— Вчера я вспомнил, что в вашей комнате осталось не заперто окно, и подумал, что вы попытаетесь… сбежать. Вот и пришлось подстраховаться.

— А почему вы не вернули мне ключи сразу, когда все выяснилось? — поинтересовалась Нэш, не поворачивая головы.

— Ну, не мог же я позволить вам уехать вот так, не пригласив вас на ужин, — спокойно ответил Доминик.

Нэш помолчала, а потом, поморщившись от собственной бестактности, спросила:

— А ваша невеста не будет против?

— Будет, — усмехнулся мужчина. — Если узнает. Но я же не обязан сообщать ей о каждом моем шаге.

Интересные отношения, подумала Нэш. Не хотела бы я оказаться на месте его невесты. Впрочем, наоборот, очень, очень хотела бы…

— Так вы согласны? — вернул ее к реальности голос Доминика.

— Почему бы и нет? Ведь это по вашей вине я…

— Знаю-знаю, — смеясь перебил ее Доминик. — Мне нет прощения. Но, по-моему, все сегодняшнее утро я стараюсь искупить вину… Итак, в шесть вечера я заеду за вами в магазинчик. Где он находится?

Нэш назвала адрес. Затем взяла ключи и, попрощавшись с Домиником, вернулась к грузовичку. Отъезжая от коттеджа, она еще раз взглянула в его сторону. Доминик стоял на ступеньках, приложив ладонь козырьком ко лбу. Увидев, что Нэш смотрит на него, он помахал ей рукой.

— Нэш! Как все прошло? Деньги у нас в кармане? — набросились на нее с расспросами служащие магазинчика, едва Нэш переступила порог.

— Да, все замечательно, чек отработан на сто процентов, — устало сообщила она, без сил падая на стул. — Интересно, кто-нибудь догадается приготовить мне чаю?

— Кем оказался этот мистер Хаммер? Для кого он готовил сюрприз? — продолжали сыпаться вопросы.

— Мистер Хаммер оказался мистером Хаммером. Ему под девяносто, его жене — тоже. Цветы предназначались ей, — с удовольствием отпивая из чашки, рассказывала Нэш. — Мне посчастливилось наблюдать трогательную сцену, когда старушка обнаружила клумбу у себя под окнами. Это было незабываемое зрелище!

— Постой, не хочешь ли ты сказать, что провела ночь в грузовичке у коттеджа Хаммеров, чтобы полюбоваться супружеской идиллией?

— Нет, не совсем так… — замялась Нэш.

Ей не хотелось рассказывать о своем странном знакомстве. Начнутся расспросы, ненужные пересуды… Нет, ни в коем случае она не выдаст своей тайны.

— Тогда где же ты была? Мы, между прочим, волновались, — слегка краснея, произнес охранник Билл, который провожал ее на «операцию» вчера вечером.

— Ничего больше не скажу! — шутя заявила Нэш. — И вообще, я беру на сегодня выходной. Да, кстати, все вы тоже можете быть свободны. Нам есть что отметить!

Обычно по субботам Нэш просила своих помощниц быть в магазине и сама выходила на работу, чтобы подготовить цветы для срочных заказов, но именно сегодня день оказался свободен. Подождав, пока последний человек покинет магазинчик, Нэш собственноручно заперла двери и отправилась домой принимать горячую ванну и готовиться к предстоящему вечеру.

Проводив незваную гостью, Доминик Корсэрес вернулся в дом. На кухне все еще стоял запах пригоревшего молока. С тоской поглядев на испачканную плиту, он слегка поморщился, сел в плетеное кресло-качалку, не спеша достал из кармана джинсов сигареты, чиркнул зажигалкой и с удовольствием затянулся. Сквозь клубы дыма, прищурившись, Доминик наблюдал за домиком четы Хаммер.

Миссис Хаммер, как всегда, при полном параде — в том самом наряде, в котором появилась в магазине Нэш, но без зонтика — осторожно спускалась с крыльца. Следом за ней семенил маленький серый пудель. Старушка нагнулась, подняла садовый шланг и направилась к краю клумбы, чтобы полить «подарок» мужа.

— Тысяча чертей! Да ведь она может залить тюльпаны! — Доминик вскочил с кресла, но тут же замер, пораженный своей импульсивностью. — Э-э-э… да ведь я уже готов из-за этих цветов горло перегрызть! А все эта Нэш…

Он выпустил колечко дыма и усмехнулся.

— А что было бы, если бы она не потеряла адрес дома? Будь эта особа хоть чуточку аккуратнее, кто знает, сколько лет мне пришлось бы ходить по земле, прежде чем я встретил бы ее… Стоп! — остановил себя Доминик. — Кажется, я собираюсь в скором времени обзавестись семьей, кучей детишек и прочее. И по-моему, невесту мою зовут вовсе не Нэш. Интересно, я еще помню ее имя?

Доминик затушил сигарету, встал с кресла и, потирая рукой подбородок, стал нервно прохаживаться по кухне. Невольно взгляд его упал на висящую на стене фотографию в затейливой серебряной рамке. На ней была изображена холеная молодая женщина, примерно того же возраста, что и Доминик. Каштановые волосы средней длины, аккуратно уложенные концами внутрь, спокойное, бесстрастное выражение лица, несколько скованная поза… Казалось, фотография была сделана для официального документа. И если бы не надпись в нижнем углу: «Дорогому Нику с любовью. Джина», можно было бы подумать, что она оказалась здесь совершенно случайно.

— А вот и ты, моя дорогая Джина, — произнес Доминик, надевая рубашку, оставленную им вчера ночью на спинке стула. — Ты знала, где повесить снимок.

Действительно, Доминик проводил большую часть свободного времени именно здесь, в кухне, за чашечкой кофе или готовя какое-нибудь экзотическое блюдо. Не надо было быть хорошим психологом, чтобы верно рассчитать место для фотографии. Помнится, в прошлый уикэнд Джина ночевала в его доме, а утром, насыпая в чашки растворимый кофе, который Доминик терпел только ради нее, как бы невзначай, спросила:

— Милый, ты ведь обычно сидишь в этом кресле, верно?

А после ее ухода на стене появилась фотография, убрать которую он не решался, памятуя об обидчивом характере невесты. Наверняка она закатит ссору, не обнаружив снимка на месте. А ссор Доминик не любил даже больше, чем вторжения на свою территорию без его согласия.

И вот теперь «ненаглядная» Джина в неуместной роскошной рамке молча следит за каждым его движением. Значит, и сегодня утром она «наблюдала», как Нэш сняла свою куртку, как Доминик пожирал глазами ее прелести… Если бы настоящая Джина видела его в эти минуты, она бы не задумываясь разорвала помолвку и в придачу надавала уже бывшему жениху пощечин…

Зазвонил телефон. Широкими, быстрыми шагами Доминик поднялся по ступенькам. Ничуть не запыхавшись, он снял трубку:

— Доминик Корсэрес!

— Ник, это Майкл, — услышал он вялый голос старого приятеля. — Как дела?

— Прекрасно. Что ты хочешь?

— Узнать твои планы на вечер. Может, встретимся сегодня у нас дома? Я, Сандра и ты с Джиной… Знаешь, этакий тихий семейный ужин… Ты не против? — кисло поинтересовался друг.

Сразу стало ясно, что старина Майкл звонит не по своей воле. Ни его, ни Доминика не привлекали эти «тихие семейные ужины», когда мужчины должны сидеть в гостиной, курить и болтать друг с другом, будто более подходящего для этого места не существует, а женщины, уединившись где-нибудь, перемывают им косточки.