Шея женщины стала пунцовой от стыда за грехи молодости, мокрые от еле сдерживаемых слёз глаза говорили о том, что ей хочется сбежать из этой кухни куда угодно, лишь бы подальше от расходившейся матери. Не в первый раз, похоже, прошлым шпыняют. Надо было спасать человека…

– Что вы знаете о татуировке? – обращаясь к «подзащитной», пресёк бабкин «поток сознания» Сергей. – Ласточке?

– Так они друг дружке их и сделали! – опять вместо дочери ответила пенсионерка. – В тот же день, как ограбили. Джинсы они себе купили, портвейну, на такси катались… Моя дурёха той воровке в рот ведь смотрела. Своего мнения не имела вообще. Как сейчас помню: выдрала я Ирку тогда как сидорову козу. Стыдила. Они ведь, деньги эти, на море отложены были. Три года копили. Оно ведь как – я на фабрике работала, платили мало. Отец её, покойный, по инвалидности только сторожевать и мог. Трудно нам копеечка доставалась. Всё мечтали – вот вырастет чадо, учиться пойдёт…

Болтовня бабки становилась опасно-нудной и вовсю скатывалась в длительные воспоминания с обличением виновных.

Втайне пожелав не в меру говорливой мамаше, чтобы её любимый сериал закрылся из-за нерентабельности, Иванов сделал очередную попытку пообщаться с Валюхиной.

– Ирина Дмитриевна, а почему вы прекратили отношения с Солодянкиной?

Старуха снова набрала полные лёгкие воздуха для пространных пояснений, но инспектор, сурово взглянув на неё, резко потребовал:

– Помолчите, будьте любезны… Ваша дочь сама умеет говорить!

Украдкой брошенный, полный благодарности взгляд ободрил его. Помявшись, женщина ответила с затаённой грустью:

– Она у меня тоже парня увела. Я не сразу узнала. Когда ей татуировку делала – она всё болтала, как с очередным ухажёром поедет в путешествие. Была у нас мечта – страну посмотреть. В Питер скататься, в Москву… Тогда и проболталась. Имени не назвала, но была у него одна особенность, из тех, которые только в бане или в постели видно… Не важно, ничего такого… И мы поругались. Сильно поругались. Он же моей первой любовью был… Я ей ту ласточку не доделала. Немножко совсем. Накрыло меня. Всё ей высказала…

– И вы её прокляли… – против воли сорвалось с Серёгиного языка.

– Что? Откуда вы знаете?! – изумилась Ирина Дмитриевна.

Пришлось Иванову разыгрывать удивление.

– А что такого? Люди часто друг друга проклинают. Особенно на нервах.

Обыденность сказанного немного успокоила женщину.

– Да. Она меня, наверное, тоже. Ну её, – в сердцах бросила хозяйка. – Нашли тему… Я знаю, зла желать никому нельзя, но… нет. Пусть всё в прошлом останется.

Раздосадованная таким непривычным для неё тоном гостя, бабка всё же не удержалась, вставила свои «пять копеек»:

– Жизнь себе испортила, идиотка. С тех пор ни мужика нормального, ни счастья. Хорошо, хоть с внуками помог какой-то добрый человек. Мимо проходил, да и не побрезговал моей доченькой…

На горизонте в очередной раз замаячила семейная склока. Валюхина снова потупилась, не в силах дать отпор матери и защитить себя от набивших оскомину нападок. Так и стояла, прижавшись боком к кухонному шкафу, сгорая перед посторонним человеком от стыда за свою судьбу и за болтливую родительницу.

Внутренние разборки, без посторонних, похоже, давно были для неё обычным делом.

В этот раз инспектор промолчал.

На столе наконец-то появились чашки с чаем, вот только пить Иванову не хотелось. Как нельзя кстати на ладони пульсирующе затеплела Печать – вызывал напарник.

Сославшись на неотложные дела, парень поспешил покинуть квартиру, с грустью сочувствуя её обитателям и особенно Ирине Дмитриевне.

***

В подъезде его уже ждал перевозбуждённый Швец. В чёрном плаще, в сдвинутой на затылок маске. Из тех, ультрамодных, так любимых хакерами и киношными бандитами: белая пластиковая личина с узкими прорезями для глаз, чёрными, подкрученными усиками, узенькой бородкой и с выражением лёгкой, нестираемой ухмылки.

– Неудобно, – пожаловался призрак. – На нос давит.

– Переживёшь, – не выказал сочувствия Сергей. – Какие новости?

– В адресе были Вика, четверо охранников, горничная, повар с помощником. Больше никого. Всех отключил. В вольерах – собаки. К ним не подходил. Не выберутся. В доме три тревожные кнопки увидел. Одна у Солодянкиной в кабинете, одна в спальне. Третья – у входа. Вероятно, есть ещё, так что будь поосторожней. Видеонаблюдение тоже вырубил. Но это не точно… Блок записи в подсобке стоял, среди коробок всяких. На виду. Правильно ты с масками придумал!

Губы Иванова тронула едва заметная улыбка.

– А то! Осталась малость – расскажи, где этот самый особнячок находится?

Швец быстро продиктовал улицу и номер дома. Получалось не близко. В пригороде, в закрытом коттеджном посёлке, обитатели которого очень любили комфорт, высокий социальный статус и люто ненавидели пролетариат, от которого отгородились высокими стенами заборов, охраной и шлагбаумом на въезде. Таких вот «закрытых» объектов Иванов знал два, но не без оснований подозревал, что в округе их гораздо больше. Просто о них не орут на всех углах.

– Сиди у пульта охраны, – сказал он другу. – Позвонят с основных ворот – ответишь, что ждёте меня, ну и так далее… Имя назову, – наружу вырвалось невольное хихиканье, – Анонимус.

Тонкости шутки призрак не оценил. Он не был знаком с относительно современным кинематографом. Зато хорошо соображал и задал вполне уместный вопрос:

– Уходить как собираешься? Войти мало. Нужно ещё и выйти.

Эта проблема почему-то не слишком беспокоила Иванова.

– Ты машину водить умеешь?

– Конечно. У отца частенько «Жигули» брал. На современных не ездил.

– Вот на машине и уедем. Никто нас останавливать не станет. Номера известные, хозяйка – тоже.

– Это ты про тот Мерседес? – Антон не на шутку перепугался. – Да я такой шаландой в жизни не рулил! Все столбы мои будут!

– Не будут. Справишься. Там управление простое.

Этот аргумент на призрака никак не подействовал.

– Ты откуда знаешь?

– В книжке читал, – хмурясь, заявил инспектор. – Не бойся. Даже если расколошматишь технику – плевать. Солодянкина себе новую купит. Ты о нашей «подзащитной» думай. До утра успеть надо, иначе завертится мельница…

***

Отправив Антона обратно, Иванов спокойно вышел на улицу и направился по той же самой тропинке, на которой совсем недавно неизвестные пытались убрать Валюхину, к дороге.

Проехав несколько остановок на удачно подвернувшейся маршрутке, вышел у районного рынка, без стеснения накинул на себя плащ, натянул маску и сразу почувствовал дискомфорт в области носа. Не выпендривался, значит, Швец. Похоже, дружественные китайцы при изготовлении маскарадного атрибута экономили на всём, используя как модель морду какого-то своего плосконосого товарища по цеху. Других объяснений такому неудобству придумать не удалось.

За свой внешний вид парень не переживал. Суббота, вечер, карнавальное одеяние – ничего особенного. Сейчас всяких клоунов на улице полно. Развлекается народ, как может. Местная гопота не страшна, полиция – документы в порядке, а отшутиться всегда можно. Да и пройти надо было в таком одеянии метров двести – не больше. За углом стоянка местных бомбил. Из тех, кто налоги платить не любит, лицензии не имеет и за небольшое дополнение к стандартной таксе вопросов не задаёт.

Оставался, конечно, вариант, что безопасники Виктории Егоровны обнаглеют до того, что решатся допросить Валюхину. Неважно – сами или через знакомых силовиков, но такое развитие событий парня не слишком пугало. Ну получат его фоторобот, в котором, как известно, можно признать каждого второго, ну догадаются о связи Анонимуса с неизвестным гостем. И что? Прямых доказательств нет, логики в их действиях обычным людям тоже не найти. Ищи-свищи.

***

Прогулка прошла как по маслу. Встречные прохожие посматривали на Сергея с интересом, однако никто в разговор не вступал, пальцем не тыкал, сфотографировать не пытался. Максимум – награждали весёлой улыбкой. Только одна пожилая тётка шарахнулась, как от прокажённого, но потом успокоилась и пошла по своим делам, недовольно бурча что-то своё.

Не обращая на неё внимания, он без каких-либо проблем сел в старенькую иномарку разбитного, молодого кавказца, выбранную наобум. У водителя тоже вопросов к внешнему виду пассажира не возникло.

– Тэматическая вэчеринка? – с характерным акцентом скорее констатировал, чем спросил сын гор, трогаясь с места.

– Да. Будет очень весело…

До коттеджного посёлка добрались по относительно пустым улицам быстро. У шлагбаума остановились. Из сторожки вышел немолодой, полный мужик в форме ЧОПовца.

– Куда направляетесь? – весьма вежливо поинтересовался он, не требуя, впрочем, представиться, выйти из машины или снять маску.

Инспектор назвал адрес, в конце веско присовокупив:

– Ждут. Анонимус.

Данное заявление никак не подействовало на властителя шлагбаума и повелителя его электрических внутренностей. Сказывался опыт. Охранник за время работы на этом объекте насмотрелся всякого и первым, что он чётко усвоил, было умение не лезть не в своё