Мне было лет восемь, и тогда мы с братом по-настоящему сблизились.

Илай всегда был застенчивым ребенком, тихим, замкнутым, выбирал науку, а не спорт. Полная моя противоположность. Я любил быть в центре внимания, куда бы не приходил. Я всегда хотел играть в бейсбол, и, хотя учился на отлично, школа все равно оставалась на втором месте. Я в первый раз взял в руки биту и… все. С того момента я понял, что хочу профессионально заниматься бейсболом.

А сейчас… не знаю. Мы взрослеем, все меняется. Я как будто пытаюсь осознать себя не только как «Лейн Коллинз, номер 22, подающий надежды питчер и король кампуса».

И приударить за Халли Эдвардс… Что уж точно рассорит нас с братом.

Эта парочка неразлучна с самого раннего детства. Он никогда не намекал на то, что между ними что-то есть, но… я не знаю. Он же мой брат, и последнее, чего я хочу – вбить клин между нами.

Даже если этот клин – Халли с ее экстравагантными футболками, эксцентричным стилем и премилой улыбкой, которая поражает меня в самое сердце каждый раз, когда я удостаиваюсь ее мимолетного взгляда.

Я всегда ожидал, что они начнут встречаться, родственные души и все такое, и это одна из причин, почему я никогда не пытался за ней ухаживать. Ну и еще мы много лет соседствовали с Эдвардсами – Халли практически член нашей семьи. Мама никогда бы меня не простила, если бы я причинил боль ей или Илаю, ухаживая за девушкой, которая явно предназначается не мне.

Нужно обо всем забыть и немного поспать, чтобы набраться сил перед завтрашней тренировкой, потому что моя жизнь и без того непростая.

И, конечно, забыть, что от Халли Джо Эдвардс меня отделяет лишь тонкая стена.

* * *

На следующее утро я просыпаюсь не в духе. Отчасти потому, что большую часть ночи я проворочался с боку на бок и заснул только с рассветом, когда лучи солнца уже просачивались сквозь занавески. И отчасти потому, что я не переставал думал о Халли и ее «контракте».

Бессонница, мысли о том, что не можешь изменить и о девушке, которая никогда не будет твоей, кому угодно испортят настроение.

Я провожу рукой по волосам и по лицу, пытаясь проснуться по пути на кухню. Илай сидит в одиночестве за кухонным столом, читает что-то на айпаде и пьет кофе.

Как сорокалетний мужчина в теле девятнадцатилетнего парня. Таков мой братишка. Он такой правильный, если не сказать больше.

– Доброе утро, – ворчу я, направляясь прямиком к холодильнику. Нужно подзаправиться. Он переводит на меня взгляд и приподнимает бровь.

– Поздно лег? Выглядишь дерьмово.

Я качаю головой:

– Не-а. Всю ночь не спал. Ворочался с боку на бок. Что читаешь?

– Медицинский журнал. Тут о таргетной терапии для больных раком молочной железы.

– Отличное чтиво для завтрака, – я усмехаюсь и наливаю в чашку миндальное молоко, чтобы приготовить протеиновый коктейль. Сегодняшний день будет изнурительным, и если я не начну его, влив в себя тонну белка и полезных элементов, я точно не выживу. Доводя себя до предела на поле и за его пределами, я должен поддерживать тело в отличной форме.

Илай пожимает плечами и делает глоток кофе. Только тогда я замечаю, из какой кружки он пьет. Это кружка Халли с летающей тарелкой, затягивающей корову, и надписью «Пока, лузеры!». Она любит пить из нее разный модный кофе. Я тут же вспоминаю о бессонной ночи и этом треклятом контракте. Самым большим искушением, с которым я в жизни сталкивался. Вздохнув, я ставлю шейкер на стол и поворачиваюсь к Илаю:

– Надо кое о чем поговорить.

Он поднимает бровь:

– Ладно. Что такое?

Я сажусь напротив и кладу руки на стол. Я не собирался говорить об этом с Илаем, но я должен скинуть с себя этот груз. Я должен знать, как обстоят дела.

– Что у вас с Халли?

Сначала он не отвечает и выглядит искренне смущенным, будто пытается осмыслить мой вопрос. То ли он и сам не знает, то ли не понимает, зачем я спрашиваю.

Между его бровями появляется складка.

– В смысле «у нас»?

– Ну… ты к ней что-то чувствуешь? Может, ты хочешь белый забор из штакетника, детишек и минивэн, но боишься сделать первый шаг?

Он широко раскрывает глаза от удивления и, хмыкнув, откладывает планшет.

– Чел, ты чего? Халли же мне, считай, как сестра. Это же ужасно. Как тебе это вообще в голову пришло?

Что?

Я не успеваю ответить, и он продолжает отнекиваться:

– Подожди, с чего ты вообще взял, что у нас что-то есть?

Я вдыхаю и провожу рукой по волосам.

– Да просто интересно. Я… я думаю, она всегда тебе нравилась. Я все ждал, что спустя столько лет вы будете вместе.

– Не, мы друзья. Бывает такое, что парни и девушки просто дружат. Попробуй как-нибудь, – брат ухмыляется.

– Так… значит, если она будет встречаться с кем-то другим, ты не будешь против?

Он смотрит на меня так, словно у меня выросла вторая голова.

– Ну… да, конечно. И я знаю, что она этого хочет. Чувак, мы с ней действительно просто друзья. И еще… я никому не говорил, потому что это случилось совсем недавно, но я общаюсь с одной девчонкой. Мы познакомились на вечеринке братства, и я позвал ее на свидание, так что… я вроде как кое с кем встречаюсь.

– О, правда? И кто она?

– Ее зовут Ари. Второкурсница с факультета английской литературы.

Наконец-то мой младшенький сделал этот шаг и, слава богу, это не Халли.

– Так почему ты спрашиваешь о Халли? – с каждой секундой он все более подозрителен. Черт. Я спрашиваю, потому что не могу больше постоянно думать о ней и не знать ответа на этот вопрос. Но я не могу сказать это ему.

Я просто… прощупываю почву.

– Просто интересно. Не знаю, просто всегда думал, что у вас что-то есть, а это, оказывается, не так.

– Да, мы друзья. И точка, – пожав плечами, он продолжает. – Она же как член нашей семьи, она со мной всю жизнь. Не пойми меня неправильно, она потрясающая, и ее парню очень с ней повезет, но я о ней в этом плане не думаю.

Я хмыкаю, но замолкаю и откидываюсь на спинку стула. Так это значит… хм, ее контракт теперь мне кажется еще более заманчивым, ведь мой брат не является препятствием, как я думал.

– А… м-мм, а что