делся и передо мной привстал зрелый серьезный мужчина, который решает внезапно свалившиеся на него трудности, который умеет сопереживать, быть внимательным, заботиться. Удивительные грани человеческой души.

Когда он убежал в аптеку, я продолжала сидеть в своих думах. Думала я, конечно, о нем. О парне, которого я совсем не знала, удивляясь, каким разным он может быть. Вспоминала наше нелепое знакомство, после не менее нелепую встречу на квартире его друга. Улыбалась. Внезапно мои мысли прервал телефонный звонок. Это был аппарат Марка, видимо забыл в машине. Меня охватило любопытство, я взглянула на экран. «Алина». И тут же мои грезы рухнули и я вместе с ними.

Когда он оказался в машине с маленьким аптечным пакетиком, начал давать указания, разговаривая как с маленьким ребенком, что и как наносить, сколько и чего пить. Я, собственно, как тот самый маленький ребенок просто кивала в ответ, не смея перечить строгому родителю.

Я назвала ему адрес, и он повез меня домой. Ехали, мы снова молча. Сейчас мне уже самой не хотелось с ним разговаривать, слишком сильно меня охватили переживания после какой-то Алины. Может эта та самая блондинка, промелькнуло в моей голове. Я пыталась понять, что именно я чувствую. Злилась точно. Только на кого? Мы все решили вроде как. А то, что я сейчас еду с ним в машине, просто еще одна случайная случайность. Нужно выкинуть все мысли о нем из своей потупевшей, видимо после падения, головы.

По дороге ему еще пару раз звонили. Первый звонок он проигнорировал, на второй ответил. Сказал, что скоро освободится и подъедет. Вот и снова наш «старый добрый» Зверев Марк Хомякович. Получите, распишитесь и не смейте влюбляться. А сердце уже рвало и метало.

Все мы в той или иной степени эгоисты с синдромом «собаки на сене». Не знаю, правда, насколько это сравнение подходило к данной ситуации. Но вспомнила я один случай, это было еще в школе. За мной ухаживал парень, а он мне особо и не нравился, но я позволяла, потому что не хотела себе отказывать в мужском внимании, даже таком. Потом, уже бывшая наша подруга, да изначально нас было четверо, проявила инициативу, взяла и замутила с ним. Вот мне это совершенно не понравилось. Я даже ей высказалась по этому поводу. А она мне, мол, ты же сама говорила, что он тебе не нравится. И что теперь я не могу позволять ему уделять мне знаки внимания? Мы с ней перестали дружить, девчонки приняли мою сторону.

Вот такая я порой бываю нелогичной. Была ли я права в тот момент? Сейчас, по прошествии времени, думаю, что нет. А в тот момент было ощущение, будто у ребенка отняли его любимую игрушку. Поэтому кто прав, а кто нет, никто не разбирался. А по поводу того, что перестали с ней быть подругами, на самом деле, думаю, это был лишь повод, либо последняя капля. К тому моменту, грешков за ней уже водилось достаточно, и мы с девчонками единогласно приняли решение, что не хотим больше иметь с ней никаких дел.

С Марком было нечто другое. Как бы я не сопротивлялась, думаю, он мне нравился. И так было сложно себе в этом признаться и уж тем более ему. Так не хотелось становиться для него легкой добычей. А я уже как-будто ею и стала после той самой ночи, поэтому не хотелось еще сильнее усугублять свое положение, чтобы у него не возникло мысли, что сейчас он может делать со мной все, что ему взбредет, раз я такая легкая на подъем. Что произошло, то не исправить. Дура! Дура! Дура! Звучало в моей голове. Просто забудь. И выдохни.

— Приехали, — обратился ко мне Марк, прерывая поток моих мыслей.

— Спасибо. За все спасибо, — в попытке сказать еще какую-то пафосную хрень, я все же заставила себя замолкнуть и вышла из машины.

Марк вышел вслед за мной, предложил проводить до двери квартиры. Впервые за последние часы пока мы были вместе, он взглянул мне в глаза. С такой усталостью, которую можно спутать с тоской. Кажется, я смотрела на него также, мне совсем не хотелось прощаться.

— Я на первом этаже живу, не переживай. Справлюсь. Спасибо еще раз. Пока, Марк…

— Пока, Лера…

Оказавшись дома, я расплакалась. Я это никак не хотела себе объяснять. После лишь подумала, что день был полон на экстремальные события, вот нервная система и не выдержала, ей нужна была разрядка. Это меня, действительно, расслабило, и я легко провалилась в сон.

10

Зимние каникулы прошли, и уже всю шла учеба. Марина, девочка, с которой я снимала квартиру, еще не вернулась из родного города. В последнее время она часто ездила домой и подолгу там оставалась, так как у ее мамы диагностировали рак, и ей приходилось периодически лежать в больнице. Вот и в этот раз Марина решила задержаться, потому что мать снова госпитализировали, отец один не справлялся, нужно было присмотреть за двумя маленькими братом и сестрой. Когда вернется, она не могла сказать.

Без нее дома было тоскливо. Хоть мы были знакомы с ней не так давно, но как-то быстро нашли общий язык. В быту у нас все складывалось очень хорошо. Общие понимания как его вести нас крепко сплотили. Плюс она никогда не докучала меня лишними разговорами, всегда знала, либо чувствовала о чем можно говорить, а с чем лучше не лезть. Я и раньше оставалась без нее, но сейчас мне ее особо не хватало. Тишина, которая царила дома, сводила меня с ума.

В таком настроении проходили первые учебные дни. А потом я и вовсе умудрилась слечь с простудой. Я редко когда болела, а тут сразу и кашель, и сопли, да еще и температура нагрянула, что тоже мне не свойственно. Пришлось отлеживаться в четырех стенах, где и так было невыносимо находиться.

— Опять 39, — откладывая в сторону градусник, негодовала я. Голова была такая тяжелая, будто ее цементом залили. Уже пару дней, особенно под вечер это состояние стало привычным. И тем не менее нужно было себя чем-то занять, просто лежать и смотреть в потолок не очень хотелось, а сон не шел. Я поставила на скачивание пару фильмов и решила пока посидеть в телефоне. В первую очередь я залезла, конечно, в аську, ответила на сообщения Лильки, Зои, Марины и еще пару человек. Время такое нынче, все стали активными пользователями этих всех инновационных штук,