— Я те дам беспредел. Действуем в условиях, максимально приближенных к мирным… Ладно, — командир опустил глаза на карту — сядете… Вот здесь, внизу, на склоне оврага. Берете под контроль гору и серпантин. Он отсюда хорошо просматривается. Не исключено, подмога подойдет. Бинокли не забудьте. Но в дом без команды не соваться! Еще вопросы?

— А может, пораньше выступим? Футбол завтра. Наши с Португалией. Боюсь, не успеем…

* * *

Иса не верил в приметы, не слушал внутренний голос и не полагался на чутье. Вся эта мистика — прямой путь к Аллаху. Он всегда полагался на реальную информацию, наблюдения и анализ ситуации, поэтому до сих пор жив. А сегодняшний анализ указывал, что надо срочно валить. Вчера он засветился в селе. Случайно, буквально на несколько секунд, но его узнали. А стало быть, слушок может долететь и до федералов. И не исключено, те захотят наведаться сюда. Проверить паспортный режим у хозяев.

Он чуть отодвинул тяжелую коричневую штору и выглянул на улицу. Вроде все спокойно. Даже слишком спокойно. Словно комендантский час объявили… Не к добру.

— Может, в вещмешки переложить? — Рамзан, муж двоюродной сестры, поднял коробку с говяжьей тушенкой. — Удобнее будет.

— Не надо… Патруль остановит — как объяснишь? А так скажешь, что на рынок везешь.

Рамзан послушно исчез в гараже вместе с коробкой.

Бараев поглядел на часы. Без десяти семь. Время «Ч» — через сорок минут. В это время движения на дорогах много, и их машина легко растворится в общем потоке. Рамзан вывезет его из села и высадит в условленном месте. Там Ису встретят, и дальше группа двинется пешком. До вечера им предстоит пройти через перевал, а к ночи они должны быть уже во Введено. Продукты Рамзан отвезет в другое условленное место, в двадцати километрах отсюда. Его будут ждать люди Бараева, которые заберут машину и сами доставят продукты к схрону. Шурин вернется домой на попутках.

Еще сорок минут… Целая вечность.

Он снова выглянул на улицу. Затем окинул взором склон горы, возвышавшейся за оврагом с неглубокой речушкой.

Ох, тихо… Слишком тихо. Словно перед грозой.

Оторвавшись от прицела снайперской винтовки, боец в маскировочном комбинезоне осторожно отполз чуть назад, в кусты, и прильнул к рации.

— «Гром» — «Филину»!

— «Гром» на связи.

— Наблюдаю движуху во дворе. Как поняли?

— Объект там?

— Вроде…

— Что значит «вроде»?!

— Блин, Митрич, у меня же обычная оптика, а не «Хаббл»! А клиент — не Месси, у него на спине фамилии нет.

— Выглядит как?

— Среднего роста, плотного телосложения, с бородой. А рожу отсюда толком не разглядеть. С ним еще один. Коробки какие-то из дома в гараж переносят. Похоже, провиант подтягивают для лесных братьев.

— Ясно. Продолжай наблюдение…

Все произошло быстро. Очень быстро. Обычно они опаздывают, а здесь не опоздали.

Иса метнулся к противоположному окну, выходящему во двор. Со стороны «зеленки» на грунтовку медленно выползал второй бронетранспортер. Сидевшие на нем бойцы на ходу спрыгивали на землю и занимали позиции вокруг дома.

Да, волновался не зря… Вчерашняя засветка все-таки аукнулась. У федералов было время подготовиться. Впрочем, на данный момент это неважно. Сейчас главное — уйти. С тем, кто его выдал, можно посчитаться позже. Он никуда не денется.

— Внимание! — донесся с главной улицы усиленный мегафоном голос. — Дом окружен. Во избежание ненужных жертв предлагаю всем выйти во двор с поднятыми руками. В случае сопротивления или попытки к бегству открываем огонь на поражение. Повторяю! Дом окружен… Именем тарабарского короля…

Вытащив из-под матраца автомат с укороченным стволом, Иса быстро спустился по лестнице со второго этажа в зал. Туда же вбежали со двора растерянные Рамзан и сестренка Султанат.

— Иса, что делать?!

— Спокойно… Вас не тронут. А я разберусь.

— Повторяю! — чуть строже просипел в мегафон Миронов. — Всем находящимся в доме выйти во двор с поднятыми руками. В случае сопротивления открываем огонь на поражение. На по-ра-же-ни-е!

Никто ниоткуда не вышел. Ни с поднятыми руками, ни с опущенными. Впрочем, особо на это и не рассчитывали. Какой смысл собственными ногами идти на пожизненное?

— Глянь, чего там? — велел командир Витьке Борщову, второму взводному.

Тот приподнялся, намереваясь осмотреть двор. Тут же раздался звон разбитого стекла, и из окна второго этажа коротко рявкнула автоматная очередь. Пули звонко забарабанили по броне.

Борщов моментально юркнул под колесо бэтээра, а по дому в ответ с разных сторон дружно застрочило сразу с десяток «калашей». Воевать мужики любили и никогда не упускали повода дать рукам почувствовать сладостную дрожь плюющейся огнем стали. Будет о чем вспоминать в семейном кругу возле камина долгими зимними вечерами.

— Прекратить огонь, растудыт вашу каракатицу! — заорал Миронов. — Я кому сказал?! Группа дебилов, а не банда миротворцев… Мирное же время!

Бойцы нехотя подчинились. Шкафыч снова взялся за мегафон.

— Даю три минуты на раздумье! Потом начинаем штурм. Все жертвы будут на вашей совести. Время пошло!

И снова никаких конструктивных действий с бандитской стороны.

Секунды тянулись долго, словно рекламная пауза во время захватывающего фильма. С десяток пар глаз напряженно всматривались в торчавшую из-за высокого кирпичного забора крышу, покрытую ядовито-зеленой металлочерепицей. Так всматривались русские воины на Чудском озере в приближающуюся немецкую «свинью» в старинном боевике «Александр Невский».

— Не стреляйте! — раздался вдруг со стороны дома женский крик с нотками истерики. — Он его убьет!!! Не стреляйте!!!

— Началось… — страдальчески поморщился руководитель операции, — надо было без мегафона. Хрен с ними, с правами человека…

Со двора донесся звук шагов, затем отворилась калитка, и на улицу выскочила перепуганная женщина в домашнем халате и калошах на босу ногу.

— Не стреляйте!!!

— Куда, едрит твою?! — Борщов, выскочив из-за бронетранспортера, бросился навстречу и, схватив ее за руку, затащил под защиту борта.

Беглянка обессиленно опустилась на землю и всхлипнула.

— Он его убьет…

— Тихо, без соплей! — властно повысил голос Миронов, присаживаясь перед ней на корточки. — Кто убьет? Иса?

Та, снова всхлипнув, кивнула.

— Там Рамзан… Муж… Иса связал его, убить грозится. Не стреляйте!

— Черт… А ты-то как ушла?

— Иса — мой брат. Двоюродный. Меня не тронет.

Евгений Дмитриевич вытащил из автомата шомпол, сапогом разровнял песок.