– Только на уровне охраны офиса да проверки потенциальных партнеров и заказчиков на предмет причастности к криминалу и платежеспособности.

– Понятно, – равнодушно сказал Антон и посмотрел на Веденского своими холодными, ничего не выражающими глазами.

Пауза затянулась. Кажется, Викинг ждал, когда заказчик начнет предпринимать какие-то действия по вводу его в дом.

Веденский подошел к воротам, все еще открытым, и увидел согнутую спину садовника Владимира, который по обыкновению копался на территории.

– Володя! – позвал Веденский. – Подойди сюда.

Садовник распрямил спину и плечи. Перед Антоном предстал детина лет тридцати пяти с рожей убийцы и осанкой, которая оставляла примерно такое же впечатление. Наверное, все дело было в шраме, который пересекал лицо Владимира со лба через висок и до подбородка. Вдобавок он привык горбиться и смотрел из-за этого чуть исподлобья. Припадая на одну ногу, Владимир подошел, вытирая руки о штаны.

– Володя, проводи этого человека в дом. К Карине. Она в курсе, да я ей сейчас позвоню. Это наш новый сотрудник, и жить он будет в доме. Познакомьтесь. – На этом Веденский прервал инструктаж, вытащил мобильный телефон и набрал номер.

Владимир посмотрел в лицо Антону и сунул свою широкую, как лопата, ладонь.

– Антон, – представился гость.

Владимир абсолютно молча пожал ему руку и посмотрел на хозяина.

«Нелюдимый какой-то, – подумал Антон. – И где это Веденский такого садовника нашел? Неужто его ветками яблони так подрало?»

– Карина!.. – заговорил Веденский, потом спохватился, замахал руками на Владимира и Антона, указал им на дом.

Что бизнесмен говорил жене, Антон не услышал, потому что ему пришлось идти. Владимир шел впереди, чуть припадая на правую ногу. Пахло от него землей, потом и, если честно, грязью и неопрятностью. Опять непонятно, почему Веденский себе выбрал такого типа. И страшный, и неприятный.

Обычный дом, два этажа, сложный фасад с претензией на стилизацию под барскую усадьбу или викторианский стиль. Поднявшись по ступеням на большую веранду с колоннами, они подошли к железной двери довольно высокой степени надежности, как Антон определил на первый взгляд. Бронированные вставки, полная блокировка ригелями по периметру.

Перед Антоном открылся большой холл. Отсюда широкая лестница вела на второй этаж, слева арка, наверное, соединявшая холл с кухней, справа переход к каминному залу с солидными диванами и большим белым порталом камина, причем действующего, судя по запаху. Ковры, медвежьи и оленьи головы на стенах, картины в тяжелых рамах.

Тут бодро и звонко застучали каблучки, и Антон увидел на лестнице молодую женщину. Ей было не больше тридцати, и выглядела она так, как и должна смотреться молодая жена богатого зрелого бизнесмена. С тонкой талией, узкими бедрами, длинными ногами и лебединой шеей.

Но Антона удивило нечто иное. Это все были обычные, даже обязательные атрибуты внешности. А вот глаза этой женщины его поразили сразу. В них за несколько секунд промелькнула масса самых разных оттенков настроения и эмоций. Большие и очень выразительные глаза с длинными натуральными пушистыми ресницами. Радость, удивление, беглая оценка внешности, резко проскочившая тревога по поводу того, что она вышла не совсем в том виде, в каком знакомятся с мужчинами. Потом досада на себя и негодование. Какой мужчина, хоть и симпатичный?! Это же обслуга, наемный работник!

– Проходите. – Женщина стала неторопливо спускаться по лестнице, щелкая миниатюрными каблучками туфелек с турецким шитьем и без задников.

Она засунула руки в карманы коротких белых штанишек и серьезно морщила лобик.

– Юрий Сергеевич мне только что звонил. Спасибо, Володя, ты можешь идти.

Садовник исчез. Он прикрыл за собой тяжелую дверь, а Антон остался стоять посреди холла, осматриваясь.

Окна с решетками, но это не защита, а всего лишь декорация. По два штыря на одном откосе. Выворотить их не составит труда даже одному человеку. Камер видеонаблюдения в доме нет, на фасаде он их тоже не видел. Есть одна снаружи, захватывающая зону входной калитки и ворот. Для того чтобы рассмотреть лица тех, кто пришел или приехал.

– Значит, это вы, – с явным удовольствием произнесла женщина, откровенно рассматривая Антона. – Наконец-то! Юрий Сергеевич со своими глупостями решил меня взаперти держать. Давайте-ка принимайтесь за свою работу, через пятнадцать минут будьте готовы – мы едем в город.

– Вы никуда не едете, – ледяным тоном сказал Антон, который в глубине души с интересом ждал реакции женщины на такое вот заявление.

– Что? – Хозяйка дома сорвалась на фальцет, вскинула тонкие брови и посмотрела на молодого человека с таким видом, будто он сделал нечто неприличное в ее присутствии, например испортил воздух. – Я не поняла, кто тут платит деньги и кто их получает? По-моему, не самые маленькие! Я вам, молодой человек, не советую забываться…

– Воспитывать вы будете своего мужа и детей, когда они у вас будут. Ваши поездки куда бы то ни было теперь зависят и от меня. Пока я не разберусь в обстановке, пока у меня не будет плана по обеспечению вашей личной безопасности, вы даже к забору не подойдете, не говоря уже о выходах за пределы двора.

– Да как ты смеешь! – Карина едва не зашипела, как змея. – Я сейчас позвоню мужу, и он тебя, урода, вышибет… Пошел вон отсюда!

– Кто еще есть в доме, кроме садовника Владимира? – спокойно осведомился Антон, совершенно игнорируя бешеное недовольство хозяйки.

Ответа он не получил. Карина рывком достала из кармана штанишек телефон, уронила его, тут же подняла и, бледная от негодования, стала набирать номер. Антон стоял, смотрел, как она поднималась по лестнице, и думал о том, что работенка ему предстоит не просто тяжелая.

Веденский оставил машину на парковке возле супермаркета «Эльдорадо», едва ли не за квартал от офиса «Уральского концерна». Больше на улице нигде не припаркуешься, все кругом забито автомобилями. Можно было бы спокойно заехать во двор концерна. У охраны, стоявшей у ворот, уже был номер его машины. Но Веденский не хотел этого делать. Нет, вовсе не потому, что его потом могли не выпустить, что ему в чужом офисе грозила какая-то опасность. Просто заезжать туда, оставлять там машину Веденскому было очень и очень некомфортно.

Так может чувствовать себя только человек, который на протяжении десятилетий все определял сам, принимал абсолютно любые решения в сваливающихся на него ситуациях, умел и мог отвечать за себя и других. И вдруг он попадал в зависимость от чужой воли, очень даже недоброй. Ведь Юрий Сергеевич догадывался, о чем сейчас пойдет речь.

День обещал быть жарким. Уже сейчас температура поднялась за тридцать. Стены домов пылали жаром, как домны, асфальт на проезжей части источал запах гудрона и, казалось, плавился под колесами машин. Даже страшно было подумать, что придется ступить на него тонкими кожаными подошвами летних ботинок. Под рубашкой быстро стало мокро, вспотела и кожа под брючным ремнем. Как хорошо было в салоне «Бентли», когда там работал климат-контроль. Даже не верилось, что за пределами машины царит такое пекло.