— Вы плачете?

О Боже, нет! Только не это! Только не сейчас!

Вот идиот! Даже не заметил, что девушка была на пределе! Квентин, конечно, сочувствовал ей, но ему самому сейчас несладко, и он не мог переживать еще и чужое горе.

— Вы утверждаете, что я абсолютно не умею обращаться с детьми, — начала она низким, хрипловатым от слез голосом. — Ну что ж, здесь вы правы! В этом плане я полная неудачница. Если бы не вы, Бог знает, что могло бы случиться с Беном...

В ее заплаканных глазах читался ужас.

— Перестаньте, не стоит теперь рассуждать о том, что, к счастью, не произошло. Главное, что Бен цел и невредим.

Каролайн покачала головой, не желая принимать его утешения.

— Независимо от меня, а не благодаря мне. Но я — это все, что у них есть, и я... я справлюсь...

Керри трясло, она хотела остановиться, но не могла.

Квентин, стоявший неподвижно как статуя, вздрогнул.

Девушка в который раз вытерла слезы и попыталась поглубже вздохнуть, но из ее горла вырвалось лишь несколько отрывистых всхлипываний.

— Обычно я никогда не плачу, — сказала она. Каролайн подозревала, что будет долго жалеть об этом всплеске эмоций, но все же никак не могла совладать с необузданным потоком чувств, внезапно захлестнувшим ее в присутствии чужого человека. Она действительно долго не могла плакать, а вот теперь никак не могла остановиться. Ну и дела!

— Все просто ужасно!

Боже, что я говорю? - возмутилась она в душе.

— И дети, и... да, вы правы, какой мужчина взглянет на меня, такую?

Каролайн почему-то особенно болезненно осознала, как неопрятно выглядит. Волосы отросли, взлохматились и торчат в разные стороны, от аккуратной короткой стрижки «боб» остались только приятные воспоминания. Когда она в последний раз пользовалась косметикой? Где лежит ее губная помада? Да уж, кто позарится на такую неряху?

— Ничего смешного! — злобно выкрикнула она в ответ на его нетактичную улыбку и, достав из рукава носовой платок, громко высморкалась.

— О Господи! — произнес Квин на одном выдохе. — Иди сюда, — мягко, но твердо скомандовал он голосом, не допускающим возражения.

Керри не сопротивлялась, когда он притянул к себе ее податливое тело. Она глубоко, неровно вздохнула, чувствуя его дыхание у себя в волосах и слыша утешительные слова над ухом. Девушка доверчиво прижалась к Квину, который, помня достаточно много запахов дорогих духов, не смог определить волнующий аромат, закравшийся сейчас ему в ноздри.

Так они и стояли какое-то время. Квентин почувствовал тот момент, когда она вдруг опомнилась и перестала льнуть к нему, как загнанный зверек к спасительной стенке убежища, а резко отпрянула.

Откинув волосы с лица, Керри подняла на него перепуганные глаза.

— Не знаю, что на меня нашло?! — заморгала она в недоумении.

— Думаю, вырвалось наружу то, что раньше вы постоянно пытались в себе подавить.

Пожалуй, этот человек прав, признала она, вытирая слезы тыльной стороной ладони. Оказалось, Квентин Клафф умеет обходиться с истерически рыдающими женщинами так же умело, как и с маленькими детьми. Она устало посмотрела на его мужественное лицо. Возможно, такое часто с ним случается, когда женщины изливают слезы на его широкой груди. Но не хватало еще, чтобы он подумал, для нее норма вот так кидаться со слезами к первому подвернувшемуся утешителю.

— Может быть. Вы извините, что я устроила перед вами такую сцену.

Шестое чувство подсказывало Керри, что теперь, когда она узнала, что значит находиться в его объятиях, она будет страдать от одиночества еще сильнее.

— Вовсе не стоит извиняться за проявление эмоций, — сухо заявил он. — Я считаю, время от времени надо давать им выход. Знаете, врачи утверждают, что стресс, не вылившийся слезами, заставляет плакать внутренние органы.

Каролайн вдруг поняла, что ей трудно смотреть на него, поскольку она сразу начинала представлять, какое упругое, мускулистое у него тело. Терпкий запах, исходивший от него, все еще приятно щекотал ей ноздри. Керри опустила глаза.

Но Квентин взял ее за подбородок и приподнял голову. Он вглядывался в ее лицо с высохшими дорожками слез на щеках.

— Сколько вам удалось поспать сегодня?

— Как обычно... Я в полном порядке.

Клафф смотрел на нее, как на непослушного ребенка.

— Я не самый терпеливый человек на свете и люблю, чтобы прямо отвечали на мои вопросы, — произнес он и, словно извиняясь, развел руками.

Это замечание вызвало у нее слабый, нервный смешок.

— Да уж, легко догадаться.

— Так сколько?

— Пожалуй, пару часов удалось подремать. Мне все время кажется, что ночью с ними может что-то случиться: или поднимется температура, или же кто-то из них свалится с кровати...

— Вообще-то мир обычно не выглядит таким уж безрадостным, когда человек спит по восемь часов в сутки. Неужели нет никого, кто смог бы посидеть с детьми, пока вы нормально выспитесь? Хотя бы ваша мать?

Такое предположение лишь вызвало горькую усмешку у Керри. Она помнила, как однажды Мэтт указал ей на очевидное: «...мать просто мечтает, чтобы мы повзрослели, Керри. Ее жизнь станет гораздо проще, когда мы сами сможем о себе позаботиться, и не надо будет постоянно приходить нам на помощь».

Ах, милый Мэтт! Он давно понял и гораздо раньше сестры принял философский подход к жизненному принципу Кайли Лейкис: «Плыви, а то утонешь».

— У моей мамы то деловая встреча, то еще что-то...

Нельзя было произнести это с большей горечью!

— Звучит не слишком убедительно. А что касается мужчин, то, думаю, здесь вы рано сдаетесь. Поверьте, ваши опасения совершенно неоправданны.

Когда он начал говорить о мужчинах, Каролайн похолодела. До этого она, по крайней мере, продолжала себя убеждать, что на самом деле не произносила вслух этого позорного признания, или хотя бы он не расслышал его. Просто невероятно, как теперь можно, не умерев от стыда, смотреть ему в глаза.

— Вам легко говорить, — тихо произнесла она.

В следующий же момент Клафф взял ее лицо в свои ладони и большим пальцем погладил упрямый подбородок. Керри вся затрепетала от интимности этого жеста, зачарованная голодной страстью, промелькнувшей в его глазах.

Затем он отпустил ее, и Каролайн едва удержалась на ватных ногах, ощущая странное чувство неудовлетворенности.

- Здесь уж точно можете мне верить, — заверил он странным, предрекающим недоброе тоном.

4

Каролайн никогда не сможет найти ответ на то, каким образом ей удалось решиться на подобное безрассудство. Возможно, тоскливые картины безбрачного будущего лишили ее на время разума. По крайней мере хоть будет, что вспомнить, подумала она и, смело обхватив руками шею Квентина, зарылась пальцами в шелковистые, блестящие волосы. С самого первого момента, как только она увидела этого мужчину на пороге, ей захотелось ощутить, какие они.