Габби взяла Люси за руку, и все четверо направились в дом.

— А ты когда собираешься ехать? — спросила она у Дерека.

— Только после маминого обеда, — торжественно объявил он. Росту в нем было более шести футов, а уж аппетит — просто гаргантюанский для такого тощего парня.

— Нам бы стоило съесть на обед остатки вчерашнего ужина, — заметила Ники, лукаво взглянув на брата, — но мамочка уже жарит мясо для дорогого сыночка.

— Ой, как здорово! — воскликнула Люси. — Обожаю жареное мясо! А Марк придет к нам на обед?

Упаси Боже! — подумала Габби.

— Думаю, нет, милая. Пойдем-ка поможем маме готовить обед.

— И заодно разбудим Чармиан! — добавил Дерек. — Что до остатков ужина, можете не беспокоиться, я все заберу с собой.

— Как обычно, — поддразнила Ники и тут же взвизгнула: Дерек сгреб ее в охапку, взвалил на плечо, как мешок с мукой, и с этим вопящим грузом вбежал в кухню.

Габби и Люси, хохоча во все горло, последовали за ним.

— Ради Бога! — взмолилась Чармиан, хватаясь за голову. — Тише, ребятишки, пожалейте меня, бедную!

— Слишком много шампанского? — ехидно осведомился Дерек, ставя Ники на ноги.

— Слишком много музыки, — простонала Чармиан. — У меня в ушах до сих пор грохочут ударные.

— Выпей еще кофе, — предложила ей мать, — а потом, ребята, мне понадобится ваша помощь. Дерек хочет уехать засветло.

С наслаждением, которое было еще острее оттого, что выпадало редко, Габби уселась за воскресный семейный обед. Несмотря на стычку с Марком, прогулка разбудила ее аппетит, и весь обед она развлекала Люси рассказами о своих ученицах.

— А ты не можешь вернуться домой и учить девочек здесь? — с надеждой спросила Люси.

— Когда-нибудь, возможно, я так и сделаю, — пообещала Габби.

Возникла неловкая пауза, а потом Чармиан рассказала смешную историю о девушке, с которой вместе снимала квартиру в Денвере. После того, как обед съели, а Люси позволили посмотреть телевизор, семья приступила к кофе. Тогда-то Алекс и сообщил детям, что собрал их за столом не только ради семейного обеда.

— Теперь, когда вы наконец-то все здесь, — сказал он, обменявшись взглядами с женой, — я должен сообщить вам, что мне предложили продать «Блу Пайнс».

На секунду в кухне воцарилась мертвая тишина — четыре пары глаз уставились на Алекса Смолла с неподдельным ужасом.

Габби опомнилась первой.

— Ты шутишь, папа!

Отец невесело улыбнулся ей.

— Радость моя, я никогда не шучу, если дело касается «Блу Пайнс».

— Кто, черт побери, предложил тебе это?! — взбешенно осведомился Дерек.

— Сейчас это не важно, — ушел от ответа Алекс. — Важно другое: что вы об этом думаете? Не говоря уж о самом предложении — а оно, поверьте, весьма щедрое, вы должны считаться с фактом, что когда-нибудь мы с мамой покинем вас.

— Папа, не надо! — В глазах Ники заблестели слезы. — Слышать этого не могу!

Чармиан крепко сжала руку сестры и обеспокоенно взглянула на отца.

— Тебе нужны деньги, папа? Ты… ты, случайно, не болен? — В голосе ее прозвучал нешуточный испуг.

— Что ты, милая, вовсе нет! — поспешила успокоить ее Хилари. — Просто на содержание «Блу Пайнс» уходит уйма денег. Мы решили, что будет лучше всего спросить вас, не хотите ли вы, чтобы мы продали поместье и приобрели жилище поскромнее. В противном случае мы просто останемся жить здесь, а в надлежащее время кому-то из вас придется взвалить на себя заботы о содержании «Блу Пайнс».

У Габби голова шла кругом. Живя в Швейцарии, она постоянно тешила себя мыслью: что бы ни случилось, у нее всегда остается родной дом, и это «Блу Пайнс».

— Проблема в том, папа, — сказал Дерек, посерьезнев, отчего стал вдруг на добрых десять лет старше, — что я еще очень долго не смогу взять на себя все заботы о доме. Чармиан и Габби тоже, если, конечно, не выйдут замуж за миллионеров или не выиграют в лотерею. О Ники и Люси я уж и не говорю.

Алекс нарочито медленно раскурил сигару, а затем изложил свой план, как обеспечить всю семью и сохранить дом, который все они горячо любят. Самое разумное, сказал он, поступить так, как некогда поступил его отец. Поместье оставалось в полной собственности Смоллов-старших, пока один из них не скончался, а затем перешло в совместное владение оставшегося супруга и Алекса, который считался наследником.

— Вначале мы с вашей мамой перестроили конюшню в коттедж для себя, но, когда все было готово, моим родителям так понравилось новое жилище, что они уговорили нас отдать коттедж им, а самим поселиться в большом доме. После смерти отца и мамы я должен был выплатить Пруденс половину стоимости «Блу Пайнс». По счастью, мои родители прожили еще долго и я без особых хлопот смог выполнить это условие, хотя Пруденс и твердила, что деньги ей ни к чему.

— Почему же Дерек не может сделать то же самое?

— Потому что у меня была только одна сестра.

— Я всегда считала само собой разумеющимся, что «Блу Пайнс» унаследует Дерек, — подала голос Габби. — Послушай, папа, я готова отказаться от своей доли при условии, что Дерек сумеет содержать дом в надлежащем порядке. — Она мимолетно улыбнулась брату. — И позволит нам всем изредка здесь гостить.

— Я тоже! — пылко воскликнула Чармиан.

— И я, — поддакнула Ники. — Все это просто ужасно! Я хочу, чтобы «Блу Пайнс» остался нашим.

— Мы все этого хотим, — подытожил Дерек и взглянул отцу в глаза. — Папа, мы готовы на все, только бы сохранить «Блу Пайнс».

— А если твоей будущей жене не понравится делить дом с четырьмя твоими сестрами? — лукаво осведомилась Габби у брата.

— Тогда мне придется обойтись без нее, — тотчас ответил Дерек.

Все рассмеялись, и напряженная атмосфера слегка разрядилась. Алекс разъяснил, что такое положение дел поможет им справиться с налогом на наследство, но, когда один из родителей умрет, наследник должен будет взять на себя заботу об оставшемся.

— А это будет не так уж трудно, поскольку у нас есть коттедж, — бодро вставила Хилари. — Любой из нас будет рад переехать туда, а может быть, мы когда-нибудь поселимся там и вдвоем, как поступили некогда мои свекор и свекровь.

— Дерек, безусловно, самый подходящий наследник, — твердо сказала Габби. — Он единственный сын, а кроме того, собирается войти в семейное дело, значит, наверняка будет единственным, кто останется здесь жить.

Дерек одарил родителей весьма серьезным и глубокомысленным взглядом.

— Вы имеете в виду, что в отдаленном будущем — надеюсь, в очень отдаленном, — если все поместье перейдет в полную мою собственность, то его стоимость, а также все деньги, которые вы мне оставите, нужно будет разделить на равные части и тогда я отдам девочкам их доли.