– Никто не похож ни на кого, – возразила Идзуми, вскакивая с земли.

Пока она вытряхивала белые лепестки из черных волос – меня неожиданно тронула эта картинка, – я не мог удержаться, чтобы не поглядывать на ее стройные худощавые ноги, обтянутые лайкрой.

Я начал было подниматься, чтобы на прощание пожать ей руку, как принято в Англии, но вдруг она сказала:

– У меня есть два билета в Музей «Гибли»[23]. Хочешь пойти со мной?

Дзю сан (13)

十三

Чтобы добраться до музея студии анимэ Хаяо Миядзаки – он находился очень далеко от центра, – нам пришлось ехать в метро до остановки Синдзюку, а оттуда поездом до станции Митака.

За время пути, пока мы без перерыва болтали обо всем на свете, Идзуми ни разу не поинтересовалась, что я делаю один в Японии, что, с одной стороны, было странно, но с другой, вызывало немалое облегчение. Мне совершенно не улыбалось обсуждать свою миссию с абсолютно посторонним человеком.

Другой странностью оказалось то, что я поехал в «Гибли», хотя видел один-единственный фильм этой студии – «Мой сосед Тоторо». Мне показалось, что при безусловной красоте образов лента почти лишена сюжета. Отец с двумя дочками переезжает в загородный дом, а мать семейства в тяжелом состоянии лежит в больнице. Девочки заводят знакомство с лесными духами и гигантским созданием по имени Тоторо. Вот, собственно, и все.

Многие месяцы спустя я все еще гадал, какие смыслы могли быть скрыты в этом фильме, и в частности – символом чего был сам гигантский пузан, заботящийся о детях.

Садясь в желтый автобус, украшенный картинками с персонажами студии «Гибли», я решил, что, вероятно, этот Тоторо – бог смерти, некая дружественная сущность, помогающая людям проститься со своими любимыми. Хотя это совершенно невозможно.

– Витаешь в облаках… – проворчала Идзуми рядом со мной. – Ты всегда такой?

На этом желтом автобусе, разрисованном благожелательными духами, нам предстояло за скромную плату в двести десять иен преодолеть последний отрезок пути от станции до музея. Дорога вилась вдоль пышного парка.

– Иногда… В любом случае я не беззаботный весельчак. А кстати, как получилось, что у тебя два билета? Я читал в путеводителе, что их расхватывают за несколько месяцев.

– Все так, я купила их за полгода. Это был подарок одному типу, с которым я встречалась, – он фотограф, намного старше меня, я работала у него моделью. – Ее кукольное личико окаменело. – За две недели до поездки он дал по тормозам и вернул мне подарок. Даже билет на самолет не купил, говнюк… И предатель. – Идзуми кинула встревоженный взгляд на меня и добавила: – Надеюсь, ты не станешь переживать, что идешь – как бы это сказать – как запасной вариант?

Автобус медленно полз по заросшему садами склону, и мне подумалось, что в нормальной ситуации, пожалуй, мог бы и почувствовать себя уязвленным, что меня берут за неимением лучшего. Я совершенно не знал эту экстравагантную барышню, но, по правде, она казалась мне весьма занятной. Воплощенная противоположность расхожему мнению, будто японки всегда робкие и покорные.

С другой стороны, я с самого начала был запасным вариантом в этом путешествии, которое задумал другой человек. А вдруг скрытый смысл этой миссии и состоял в том, чтобы я научился принимать неизбежность смерти, как внушал Тоторо девочкам?

– Ты опять отключился. Тук-тук… – Она мягко постучала мне по голове костяшками пальцев. – Кто-нибудь есть дома?

– Я вот о чем подумал… – сымпровизировал я. – А в роли какой модели ты была для этого фотографа?

– Ты задаешь весьма необычные вопросы. Что ты хочешь услышать? Модель позирует в студии, пока ее снимают.

– А, ну да. Ясно…

От тычка локтем в бок я чуть не подпрыгнул.

– Понятно, что тебя интересует, – рассмеялась Идзуми. – Хотел узнать, позировала ли я голой или одетой?

Мне оставалось лишь пожать плечами.

– Я же вижу, что тебя это мучает, так что сжалюсь над тобой: и так и эдак. Доволен?

Автобус резко затормозил. Двери открылись, и пассажиры, в основном японцы, вышли, возбужденно переговариваясь. Спрыгнув со ступеньки, Идзуми озабоченно принялась разглядывать мятые листочки своих распечаток.

– Теоретически они могут тебя не пропустить, – выпалила она. – Билеты именные, нужно предъявить паспорт. Они проверяют, соответствует ли имя данным в брони.

– Тогда… зачем ты потащила меня сюда? Это же черт знает как далеко!

– Потому что я знаю слабое место японцев, хотя вообще не рублю в их языке. Если я со слезами скажу, что ты забыл паспорт в гостинице, тебя в конце концов впустят. Вежливость здесь намного сильнее правил.

– Ты способна на это для меня? – удивился я.

– Честно говоря, я это сделаю для развлечения. Здесь все такие правильные, что время от времени мне хочется дать им пинка.

– Это я уже понял, – бросил я, и мы направились к входу.

Дзю ён (14)

十四

Преодолеть сопротивление билетерши в униформе оказалось сложнее, чем предполагала Идзуми. Она начала изъясняться на японском, но, вероятно, ее язык оказался таким скудным, что служащая замахала руками, что ничего не понимает. Тогда Идзуми перешла на английский, а это не самая сильная сторона японцев, так что и тут понимания достигнуть не получилось.

На каком-то этапе этой шумной дискуссии в лучших традициях строителей Вавилонской башни моя психованная спутница исполнила свою угрозу и начала в голос рыдать. В результате появился служащий постарше, причем подоспел как раз в тот момент, когда Идзуми схватилась за стойку, собираясь хлопнуться в обморок.

В конце концов, дабы избежать обострения ситуации, нас пропустили.

Не успели мы пройти и пяти метров, как Идзуми, спускаясь по лестнице, шепотом заявила:

– Я же говорила, что все получится!

Музей «Гибли» располагается в огромном сказочном здании, и каждое помещение представляет собой фантазийную декорацию, скорее всего воссоздающую декорации фильмов, которые я не смотрел.

Особенно мне понравился кабинет Хаяо Миядзаки, творца этой вселенной. Он был под завязку набит тысячами предметов, а царящий там беспорядок наверняка свел бы с ума Мари Кондо[24]. Еще меня поразил «котобус», копия того, что забирал девочек в мультфильме про Тоторо. Это действительно был настоящий автобус, в натуральную величину, только сделанный в виде плюшевого кота. Пока я его рассматривал, на его мягкой крыше устроились пять маленьких японцев.

Прогулявшись по саду, где толпа желающих сделать селфи осаждала гигантского железного робота, мы снова вернулись в помещение и встали в очередь в кинотеатр. Кассирша объяснила, что показывают