— Нужен ты нам… — с лёгкой досадой проскрипела одна из домових.

Кажется, они были бы совсем не прочь вызывать джинна в отсутствие студентов.

— Договорились, — выпалила Алина. — А теперь мы желаем, чтобы ты на озвученных условиях привязал себя к этому сосуду, — она с лёгким отвращением взглянула на горшок. — И служил мне и Гордею до окончания нами обоими магической академии.

— Договорились, — буркнул Аль-Асхад. — Выключайте огонь под кастрюлей этой шайтановой старухи, иначе не отвяжусь.

Гордей с готовностью выключил газ. Аль-Асхад уменьшился в размерах, поднялся в воздух и завис над цветочным горшком. Его ноги превратились в красно-коричневый пар и втянулись внутрь.

— Привязываю себя к этой посудине и обязуюсь служить вам на оговоренных условиях до окончания вами академии, — торжественно произнёс он, постепенно втягиваясь в горшок.

— Эй, ты далеко собрался? — окликнула Алина, когда над горшком остался только затылок Аль-Асхада.

— Ох уж эти студенты! — голова джинна вынырнула из горшка и закатила глаза. — Всё ведь уже сделал. Что вам ещё надо?

— А Мурзаила кто назад принесет? — напомнила Алина.

— Василина нас с косточками съест, если её кот не появится в доме в ближайшее время, — вполголоса добавил Гордей.

— Если вы не против, могу и ее к коту отправить, — предложил Аль-Асхад. — Отдохнёте от этой ведьмы всем двором.

— Кстати, куда ты заслал Мурзаила? — подозрительно нахмурился Гордей.

— На прекрасный остров посреди океана, — джинн расплылся в улыбке во всю пасть. — Несколько пальм, песок, вода, солнце и ни одной живой души.

— Есть там тоже, видимо, нечего, — Алина хмыкнула. — Возвращай кота назад, не издевайся над животным.

Голова Аль-Асхада скрылась в цветочном горшке, а через несколько секунд оттуда вырвалось облако знакомого пара и вылетел яростно шипящий черный кот. Мурзаил приземлился на все лапы, в зубах он держал большую рыбу с зеркальной чешуей.

— Безобразие, — прошипел кот, не разжимая зубов. — Я требую уважительного обращения! Сначала уволокли с удобной ветки, утащили за тридевять земель. Только я там пообвыкся — сорвали мне большую рыбалку, перенесли меня даже не домой, а в эту неуютную съемную дыру… Тьфу, — он придавил дохлую рыбу лапой и выплюнул на пол несколько чешуек. — Это нарушение моих прав, между прочим!

Алина фыркнула. Да уж, со спасением Мурзаила можно было не торопиться.

— Ты хотел там остаться? — с интересом уточнил Гордей.

— Не отказался бы от пары дней рыбной кухни, — кот почти нежно посмотрел на рыбину с зеркальной чешуей. — Они там у берега плавают, прикинь? И ничего не боятся! Мрр, вкуснятина!

— Аль-Асхад, пожалуйста, перенеси со всем уважением Мурзаила и его добычу в квартиру Василины, — сдерживая смешок, сказала Алина. — Только ей самой на глаза не попадись.

— Думаешь, этот гадостный кот ни о чем ей не расскажет? — джинн разразился громовым смехом.

В ответ с улицы донёсся скандальный голос домовой — то ли Алевтины, то ли Алефтины, сама она настаивала на том, что её имя пишется через «ф»:

— Опять студенты незнамо что творят! Ну ничего, сейчас позвоню Варваре, пусть уймет своих квартирантов.

— Имеем право шуметь до двадцати трёх часов, — огрызнулся Гордей.

На улице его не услышали, Алефтина продолжала высказываться. Кажется, она грозилась пожаловаться какому-то товарищу майору. Не напугала, студенты не могли представить майора, который по просьбе домовой пошел бы разбираться с ними из-за шума в дневное время. Да и вообще не представляли майора, знакомого с Алефтиной Витольдовной.

Джинн вернулся в газообразное состояние и, окутав яростно шипящего Мурзаила, просочился через пол в квартиру снизу. На полу осталась только чешуя неизвестной зеркальной рыбы, которую тут же ринулась убирать одна из домових.

— Чую, недолго нам тут жить осталось, — заметила Алина.

— Почему? — искренне удивился Порфирий.

— Сейчас Мурзаил расскажет хозяйке, что у нас незаконно поселились четверо домовых и джинн в придачу, и что мы временно отправили кота на необитаемый остров, — Гордей хмыкнул. — Василина помчится к Алефтине, они вместе позвонят Варваре Ферапонтовне…

— Пошли договариваться! — перебила другая домовиха.

Все четверо вскочили и ринулись к вентиляции, топоча короткими босыми ножками. Красно-коричневое облако в это время выплыло из-под пола, обогнуло отставшего от компании домового, заполонило половину кухни, и из облака соткался прозрачный Аль-Асхад.

— Надеюсь, у вас на сегодня ко мне больше нет дел? — тихо прогудел он.

— Есть, — ответила Алина, наблюдая, как домовые один за другим скрываются в вентиляционном отверстии. — Надо вернуть на чердак рукописи. А то вдруг хозяин начнет их искать. Только верни, когда там никого не будет, — добавила она.

— Так уже нет никого, — ухмыльнулся джинн. — Василина в подъезде, комиссию провожает, разве что платочком им с лестницы не машет.

Вскоре рукописи уже лежали на своем месте на чердаке. Там же джинн оставил кастрюлю, к которой уже не был привязан.

Василина, как ни странно, к студентам не спешила. Она околачивалась около подъезда: что-то высказывала Алефтине Витольдовне, потом громко ругалась с гадалкой Червоной — кажется, та недавно непочтительно обошлась с её драгоценным Мурзаилом. Дальше старая ведьма просто вышагивала туда-сюда по двору, отпугивая своим видом посетителей алкомаркета. На любезное приглашение водяного посетить его салон красоты и купальни Василина сварливо ответила, что у нее нет времени, и продолжала шататься перед подъездом.

— Нас, что ли, хочет подкараулить? — со смешком шепнула Алина, в очередной раз выглянув в окно.

— Дмитрий Сергеевич, какая приятная неожиданность! — разнёсся по двору медовый голос Василины. — А я вот вышла — погода хорошая, цветочки растут, красота такая.

Помнится, из-за цветочков она тоже недавно возмущалась: склочной ведьме казалось, что их слишком много и они слишком сильно пахнут.

— Да, очень приятная неожиданность, — хихикнула Алина. — Кому-то пока что будет не до нас.

Гордей обнял ее и отвёл от окна.

— Я вот спелой клубнички вам принес. А Мурзику вашему — корм с курицей, с говядиной, с индейкой, какой захочет… — говорил на улице поклонник Василины.

Хлопнула дверь подъезда. В вентиляционной шахте послышались шорохи и стуки: домовые возвращались в квартиру. Затем отверстие вентиляции заметно увеличилось, раздалось в стороны, и вслед за домовыми в кухню спрыгнул Мурзаил, держа в зубах драгоценную