бесконечно, но лучше я вам о нем станцую… Пи-эйч-ди, мать вашу…

Короче говоря, к концу второго года я так глубоко копнул, что совершил много открытий дивных. О том, что научный руководитель мой – карьерист и «интеллектуальный импотент», а также о том, что тема моя – сплошные компиляции и плагиат, разбавленный размытыми спекуляциями на псевдо-концептуальные темы, не имеющими никакого практического значения в народном хозяйстве…

Так что, друзья мои, с мечтами глобального характера надо как-то поосторожнее. Поделикатнее, если можно так сказать. Они в реальности как-то так перекособочиваются, выворачиваются наизнанку, словно их тошнит, так что в результате не получается ни толку, ни радости… Как говорится, совмещение неприятного с бесполезным…

То ли дело мечты попроще. Вот захотелось мне, например, лимон целый съесть, да еще без сахара… Пожалуйста. Могу себе позволить не хуже, чем Коба Виссарионович Джугашвили…

Тем более, что нынче, в эпоху глобализации и развитой международной торговли, лимон стоит сущие копейки.

13. Из самых низов…

Сейте разумное, доброе, вечное,

Наше родное дерьмо бесконечное

Отягощение органикой

Да. вот по поводу копание в ём самом, опять же ж, тут уж конечно, не поспоришь.

Жысть – она такая штука… Рожденный ползать – летать не может, ну и тэ дэ…

Так что, нам от всего этого ни спрятаться, ни скрыться. Поэтому приходится искать высокие истины на гораздо более приземленном уровне, чем это предусмотрено классической философией…

В то же время, некоторые деятели из отрасли философии неклассической, можно сказать, экстремальной, так прямо черным по белому и пишут: наша реальность, мол, она такая и есть, строгого режима…

Этим, собственно говоря, и объясняются убогость всякого околоразумного существования, постоянные терзания-причитания, и всякие прочие разности, начиная от банального закона подлости, до непреложного наблюдения, что «лучшие уходят первыми» (условно-досрочное, видите ли).

Поэтому и правила здесь соответствующие:

– во-первых, побег в виде самовыпиливания категорически не приветствуется, грозя последующими «адскими» санкциями либо перерождением в еще более убогих условиях;

– вот-вторых, не верь, не бойся, не проси, особенно у тех, кто сильнее;

– в-третьих, сотрудничество с администрацией также категорически не приветствуется, но уже с другой стороны и по другой причине (как мы помним, во все века пророков и ясновидцев распинали, сжигали на кострах и били тяжелыми тупыми предметами по головам);

– в-четвертых, и, наверное, в-последних, правила внутреннего распорядка нерушимы, а именно: не плевать, не сорить, в грязной обуви на шконку ни-ни, морально неприемлемые поступки неизбежно караются моментальным необратимым понижением социального статуса, ну и тэ пэ;

Ассоциации, как говорится, налицо… Пусть даже достаточно отдаленные.

Но, не все тут так прямолинейно, не все…

Да, в условиях тотальной несвободы есть, есть огромное искушение забыться, забиться, отмотать положенное, а там – на свободу с чистой совестью, начать, как говориться все с чистого листа. И снова – забыться, забиться…

А если это, допустим, не общий режим, а строгий? Или, чего доброго, усиленный? Или какая-нибудь «пиковая» зона, где все по беспределу?

А если срок – пожизненный?!

Сколько тогда мотать положенное будешь, забытый, забитый?

А если это вообще, концлагерь?!!

Каждый день солнышко по утру привечай. Жив, и слава Богу… Жив, и слава Богу…

И вот тут-то мы в своих размышлизмах дошли до самого интересного. Как говориться, вкусили самый цимес…

Ведь, есть, оказывается, много прекрасного в жизни, много… даже в самой-самой разубогой… Жалко, что понимаешь это безнадежно поздно…

И с какой радостью ты начинаешь тогда молотить… Копаться, в ём самом, родимом… И правильно, правильно…

Потому, что это – твой ЩИТ. Розовые очки. И видишь ты сквозь них не газовые камеры и бараки, а БЫТИЕ… Житие твое, пес ты смердячий.

И потому возлюбить ты должен это все дерьмо вместе взятое, потому что без него ты – смертник… Ты – смертник, жизнь твоя – концлагерь, а белокурый Ганс уже составляет список тех, кто пойдет сегодня на мыло…

Но, если рассудить здраво, из любого концлагеря есть выход… Даже два.

Первый вы, конечно, и без меня знаете – это через трубу крематория. Это понятно… Не очень интересно, на самом деле. Но уж, как есть… Какое-никакое, а избавление.

А вот второй… куда веселее… Еще не догадались? Нет?!

Правильно! Через ворота, своими ногами, вместе с Красной Армией…

Но шанс такой дается не часто, ей-богу…

14. Добро должно быть ого-го…

Вообще, люди от природы, как правило, добрые,

Вот только почему-то они, как правило, злые

Диалектика добра

Если говорить честно, с самого детства я, по каким-то непонятным причинам. был хорошим парнем. Это, если я вам раньше не говорил…

Добрым таким, порядочным, покладистым… Ну вы ж понимаете, все люди братья, должны помогать…

Может быть я таким «бракованным» родился, а может… ну мало ли, инфекция там какая или издержки воспитания.

Почему-то в базовых коллективах такой непредвзято позитивный посыл по отношению к остальным не приветствуется, почитаясь за некую слабость, этакую зашкваренность, разновидность дефектности.

Если ты не умеешь в кровь бить своих «оппонентов», бить руками, ногами и подручными предметами, да… ты какой-то бракованный.

Вот и я в кровь бить своих оппонентов не хотел, предпочитая наставлять их, что называется, «вербально». Только вот не слушались, заразы… Упорствовали в своих иллюзиях, как говорили первые миссионеры. Посему были и подзатыльники, и тычки, и затрещины, а также пинки, сопровождаемые короткими ясными сентенциями типа «пшёл вон».

Если говорить о базовых коллективах с умеренным уровнем анархии, то есть занимающих промежуточное положения между «джунглями» (где любое неосторожное движение может привести к прекращению существования тем или иным способом) и неким подобием «штрафбата» (где каждое движение фиксируется, и без прямого приказа сверху ты не можешь даже, извините, сходить в сортир)… Так вот, если говорить о таких коллективах, то там рано или поздно формируется достаточно простая иерархия, состоящая из нескольких каст.

Первая – так называемые «паханы», «авторитеты» или «неприкасаемые» (в хорошем смысле слова). По каким-то не всегда понятным причинам (голубая кровь, папа мэр, друзья из мафии или, на худой конец, кто-то кому-то что-то раз и навсегда доказал) эти люди как бы по умолчанию относятся к высшему сорту, поэтому бить их или огорчать каким-то другим способом крайне не рекомендуется, ибо это чревато… Чревато разборками с полицией, мафией, враждой на всю жизнь (а враги они ого-го какие) или неукротимыми угрызениями совести…

Вторая категория – бакланы… Занимая что-то около десяти процентов общей популяции, они представляют собой