Он коснулся пальцем ее подбородка, слегка поднял его вверх и отвел взгляд Клио от солнца.

– Тебе сказать? – томно спросил Стефано.

Он искушал ее. Знал, что она снова хотела сбежать. Понимал ее трусость и, тем самым, подталкивал к действию.

Клио где-то читала, что Парфенон служил церковью, мечетью и даже оружейным складом во время турецкой оккупации Греции.

А теперь он стоял перед ними – красивый, внушительный памятник одной из величайших цивилизаций в мире.

На его фоне Клио казалась себе особенно хрупкой и трусливой. Она стоит здесь и боится услышать мнение мужчины о себе.

Просто все внутри ее было разрушено, как когда-то этот красавец Парфенон. Но она решилась. Хотя бы в это мгновение она не будет бояться. Она притворится, что стала женщиной, которой мечтала стать, выпускаясь из Колумбийского университета.

Крепкая ладонь Стефано легла ей на поясницу. Его прикосновения были так горячи, что на коже Клио могли остаться ожоги.

Она посмотрела ему прямо в глаза, борясь с искушением бросить все и сбежать.

– Скажи мне, как я выглядела, Стефано.

Зрачки его изумрудных глаз расширились. Она удивила его.

Она и ее внезапная храбрость.

– В этом кремовом платье, покрывающем лишь одно плечо, с этими распущенными волосами, развевающимися на ветру, с этим легким загаром греческого солнца ты как сама богиня Афина. В первый раз в жизни я поверил в мифы Древней Греции.

Легкий смешок сорвался с губ Клио.

– Богиня Афина была смелой и воинственной, Стефано. Я не такая, как она. – Клио отошла назад и вздохнула. – Ты был прав. Я сбежала с праздника, потому что мне стало нечем дышать.

– Что это значит?

– Не важно.

– Нет, важно, – настаивал Стефано.

– Ты и так уже много знаешь. Неужели тебе недостаточно?

– Недостаточно. Я должен знать о тебе все. Иначе мы не убедим мир в серьезности нашей связи. И, в первую очередь, Джексона.

Какой жалкой казалась себе Клио в ту минуту, когда подумала, что ему не все равно. Как все-таки легко она попадалась в одни и те же мужские капканы. Для Стефано она не что иное, как шахматная фигура в просчитанной игре. Ему нужна не она, а Джексон.

– Я видела Оливию Фитцджеральд, супермодель, – сказала Клио. – Я видела Алессандру Монделли, всемирно известного фотографа. Все женщины, что были там, сами добились успеха в жизни. А потом я увидела свое отражение в кувшине. – Она замолчала. Нет, она не станет добавлять, что эти успешные женщины к тому же нашли себе столь достойных и уважаемых мужчин. – Так вот, я была там, в окружении этих знаменитых женщин. И что я представляла из себя рядом с ними? Ничего. Я не могла притворяться и изображать радость. Поэтому я ушла. – Несколько секунд Клио молчала, грустно глядя в пол. Затем спросила: – Ты все еще видишь перед собой богиню Афину?

Стефано вновь подошел к ней и еще сильнее обхватил ее плечи:

– Я вижу перед собой женщину, способную найти себя в этой жизни. И если она мне позволит, я помогу ей в этом.

Он говорил почти шепотом, но его слова, казалось, заполнили все пространство вокруг.

Клио медленно кивнула.

За дерзким неприступным фасадом Стефано скрывалась его прежняя доброта. Смотрясь в его глаза, Клио видела совсем другое отражение. Не такое, как в кувшине. Она видела себя в прошлом. Сильной и самоуверенной. И это вселяло надежду.

Что же на самом деле происходило между ними? Он использовал ее, она – его. Идеальный вариант отношений для людей, обожженных любовью.

Стефано не тот мужчина, что будет любить ее просто так. Клио давно забыла, что это означает. Может, она и не заслуживала такой любви. Но Стефано внушал ей уверенность. С ним она чувствовала приближение того дня, когда ей не придется стыдиться себя на фоне успешных женщин. Дня, когда Клио не будет ощущать себя неудачницей.

Чувствуя, как надежда наполняет все клетки ее тела, она поклонилась:

– Маэстро, я готова пройти обучение.

Стефано улыбнулся и поклонился в ответ:

– Что ж, тогда приступим.

Черные волосы спадали ему на лоб, точеные черты лица купались в лучах солнца. Он был похож на одного из тех воинов, которые когда-то завоевывали Парфенон.

– Позволь мне сначала тебя сфотографировать, – попросила разрешения Клио, поднимая фотоаппарат. – О боже, ты покраснел. – Клио успела сделать пару крупных планов прежде, чем Стефано закрыл лицо руками. Она продолжала нажимать на кнопку, громко смеясь. – Вот, на чем я разбогатею, – восклицала Клио. – Женщины всего мира будут сходить с ума. Хладнокровный и неприступный Стефано Бьянко с румянцем на лице.

На его щеке задергался мускул. Клио видела, что он сам еле сдерживает себя, чтобы не рассмеяться.

– Прекрати, bella.

– Иначе что? – заливалась смехом Клио.

– Иначе я тебя…

Приложив указательный палец к его губам, она не дала Стефано договорить. Но в ту же секунду вскрикнула от внезапного укуса. Будто школьница, Клио сорвалась с места и побежала вдоль террасы. Почему-то она знала, что он побежит за ней. Словно и не прошло этих двенадцати лет.

Когда она последний раз смеялась?

Стефано настиг ее в тот момент, когда раздался рев вертолета. Звук был настолько внезапным, что Клио вздрогнула. Стефано машинально прижал ее к себе. Удивительно, насколько низко над городом летел вертолет. Но еще сильнее Клио удивилась тому, как нежно Стефано держал ее в руках.

Он был так крепок и неподвижен, как стены Парфенона. Через мгновение он развернул ее лицом к себе.

– Посмотри на меня, bella, – томно проговорил он. – В вертолете папарацци. Представь, что ты не можешь на меня насмотреться.

Он не знал, что ей и не нужно этого представлять. Она уже подпала под неистовое очарование его изумрудных глаз и сильных рук. С необычайной легкостью Стефано Бьянко мог затуманить ее взор и рассудок.

Чувствовал ли он, как дрожат ее ноги, когда они соприкасаются бедрами?

Даже рев вертолетных моторов отошел на второй план. Сейчас Клио слышала только его мерное дыхание.

– Стефано… я…

Она не успела закончить, потому что теперь он приложил к ее губам указательный палец. Провел им по линии ее нижней губы.

– Всего один поцелуй, bella. Если ты будешь сбегать от меня, никто не поверит в наш роман. Особенно Джексон.

В груди Клио как будто взорвался баллон с кислородом. Грудь вздымалась с неестественной скоростью, дыхание давалось с трудом. Больше всего она боялась, что это произойдет.

Поцелуй.

С мужчиной, который уже имел на нее огромное воздействие.