На северной стороне кора была темнее и грубее – это первое, о чем должны были знать охотники, да и просто все, кто не хотел погибнуть в лесу. Ориентироваться можно было и по звездам, но для этого пришлось бы дождаться ясной ночи и найти поляну, что для неопытного путника могло стать серьезным испытанием.

Йонас пытался вспомнить, какие еще указатели оставил для себя, но в голову шли только стебли мятлика, которые густо росли в этом месте летом. Почему-то он не учел одного: осенью или зимой лес будет выглядеть иначе. Оставалось рассчитывать только на то, что за несколько лет ширина его шагов не изменилась вместе с походкой.

Ему пришлось сделать несколько углублений, прежде чем лопата глухо ударилась о твердую поверхность. Йонас отер пот со лба и глубоко вздохнул. Он рассчитывал достать этот сундук при других обстоятельствах. Вместе с ним он однажды закопал надежду на иное будущее – то, где он богат, знатен и счастлив.

Йонас уселся на землю и прижался спиной к березе, поставив сундук перед собой. Здесь была его маленькая сокровищница; когда-то он сложил сюда белоснежную рубашку с манжетами и красивым воротником, зеленый бархатный камзол, расшитый золотыми нитками, пару крепких сапог и мешочек с монетами. Йонас знал, что однажды вернется, и к этому он подошел со всей ответственностью.

Отсыревшая крышка поддавалась с трудом, дерево царапало кожу, а из-за влажной грязи пальцы соскальзывали. Йонас достал нож и осторожно, чтобы не повредить, попытался вскрыть замок, но после нескольких неудачных попыток грубым движением сбил его. Резкий затхлый запах ударил в нос после лесной свежести, и Йонас поморщился. В его представлении все должно было выглядеть иначе.

Ткань рубашки потемнела и покрылась плесенью, а камзол теперь выглядел грязно-серым. Надев такое, он едва ли смог бы прийти во дворец, разве что придворным шутом. Что-то больно кольнуло внутри, и Йонас сжал кулаки. К горлу подступил ком. На языке появился горький привкус. В тяжелые минуты он всегда думал об этом сундуке – тот стал для него символом, одной из тех звезд, по которым можно отыскать свой путь. И теперь его звезда погасла.

Йонас обнял колени руками и опустил голову. От незваных мыслей она казалась тяжелее обычного, в висках стучало. Прошло много лет, слишком много, и он впервые полностью осознал это. С каждым мигом промедления его шанс на возвращение становился все более призрачным. И если раньше Йонас был твердо уверен в том, что это вопрос времени, теперь все зависело только от одного – от пропавшей принцессы.

Внезапная мысль развеяла все остальные, ведь именно за этим он и пришел сюда.

Йонас вернулся к сундуку и принялся нетерпеливо ворошить складки одежды, надеясь, что сырость не уничтожила его последнюю надежду. Небольшой клочок бумаги, один из тех, которые много лет назад можно было встретить на каждой улице в королевстве. Ими пестрили стены, а ветер носил их среди домов, чтобы в каждом закоулке, даже самом удаленном, пропавшую принцессу смогли бы узнать и вернуть домой.

Йонас осторожно достал пожелтевший от времени листок. С него смотрела девочка, совсем еще маленькая, тонкие губы изгибались в легкой улыбке, и, несмотря на то, что краски почти стерлись, на бледном лице ярко выделялись большие карие глаза. Принцесса выглядела счастливой и безмятежной и словно бы приглашала поиграть с ней в догонялки. Йонас внимательно вглядывался, стараясь запомнить каждую черточку. Он не должен был пропустить принцессу при встрече.

Где именно можно ее встретить, Йонас пока не знал, но думал, что стоит начать поиски в лесу. Темный и дремучий, он часто становился прибежищем для тех, кто искал укрытия. Там встречались влюбленные, которым запрещено было видеться, или преступники, скрывающиеся от правосудия. Сам Йонас часто таился в тени деревьев, и лучшего места для испуганной маленькой принцессы не найти.

Он продолжал разглядывать портрет, когда ему под локоть ткнулась большая и слюнявая морда.

– Эй, привет, подруга. – Йонас потрепал собаку по шерсти и крепко обнял. – Смотри-ка, что у меня есть.

Он поднес к самому носу Морты обрывок, и она обнюхала его, а после уставилась на охотника и слегка склонила голову.

– Знаешь, что это? Это наш шанс на другую жизнь. Представляешь, переберемся во дворец, будешь спать на перине, а все эти красавицы в ярких платьях будут приносить тебе еду. – Йонас мечтательно прикрыл глаза и улыбнулся, поглаживая длинные уши собаки.

Морта присела и покорно опустила голову.

– А еще мыть твои лапы… Да-да, это тебе не холодная баня Руты. Помнишь, как она ругалась, когда нашла там шерсть после нас? А во дворце все будет иначе.

Вспомнив, как сердито смотрела Рута, Йонас усмехнулся. В зеленых глазах сверкали искорки, и, хотя лесничая больше ничем не выдавала своих эмоций, он готов был специально раздражать ее, чтобы только снова увидеть это.

Он всегда радовался возможности повидаться с Рутой, а сейчас она была ему особенно необходима. Кто мог лучше знать о происходящем в лесу, чем его хозяйка? И если бы произошло что-то необычное, она заметила бы первой.

Йонас решил: начать поиски в лесу стоит именно с ее дома. К тому же на улице вечерело, моросил дождь, и, зная гостеприимство Руты, он мог точно сказать: она не выставит его без чашки чая. А пока он будет его пить, сможет узнать все необходимое.

Когда Йонас добрался до опушки, где жила Рута, уже совсем стемнело. Промозглый холодный ветер проникал под плащ, просачивался сквозь потертую ткань рубашки, и потому он крепче обнимал себя руками. В животе урчало: последние дни он был слишком увлечен поисками зацепок, чтобы охотиться на дичь. Увидев теплый оранжевый свет в окне и струйку дыма из трубы, Йонас явственно ощутил усталость. Он так давно не был дома.

Двор Руты окружал небольшой забор; местами покосившийся, он не защитил бы от грабителей и больше служил преградой для случайно заглянувших диких животных. Йонас потянулся к калитке и нахмурился: она перекосилась, будто кто-то сильный резко захлопнул ее. Рута никогда резкостью не отличалась, и Йонас нередко замечал, как она бережно относилась даже к старым котелкам. Это могло означать только одно: у Руты был гость.

Йонас замялся. Попадать в неловкую ситуацию ему не хотелось, а мечты о теплом ужине рушились под урчание в животе. Мокрые от дождя волосы липли к шее, и капли стекали под плащ. Он внимательно вглядывался в окно, стараясь разглядеть движение, но, казалось, в доме было тихо и спокойно. Йонас сделал еще пару шагов на месте и решительно открыл калитку.

Вытоптанная дорожка размякла от дождя, и он отчетливо видел следы от сапог. Большие и глубокие, они явно принадлежали мужчине, и Йонас уже хотел повернуть назад, когда вдруг заметил нечто странное. Один из следов выглядел совсем маленьким; небрежно смазанный и оставленный поперек дорожки, словно кто-то спешил перебежать лужайку перед домом. Он никогда не присматривался к размеру ноги Руты, но уж точно не мог представить ее резвящейся на лужайке.

Он потер глаза и снова посмотрел на дорожку. При слабом освещении от окна ему могло всего лишь показаться. Отпечаток на грязи действительно больше не выглядел следом – грязное размытое углубление, в котором теперь ручейками текла вода. Йонас устало вздохнул: он настолько хотел найти что-то необычное, что готов был увидеть чудо в каждой луже.