чашки на колено. Она ненавидела подобные комментарии о женских интересах. Но с другой стороны, именно благодаря им она в свое время написала пылкое письмо мистеру Найтли, предлагая нанять в редакцию женщину — ее, — которая будет писать о серьезных вопросах, а не о свадьбах, сплетнях и любовных советах.

И теперь она — Боже милостивый! — горничная и пишет сплетни о скандальном красавце герцоге. Ее так и подмывало вздохнуть.

Раскопать историю!

— Тут не про ленточки, олух, — произнес Берк. — Сомневаюсь, что даже школьницы нынче этим интересуются. Эта газета всегда полна кричащих новостей и сплетен, всегда гонится за непристойным и скандальным. Ее все читают.

Сердце Элизы затрепетало от гордости. За столь пылкую характеристику «Лондон уикли» этот мистер Монро Берк увидит свой лестный портрет в ее следующей статье.

— Так уж и все? — вопросительно поднял бровь Уиклифф.

— В свете невозможно поддерживать разговор, не читая ее. И аристократы, и простолюдины одинаково живо интересуются ею.

Сущая правда, в эту самую минуту остальная прислуга наверняка просматривает газету в кухне, решила Элиза.

— Еще один посетитель, ваша светлость, — возгласил Саддлер, и Элиза чуть не подпрыгнула от удивления. Как он мог бесшумно оказаться позади нее?

За дворецким маячил кузен герцога.

— Как я понимаю, вы говорите о «Лондон уикли»? — Сегодня на Бэзиле был сиреневый жилет, который совершенно ему не шел.

— Даже Бэзил о ней знает, — заметил Берк.

— Да, это кое о чем говорит, — бросил герцог.

— Ты читал историю про себя, кузен? Я ожидал, что ты будешь рвать и метать, но поскольку молний не видно, а грома не слышно, значит, ты еще ничего не видел.

— Так и ты за этим сюда явился? Полюбоваться возможной сценой? — повернулся герцог к Берку.

— Отчасти, — ответил тот. — Из-за этого и из-за Тимбукту.

— Тимбукту? — с интересом повторил Уиклифф.

— Там тепло и сухо, — добавил Харлан. — Хотя и нет английских девиц…

— Так будем мы читать «Лондон уикли» или нет? — перебил Бэзил.

Уиклифф выхватил газету у Берка, который сказал:

— На второй странице.

Вторая страница! Статьи Элизы обычно появлялись на семнадцатой или восемнадцатой, рядом с объявлениями о чудодейственных мазях от болезней, которые неприлично упоминать, и об изготовлении мужских корсетов.