— Моя королева, Ивеун'Доно… занят.

— Я понимаю. — Девушка была достаточно молода, чтобы недооценивать ее. В какой-то степени это было забавно. — Я бы хотела навестить его, пока он не закончил.

— Как пожелаешь. — Улия встала и склонила голову, когда Колетта прошла мимо. Она выждала три вдоха, прежде чем зашагать следом.

В саду Колетты было два входа — один в ее личные покои, другой — в покои Ивеуна. Ей редко приходилось пересекать последний. За исключением ужина, ее партнер обычно приходил к ней.

Ее собственная часть Поместья Рок была меньше, но не менее роскошной, чем все остальные. Красные лакированные балки пересекали черный потолок, каждая четвертая балка обрамляла два столба на беленых стенах. Все было просто, поразительно и напоминало о ее любимой ядовитой флоре.

В конце коридора находилась ее главная гостиная. Шестиугольная форма, каждая стена имела дверь, идеально расположенную по центру и выложенную рубиновой мозаикой. Прямо напротив двери находилась ее спальня, а прямо по спирали — проходы в купальню, вторую лабораторию, библиотеку и гардеробную. Маленьким бутонам, служившим ее личными горничными, разрешалось входить только в последнюю.

— У тебя есть предпочтения на этот вечер, Рю? — спросила Улия, когда Колетта уселась на пуфик из кожи цвета оксфордской крови в центре комнаты.

— Нет. — Всю жизнь мир шептал о ее недостатках, Какой из нее получился ужасный Дракон. Колетта не заботилась о моде и во многих случаях предпочитала функцию внешнему виду. Она ценила изысканные вещи, но только в той мере, в какой они имели смысл. Но игнорирование мелочей не загромождало ее разум, позволяя посвятить всю свою энергию единственной цели — господству. В этом смысле она была одним из величайших образцов своего вида. Если бы только остальные жители Новы знали об этом.

— Как насчет лаванды? — спросила Улия у нее за спиной. — Она подчеркивает оттенки вина в твоей коже.

Колетта улыбнулась, широко и лукаво, при этих словах. Она редко показывала свои узкие зубы и гнилые десны, испорченные годами отравления ради иммунитета, ради силы. Но мысли о грандиозном представлении на острове Руана и о Петре, содрогающейся на полу в Поместье Рок, не позволяли ей сдерживать удовольствие.

К моменту приближения шагов Улии лицо Колетты было пустым и спокойным, как дневной свет: эмоции запрятаны внутрь, лицо пассивно, глаза тверды — вот как надо встречать мир.

Улия представила простое платье без рукавов, накинутые на плечи Колетты и разделенные на полоски у бедер. При ходьбе они танцевали и вихрились вокруг ее ног. Шелковистый материал, расшитый драгоценными камнями, выдавал его изысканность, но в остальном он был прост. Оно подчеркивало ее тонкую фигуру и мягкую, вязкую кожу, прилегающую к костям.

Скромная. Хрупкая. Нежная.

Три прилагательных, которым Драконы не хотели соответствовать. Мир шептал ей об этом, даже когда она подмешивала смерть в напитки и еду, а также между ребер.

— Мне не нужно, чтобы ты сопровождала меня в столовую этим вечером, Улия, — сказала Колетта, когда они возвращались через ее сад.

— Как пожелаешь. — Девушка отвесила легкий поклон. Колетта ценила ее беспрекословное послушание, даже когда она нарушала форму. Подобные действия удерживали Улию рядом. Знала девушка об этом или нет, но они поддерживали в ней жизнь.

— Однако я бы попросила тебя проследить за тем, чтобы было налито вино. — Она почувствовала, как уголки ее рта снова дернулись в едва заметной улыбке. Но позволить одному и тому же человеку увидеть ее улыбку более одного раза за неделю — за один день, не меньше, — было уже слишком. — Иди в подвалы. Там должно быть вино нового урожая с винодельни здесь, на Лисипе.

— Да, миледи.

Колетта кивнула девушке в знак согласия и направилась в противоположную сторону.

Залы Ивеуна были захламлены по сравнению с ее залами. Железные конструкции, напоминающие размашистые крылья планера Всадника, возвышались над ней, и широкие концентрические круги металлических кружев тянулись вниз. Дальше находилось то, что Колетта назвала комнатой с парусиновым навесом, — крыша из полустекла, похожая на надутый парус озерной лодки. Стены были украшены, а пол сверкал полировкой.

Колетта не обращала внимания на все это.

Она прислушивалась, но не было слышно ни души. Даже магический слух не смог бы обнаружить ни единого звука. Ивеун, скорее всего, отослал всех Драконов, как высоких, так и низких.

Подойдя к его покоям, Колетта надавила на стену. Она ничем не отличалась от остальных, деревянные панели были почти безупречны. Почти безупречно. Небольшой паз выдавал узкую дверь, которая распахнулась под ее настойчивым напором.

Задвинув дверь на место, Колетта оказалась в неосвещенном узком коридоре, который шел параллельно первому. В поместье было много тайн, и она постаралась узнать их все.

Колетта шла без света, проводя кончиками пальцев по стенам, и шла размеренным шагом. Она избегала попадания магии в глаза, так как ее можно было почувствовать — или, что еще хуже, учуять. Темнота замедляла ее шаги, не позволяя спешить, что могло бы выдать ее.

Однако, похоже, можно было сделать некоторые поблажки для шума.

Ивеун, при всех его достоинствах, все еще оставался человеком и Драконом. Человек с желаниями и Дракон, стремящийся к господству. Когда эти две силы соединялись, результаты вряд ли были бесшумными.

Колетта слышала их — тяжелое дыхание, задыхание, хрюканье, рычание. Впереди сквозь тьму пробилось несколько лучей серого света. Колетта шла к ним, как к маяку.

Там, где главный зал уклонялся вниз, ее личный коридор оставался ровным. Она заглянула в знакомую комнату — личную спальную комнату Ивеуна.

Кровь капала с его спины, где по коже тянулись длинные, уже заживающие раны. Под ним извивалась и выгибала спину женщина, такая же зеленая, как фауна Колетты, — они ржали, как собаки, и издавали одинаковые звуки. Лицо Ивеуна исказилось, голова откинулась назад в рыке удовольствия, который почти заглушался шлепками его бедер о спину женщины.

Она впервые увидела существо, которое ее маленькие приятели выбрали для своего Доно. По их словам, ее звали Фейи. О ней было известно все меньше и меньше, но Колетта знала одну вещь, которая имела большее значение, чем все остальные: Она понравилась Ивеуну.

В отличие от Леоны, с этой он ринулся вперед. Он набросился на нее, как зверь, а она, как несломленный боко, сопротивлялась. Влюбленные перевернулись, и Фейи с размаху ударил Ивеуна по лицу, пустив еще больше крови. Он зарычал в ответ, впиваясь когтями в ее руку.

Их рты встретились, размазывая золотистую кровь по коже друг друга.

Они упивались друг другом. Колетта наблюдала за тем, как ее