– Как обычно? – поинтересовался Хайми, заканчивая с уборкой и удаляясь в кухню через вертящиеся стеклянные двери. Он едва не столкнулся с Хестер, их официанткой, крашеной блондинкой, которая промчалась мимо, прижимая к груди две банки с маринованными огурчиками.

– Конечно, как обычно, – отозвалась Хестер, угрожающе надвигаясь на Миреллу. – Она каждое утро заходит сюда и ест одно и то же. А он каждое утро спрашивает: «Как обычно?» Можно подумать, что она когда-нибудь изменит заказ. Я вас спрашиваю, разве она хотя бы раз сказала: «Нет, сегодня я хочу яичницу с беконом или английские оладьи в масле»? Такого еще не бывало!

– Кто знает? – философски произнес Хайми, выходя из кухни и вытирая руки чистым полотенцем. – Может быть, она когда-нибудь захочет изменить заказ. Она имеет на это право, у нас демократия. И вообще, тебе-то какое дело?

Входная дверь открылась, вошли двое полицейских и сели неподалеку от Миреллы. Хестер отдала Оссарио банки и вернулась за стойку, смахивая несуществующие крошки с груди и разглаживая на короткой облегающей юбке складки, которых не было.

Она проходила мимо Миреллы в тот момент, когда Хайми подошел справа, а Оссарио слева.

– Прекрасное утро, а? – спросил Оссарио, подняв ладони вверх, словно вознося хвалу Господу. – Особенно для такой прекрасной леди. – В этой троице он исполнял роль традиционного итальянского любовника.

– И какой-таки прок мисс Уингфилд от твоего прекрасного утра? – проворчал Хайми.

– Знаете что, – нахмурилась Хестер, – я здесь официантка, и я сама позабочусь о мисс Уингфилд. А ты, Хайми, займись цветом нью-йоркской полиции. – Она ткнула карандашом в сторону новых посетителей. Затем повернулась к Оссарио: – Звонил тот парень, что готовит чили. Он сказал, что опоздает, но чтобы мы не беспокоились, потому что он принесет заказ с собой.

Оссарио отправился по своим делам, проклиная сквозь зубы легкомысленного изготовителя соусов, ему вторили приглушенные ругательства партнера. Хестер была счастлива.

– Так, значит, как обычно, дорогая? – весело поинтересовалась она у Миреллы.

– Доброе утро, Хестер. Да, как обычно, пожалуйста, – улыбнулась она в ответ.

«Как обычно» – выбор, сделанный на основе последовательного исключения блюд, заявленных в меню. Мирелла поняла, что это единственное, что она может есть у «Х и О». «Странная пара» и Хестер не облегчили ей выбор. Ей пришлось пережить долгий адаптационный период. Для того чтобы стать здесь постоянным клиентом, ей пришлось приложить больше дипломатических усилий, чем в ООН, когда пришлось вежливо оформить свой отказ. Но в конце концов «трио» признало ее право на «как обычно»: Хайми предложил ржаную лепешку, Хестер – сливочный сыр, а Оссарио – виноградное желе. Мирелла настояла на черном кофе.

Она поднесла чашку к губам и тут же поставила ее на блюдце. Он был прямо с огня. Мирелла начала снимать упаковку с заранее приготовленной порции виноградного желе, но Хестер вырвала его у нее из рук, развернула и шлепнула на край тарелки.

В этот момент в кафе вошли двое в спортивных костюмах.

– Привет всем, – произнес один из них с легким еврейским акцентом.

– Доброе утро, моя дорогая. – Второй подошел прямиком к Мирелле и приветствовал ее тихим, и, как ему казалось, сексуальным голосом, после чего крикнул, не оборачиваясь: – Привет, Хайми, старый пес, иди позавтракай с нами! Хестер, нам как обычно.

Барабанные перепонки Миреллы содрогнулись, но она заставила себя улыбнуться мистеру Коухену.

Хестер не удержалась и высказалась по поводу того, что Коухен и Шламовиц всегда заказывают одно и то же, как и Мирелла. Эти двое заняли столик возле стены, после чего в кафе зашли две хорошенькие проститутки и устроились возле стойки поближе к телефону и кухонной двери.

Хестер шлепнула на стойку две глубокие тарелки с черносливом, залитым соусом, две чашки кофе с молоком и блюдце с хлебцами.

– Вам бы работать в ООН, – подметила она. – Только прислушайтесь и узнаете, как… команда крутых мужиков решает проблемы мировой безопасности меньше чем за полчаса.

Оба полицейских рассмеялись и с улыбкой посмотрели на нее.

Хайми вышел из-за стойки, нахмурился и, пожав плечами, покосился на Миреллу. Затем молча отправился записывать заказ своих друзей.

– Она немного остра на язык, немного груба, немного не такая, как все, – пробормотал он с извиняющейся улыбкой.

Мирелла снова попыталась отхлебнуть кофе из чашки. Она соскребла ложечкой немного сливочного крема с лепешки на край тарелки, намазала сверху виноградное желе и принялась есть, наблюдая за тем, как мимо проносятся автомобили, а мусорщики опрокидывают полные баки в чрево жутких чудовищ, которые поглощают все, что им ни дай. Она смотрела и невольно прислушивалась к разговорам.

Оссарио читал лекцию о правильном питании двум проституткам. Сигарет и черного кофе недостаточно для нормальной жизнедеятельности организма. Таблетки и бог знает что еще не дают мышцам нарастать на костях. Необходим хороший завтрак. Он объяснил им, что иначе они не смогут поддерживать надлежащую форму. Одну из них он уговорил съесть яичницу с беконом, другую – блинчики с кленовым сиропом.

Полицейские трепались без умолку: о мафии, о шоу-бизнесе, о бандитских группировках, о торговцах наркотиками, о проституции, о Полицейской атлетической лиге, о пенсии, об информаторах, о слежке и снова о мафии.

Коухен и Шламовиц пытались уговорить Хайми провести с ними зиму в Сарасоте, штат Флорида. Они использовали всевозможные аргументы: его преклонный возраст, холодную погоду, усталость человека, которому давно пора на покой, обилие богатых вдовушек в местном клубе. Когда речь зашла о его детях и о том, как они беспокоятся и волнуются за него, он сломался – это оказалось последней каплей. И Хайми согласился уехать с ними.

Мирелла допила кофе, расплатилась с Хестер и ждала сдачу, когда появилась Старушка Минни – беззубая, грязная, оборванная нищенка в двух пальто, надетых одно на другое, и с парой истоптанных мужских ботинок, связанных шнурками и перекинутых через шею. На голове у нее была помятая фетровая шляпа со страусовым пером, приколотым к ленте. В четырех упаковочных сумках из супермаркета она носила все свое имущество. Расположившись напротив закусочной, она принялась разбирать сумки.

Хестер шлепнула на стойку сдачу Миреллы и смела с нее грязные тарелки.

– Только этого еще не хватало для начала трудового дня – полюбуйтесь, пожаловала наша Леди Хоубо. Хайми, Оссарио! Минни заявилась!

Партнеры выругались сквозь зубы каждый на своем языке. Оссарио отправился на кухню готовить яичницу с ветчиной и тосты. Пока Мирелла складывала сдачу в кошелек, один из полицейских помог Хайми вынести на улицу столик и стул для Минни. Хестер налила кружку крепкого чая и достала из-под прилавка большой бумажный пакет. Эта тиранствующая королева закусочной незаметно складывала туда пончики и датские рулеты, булочки и оладьи из отрубей. Минни была весьма неравнодушна к оладьям из отрубей.