накануне слегла с воспалением лёгких. Отец хотел было вообще отменить моё путешествие, но на мою сторону стал лейб-медик Егоров. Он решительно заявил, что мне для восстановления после болезни обязательно нужна такая поездка. Кроме того, я заявила, что вместо Александра и Ольги со мной может поехать мой младший брат Константин со своим наставником-адмиралом.

Теперь ежедневно меня с самого утра сопровождали как минимум две дамы: воспитательница Юлия Браун и фрейлина Елизавета Карамзина. Лиза считалась теперь не фрейлиной императрицы, а фрейлиной великой княжны, поэтому ее платье было расшито уже не золотыми, а серебрянными нитками. Это, конечно, понижение – из фрейлин императрицы в фрейлины великой княжны, но Лиза и я были рады. Карамзина теперь исполняла при мне обязанности личного секретаря:

- Ваше Императорское Высочество! К Вам сегодня записались на аудиенцию две персоны!

- Прекрасно! И кто же они?

- Комендант императорского поезда полковник Маркозов и Ваш новый личный камер-паж князь Корякин. Я назначила им соответственно на 9 и на 11 часов. Комендант хочет уточнить всё по завтрашней поездке, а камер-паж – представиться Вам и тоже получить указания по завтрашней поездке.

- Хорошо, я приму их в назначенное время.

Комендант поезда полковник Маркозов Иван Степанович удивил меня прежде всего тем, что принес несколько буклетов с золотым тиснением, отпечатанных на лощеной бумаге типографским способом. Книжечка называлась «Путешествие Их Императорских Высочеств великой княжны Александры Николаевны и великого князя Константина Николаевича по Российской империи в мае 1840 года».

В буклете был расписан маршрут путешествия, посещения различных достопримечательностей, встречи с интересными людьми. А главное – расписано, кто в каком вагоне каком купе будет проживать во время путешествия. Правда, нумерация вагонов была какой-то странной, не цифрами, а литерами.

Литера К (дамский): купе 5, 6, 7, 8 предназначались Е. И. В. в. к. Александре Николаевне, то есть мне. Купе 4 – воспитательница m-lle Броун. Купе 3 – фрейлина Елизавета Николаевна Карамзина. Далее шли купе для других дам, а также для горничных и прочей прислуги.

Литера С (великого князя): купе 3 и 4 отводилось моему младшему брату Константину, купе 5 – воспитателю адмиралу Литке, купе 10-12 – пажи великого князя, купе 13-15 – пажи мои.

Литера М (министерский): купе 1-5 - министр путей сообщения граф Клейнмихель Петр Андреевич с походной канцелярией, купе 6-9 - генерал-адъютант Владимир Федорович Адлерберг (как главный начальник всей нашей экспедиции), купе 15 – лейб медик Мандт.

Литера О (свитский): купе 1 – комендант поезда полковник Маркозов, купе 2 – инспектор императорских поездов инженер Дроздовский, купе 3 – инженер-электрик, купе 4 – инженер путей сообщения, купе 5-8 – служебные купе, купе 9-11 – купе администраций железных дорог путей следования.

Далее мне было уже не так интересно читать о всяких вспомогательных вагонах: вагон-салон, вагон-столовая, вагон-кухня и так далее.

Комендант спросил меня, согласна ли я с таким размещением людей и какие будут с моей стороны пожелания. Я ещё долго беседовала с ним о мелочах вагонного быта, узнала много интересного. Например, что в составе есть вагон-электростанция и напряжение в сети, как и в городах, а именно 220 Вольт. Рояля в вагоне-салоне нет, но имеется пианино, как менее громоздкое. Сначала подумала, что можно перевезти туда и вновь приобретенный набор электроинструментов, но потом отвергла такую мысль: дорога, тряска, возможные колебания напряжения, а набор один-единственный, вдруг что-нибудь сломается. Нет, пусть лучше постоит до моего возвращения.

Симпатичный юноша Костя, одно название князь, в мундире пажеского корпуса, сначала очень нервничал и смущался: шутка ли, впервые попал в покои великой княжны. Однако, позже вполне освоился. Он спросил, сколько выбрать пажей для поездки и какие будут особые пожелания для отбора.

Тут я вспомнила, что хотела начать формирование своего музыкального коллектива, поэтому попросила, если сможет, найти среди ребят хороших гитаристов. А ещё тех, кто хорошо поёт и может играть на других инструментах.

- Я и сам неплохо играю на гитаре, ответил Костя, - меня учил испанский музыкант, хороший профессионал. И ребята наши могут на гитаре…

- Меня интересуют не те кто могут, а те, кто очень хорошо могут! Я хочу создать собственный музыкально-вокальный коллектив. Думаю, что во время пути у нас будет время попытаться это сделать. А есть ли среди вас хорошие барабанщики? А может есть такие, кто хорошо играют на виолончели?

- Я выясню и доложу по телефону!

- Если не будет таковых, то не расстраивайтесь, будем искать в другом месте. А по количеству – для пажей выделено три двухместных купе. – я показала буклет. – Смотрите: вагон литера С, купе под номерами 13, 14, 15. Это ваши!

Прогуливаясь с Лизой по дворцу, я увидела в одном из коридоров двух беседующих мужчин. Лицо одного из них показалось мне очень знакомым.

- А что Пушкин… Александр Сергеевич жив? – обрадованно-удивлённо спросила Елизавету.

- Как видишь, жив, здоров и даже довольно-таки хорошо упитан! – процитировала фрейлина героиню фильма “Москва слезам не верит”, - Разве мы могли бы допустить его гибель на дуэли?!

- Как я рада!

- А ты сильно не обольщайся! Характер Пушкина противным стал! А Наташке он ещё двух пацанёнков заделал! Правда, поговаривают, что один из младенцев – плод вдохновения твоего папеньки!

- Как интересно! И насколько эти слухи обоснованы?

- Слухи есть слухи! Но на каждом придворном балу император обязательно танцует один-два танца с Натальей Николаевной. Я над ними не стояла, свечку не держала!

- А как бы мне организовать встречу с Пушкиным?

- Зачем её организовывать, если вы и так встречаетесь три раза в неделю! Жуковский назначил камергера Пушкина учителем русской словесности великим княжнам Ольге и Александре.

- Камергер уже? Не камер-юнкер?

- Да, продвинулся по службе!

- Хочу пригласить его к себе прямо сейчас.

Кричу:

- Александр Сергеевич! Как наговоритесь, зайдите, пожалуйста, к нам!

- Непременно, Александра Николаевна!

Тут вспомнила предупреждение доктора, что великие князья и княжны с учителями и воспитателями должны обращаться только по имени-отчеству, без титулов и чинов. Вот почему Пушкин не назвал меня “ Ваше Императорское высочество”. А Елизавете я сказала:

- Пойдём в нашу гостиную! Хочу удивить его кое-чем!

- Чем?

- Песнями, коих он не слышал.