На следующий день последовал звонок от члена Политбюро Лигачёва. Тот не просил, а требовал, ссылаясь на партийную дисциплину. Против этого аргумента Ельцин возражать не мог. 12 апреля 1985 г., на самой заре перестройки, он стал членом «команды Горбачёва», провозгласившей новый курс.

19 апреля 1985 г. члены партийной организации Свердловской области, участвовавшие в работе VII пленума Свердловской областной организации КПСС, узнали о новом назначении Б. Н. Ельцина.

После пленума обкома, освободившего Б. Н. Ельцина от должности первого секретаря, состоялся ужин – проводы. Собрались близкие люди. По обычаю выпили. Михаил Григорьевич Крюков, первый секретарь Нижнетуринского горкома партии, секретного города Свердловск-45, сказал: «Ну, Борис Николаевич, или ты революцию в Москве устроишь, или голову свою не сносишь». «Лучше бы первое», – смутившись, ответил Б. Н. Ельцин.

12 апреля Ельцин приступил к работе в Москве на должности заведующего строительным отделом ЦК КПСС. Он хорошо знал строительную отрасль, имел большой практический опыт работы. Вскоре он получил повышение в партийном аппарате. 29 июня на заседании Политбюро ЦК Горбачёв рекомендовал Ельцина на должность секретаря ЦК по строительству.

Вхождение в состав высшей партийной элиты ознаменовалось заметными переменами в жизни семьи. Из дачного дома, который они делили с А. И. Лукьяновым, тогда тоже заведующим отделом ЦК, Ельцины переезжают на дачу, которую ранее занимал Горбачёв. Дача поражала своей роскошью. Появляется обслуга – три повара, три официанта, горничная, садовник со своим штатом, охрана. Старший группы охраны исполнял обязанности порученца.

Ельцины, как и другие семьи, принадлежащие к спецконтингенту, должны лечиться в специальных поликлиниках, оборудованных по последнему слову науки и техники, обслуживаться в спецмагазинах, шить одежду в спецмастерских, получать «кремлевский» паек, который оплачивался половиной его стоимости. За главой семьи был закреплен «ЗИЛ» со спецсвязью, за членами семьи – «Волга».

22 декабря 1985 г. последовало новое назначение. Ельцина вызвали на заседание Политбюро и предложили возглавить московскую городскую партийную организацию. Впоследствии Ельцин вспоминал: «Соглашался я на тот пост с трудом. И не потому, что боялся трудностей, я отлично понимал, что меня используют, чтобы свалить команду Гришина». Нужен был новый человек, не связанный с Москвой, достаточно решительный и смелый.

Будущий помощник Горбачёва А. С. Черняев записал в своем дневнике 23 января: «Сегодня день ликования всей Москвы: сняли, наконец, Гришина, заменили Ельциным». На ХХVII съезде КПСС первый секретарь Московского горкома Ельцин стал кандидатом в члены Политбюро.

В качестве первого секретаря Московского горкома партии Ельцин столкнулся с бесчисленным количеством проблем этого гигантского города, многие из которых были для него неожиданными. За 18 лет управления городом его предшественник – Гришин – добился того, что в московские дела никто не вмешивался.

В Москве, как и во всей стране, люди ждали и хотели перемен.

24 января 1986 г., выступая на городской партийной конференции, Ельцин говорил горькие слова о ситуации в столице, о том, что «среднегодовые темпы промышленного производства против восьмой пятилетки упали в 3 раза… провал по жилью – в 1985 г. не возведено почти 300 тыс. кв. м». Ельцин говорил о фактах очковтирательства и приписок, из-за чего ряд объектов пришлось исключить из статистической отчетности.

По многим показателям Москва все больше отставала от областных центров. Если по объему капиталовложений в 1975 г. столица была на пятом месте по стране, то к 1985 г. оказалась на 44-м. По вводу жилья Москва скатилась со второго на 58-е место. Около 1 млн человек, главным образом коренные москвичи, жили в коммунальных квартирах.

МГК КПСС под руководством Ельцина пытался улучшить ситуацию. Было принято решение о выводе из Москвы предприятий, загрязняющих город, были открыты 1,5 тыс. новых магазинов, регулярно проводились торговые ярмарки. Особая тема – коррупция. В МГК потоком шли письма о взятках в торговле, милиции. Ельцин лично ездил в магазины, пытался контролировать распределение продуктов. Но «ручное управление» оказалось малоэффективным. Усилия Ельцина по борьбе с коррупцией наталкивались на глухую стену сопротивления.

Об особенностях ельцинского стиля писал в своих воспоминаниях сотрудник аппарата МГК Ю. Прокофьев: «…если с ним говорили откровенно, то и воспринимал это более позитивно, чем когда хитрили, изворачивались: он, как дикий зверь, чувствовал неточность, не ту тональность и был всегда настороже. Даже если медлишь с ответом, он сразу: «А что ты так долго думаешь?» Бывало, отвечал: «Борис Николаевич, лучше дать точный ответ, чем непродуманный». Если на его вопрос, кого назначить на тот или иной пост, называешь фамилию сразу, на следующий же день человека назначают. Если говоришь, что надо подумать, думать начинает он сам: назначать или нет».

По распоряжению первого секретаря МГК из тридцати трех первых секретарей райкомов партии Ельцин заменил двадцать три, т. е. 70 %. Большинство уходили с партийными взысканиями, как, например, второй секретарь Октябрьского райкома Данилов, снятый с работы за то, что построил для себя «барскую квартиру» в многоквартирном доме. Большой резонанс в номенклатурной среде имело самоубийство первого секретаря Киевского райкома Коровицына, который 23 июля 1986 г. был освобожден от должности со строгим выговором.

Смена кадров партийно-государственного аппарата проходила не только в Москве. Кадровая революция охватила всю страну. Сменилось 66 % первых секретарей обкомов.

Замена гришинского аппарата на новый не принесла реальных результатов. Новые веяния в работе аппарата сводились к обновлению лозунгов, расширению обязательных критических разделов в аппаратном бумаготворчестве и в выступлениях.

Подобное происходило не только в Москве, но и по всей России. Вопрос о кадрах был вынесен на январский Пленум ЦК 1987 г. Накануне Пленума, 19 января 1987 г., состоялось обсуждение на Политбюро проекта доклада Горбачёва. В этом докладе было две важные новости. Первая – предложение возродить альтернативные выборы в партии и государстве. Новость, прямо сказать, была революционной. Она подрывала основы номенклатурной системы управления, заменяя ее выборами. Вторая – это критика «застойных» порядков недавнего брежневского времени. Новый кандидат в члены Политбюро Ельцин задавал вопрос иначе: «Кто виноват?» А следом за ним ельцинские же предложения – что делать. Процитируем запись его выступления: «Надо иметь мужество до конца сказать, что в торможении виноваты и Политбюро того состава, и ЦК». Ельцин настаивал на том, чтобы поименно были названы ответственные за провалы в системе управления, в том числе из тех членов Политбюро, которые и при Брежневе, и при Горбачёве входили в руководство страны.

Это не понравилось Горбачёву, Шеварднадзе.

В заключительном слове, обращаясь к Ельцину, Горбачёв сказал замечательную фразу: «Мы тебя не поддерживаем, хотя одобряем твою деятельность». Эта абсурдная фраза была оговоркой по Фрейду, обнажившей суть отношения к Ельцину. Он нужен был в качестве метлы для расчистки Москвы от людей Гришина, но в Политбюро его требовательность и напор были лишними.