— Не переживай! — тряхнула длинными волосами Ольга. — Ты уберешь свою половину комнаты, а я свою. У нас еще полгода впереди.

А через неделю пришло еще одно письмо из Голландии.

«Дорогой Рома. Мои родители не разрешают мне приехать в Москву. Они говорят, что СССР еще не перестроенная страна. И что у нас нет денег на билет на самолет. Что за эти деньги можно купить пять велосипедов. Но зачем нам их покупать, когда мы сами их продаем. Моя бабушка говорит, что меня не впустят в вашу страну. Ее зовут Аалче. Это по-голландски значит „очень маленькая“. На самом деле — она большая и толстая и вся в веснушках. Она очень религиозная и строгая. Она часто приходит к нам, чтобы присматривать за мной и моим братом. Да ну ее!

Слышал ли ты о Годе Хорошего Ребенка? Наш учитель раздал нам заметку из газеты. А вчера по телевизору показывали госпожу Бакарас или Рабакас (я всегда путаю имена). Она советовала детям больше помогать взрослым, чтобы стать хорошим ребенком и попасть на праздник. Я буду очень стараться, я сделаю все, чтобы стать таким ребенком. Ты тоже старайся. Давай стараться вместе, чтобы встретиться на празднике.

Я пока не знаю, что будут делать дети в Голландии, чтобы попасть на праздник. В школе нам об этом еще не говорили. Но мой учитель сказал, что у меня есть шансы, потому что я имею хорошие оценки по английскому. А ты у Рома? Ты ведь стал делать такие английские успехи? Ты должен обязательно пробиться.

Еще. Мы, конечно, при встрече должны сразу узнать друг друга. Я бы послала тебе фотографию с паспорта, но у меня ее нет. У меня и паспорта нет, поэтому я себя нарисовала с помощью зеркала. Мама говорит, что я получилась похожей. Как тебе нравится мой портрет? Но на самом деле у меня родинка на другой щеке.

Розалинда».

Когда Рома закончил читать письмо, он внимательно посмотрел на рисунок с изображением девочки с длинными прямыми волосами и попытался представить родинку на другой щеке.

— Вот ты какая, Розалинда!

Она выглядела так, как и представлялась по письму, — очень энергичной.

К письму была приложена заметка из газеты, переснятая на ксероксе. В ней говорилось, что по решению ООН следующий год будет Годом Хорошего Ребенка. Что сегодня дети — дети, а завтра они — члены правительств. Поэтому сейчас надо налаживать их международную дружбу.

— Мама, — сказал Рома, — я обязательно поеду в Жевену. Вот увидишь.

— Привези мне колготки! — сказала сестра Ольга. — И фломастеры… и мягкие ластики… и… куклу в стеклянной коробочке и… модные очки и…

И она перечисляла свои будущие подарки до вечера.

В этот холодный ноябрьский день Розалинда летела домой, как заблудившаяся осенью бабочка. В пластмассовом фирменном пакете она несла свои школьные тетради и фломастеры. Сегодня в пакете лежала еще и анкета, которую дал учитель мистер Бош.

Для всех ребят это была обычная анкета — «малтипал чойс», которую голландские школьники заполняют несколько раз в год по просьбе министерства культуры или министерства образования. А для Розалинды это была карта с указанием мест, где можно найти сокровища. А если говорить точнее, то билет на самолет. Мистер Бош сказал:

— Тому, кто правильно ответит на все вопросы, разрешат поехать на детский праздник ООН. Как представителю нашей школы и всей Голландии. Конечно, при условии хорошего знания английского языка. И, конечно, при некоторых других условиях.

— При каких? — закричали мальчики и девочки.

— Я не знаю. Может быть, надо будет уметь танцевать и петь. Может быть, быстро бегать или плавать. Но анкета — это главное.

Розалинда прибежала домой вся мокрая, задыхаясь.

— Мама! Папа! — закричала она с порога. — Нам выдали анкету!

Ее мама в это время заворачивала незнакомой покупательнице фонарь к велосипеду. Ее папа беседовал с соседом мистером Янсеном о починке мотоцикла. Безнадежно, — им не до Розалинды!

Грустная Розалинда направилась к лестнице. Увидев, что она расстроилась, папа крикнул ей вслед:

— Бабушка наверху! Если тебе что-нибудь нужно, попроси у нее.

Пока Розалинда шла по лестнице, ее настроение улучшилось. Раз к бабушке можно обращаться, значит бабушка сегодня в хорошем настроении.

— Бабушка, бабушка! Мне дали «малтипал чойс»!

Стул, на котором сидела бабушка, заскрипел и даже как-то закричал, пока бабушка поднималась с него. Она внимательно посмотрела на Розалинду: волосы прилипли ко лбу, куртка нараспашку, брюки в заплатках, с яблоками на коленях.

— И мама разрешает тебе ходить в таких заплатках?

— Да.

— Покупатели могут подумать, что вы обанкротились. Что у вас больше нет ни гульдена. Только затем, чтобы люди чаще ходили в ваш магазин, ты должна выглядеть прилично. Иди сюда, я завяжу тебе хвостик. И надень, пожалуйста, целые брюки.

Здесь бабушка разразилась длинным монологом:

— В этом доме всегда такой беспорядок! Хороший сюжет для Янстейна! Если бы я сюда не приходила, здесь все бы погибло. Кто бы смотрел за детьми и мыл окна? Подумать только, в моем возрасте — и все это делать. А у меня, между прочим, есть и свой дом и сад, за которыми надо ухаживать. Да я только сегодня полдня дергала сорняки. А теперь работай здесь, занимайся запущенным ребенком!

Розалинда сдалась и покорно разрешила бабушке расчесать свои длинные волосы и сделать хвостик. Это даже ее успокоило. А когда она увидела своего брата Вильяма в углу комнаты, причесанного и аккуратно одетого, она про себя рассмеялась. В один прекрасный день бабушка вымоет их как следует и поставит в витрину магазина вместо велосипедных манекенов.

Она решила больше ничего не говорить бабушке об анкете. Вечером бабушка уйдет, Вильям ляжет спать, тогда она вместе с родителями спокойно прочитает все вопросы, изучит все предлагаемые ответы и в нужных местах поставит крестики. Мама и папа наверняка дадут ей правильные советы.

В шесть закрылся магазин. В семь они пообедали. В восемь всей семьей загнали сопротивляющегося Вильяма в постель. А бабушка никуда не уходила. Все скрипела и скрипела своим вертящимся стулом перед телевизором.

Это был не просто стул, это был бабушкин командный пост. С него она следила за всем, что происходит в доме и на экране.

— Может быть, вам нужен кофе? — спросила мама бабушку. И по ее тону было понятно, что она ожидает отказа. Что-нибудь вроде: «Нет, нет. Я уже ухожу. Мне не заснуть от кофе. Большое спасибо. Я и так засиделась». Но бабушка просто сказала: