Я выбрасываю их, выдираю с корнем, надеясь не возвращаться к этой части меня. Но не получается. Я чувствую его запах на себе, хотя и намылилась ароматным мылом, внизу живота уже давно влажно, в предвкушении… И вылезая из кабинки, обзываю себя шлюхой. Порочной и бессовестной. Ведь мне понравилось. И это самое ужасное. Иду на кухню, переворачиваю мясо, и даю себе слово забыть произошедшее. Как плохой сон.

После обеда еду на работу.

Сталкиваюсь в дверях с Ларисой, которая странно улыбается: - Может, расскажешь, где была? Из клуба до утра ты выйти не смогла бы…одна.

Ее улыбка и интерес вызывают желание отделать эту идиотку прямо здесь. Отхлестать по щекам и добавить деталей в этот идеальный макияж. Эта сука могла не просто сказать, чтобы я сидела как приклеенная, а хотя бы объяснить, куда привезла меня. Знаю, что лишь пытаюсь переложить часть вины на ее плечи, чтобы облегчить свои, но ничего не могу поделать с собой.

Лариса продолжает выжидающе смотреть на меня, добавляя к уже сказанному: - Алис, ты была с кем-то? Правильная девочка Алиса оказалась на самом деле не такой уж и правильной?

Я понимаю, что в этой привлекательной  и  омерзительно улыбающейся женщине рядом говорит зависть. И то самое извечное женское любопытство. Но я не доставлю ей такого удовольствия.

Пропускаю ее слова мимо ушей, решая не поддаваться на провокации, и иду в сторону своего отдела. Отделываясь лишь парой слов: - Думаю, что это не твое дело, Лара.

Та хмыкает и провожает меня взглядом. Сегодня на ней другие туфли. И брючный костюм вместо того платья.

Вечером от Вадима приходит сообщение.  «Уехал в командировку с Максом на неделю-полторы, целую »

Я сажусь на кухне и в одиночестве ем приготовленный утром ужин. Отставив его тарелку, накрытую салфеткой, в холодильник.

Эта история давно уже закончилась. И мы оба ждем лишь окончательного финала. Потому что я точно знаю, что Вадим солгал. Максим Бояринов, тот самый друг, уже две недели как отдыхает на солнечном берегу, с женой и детьми. И в двух местах быть одновременно не смог бы точно. Лиля, его жена, вчера по телефону жаловалась на жару и душный воздух в номере. Вадим не знал, что мы с Лилей сдружились. Поэтому смело использовал имя друга в своих целях.

Вечером я выгуливаю Ларса, снова пытаюсь расшевелить его, так, для интереса. Бросаю ему мяч, который захватила из Варькиной квартиры, получая в ответ совершенно удивительную реакцию. Ларс садится, наклоняет голову в сторону и делает смешную морду. На мяч не реагирует. После прогулки приходится пинать игрушку до самого подъезда. И после еще мыть. Хорошо, что собаки не умееют говорить, иначе я наверняка нарвалась бы на лекцию. Знаю, что пес лишь терпит мои выходки и сейчас, когда я буду обуваться, поднимет на меня свои внимательные глаза и совсем по-человечески вздохнет. Возвращаюсь к себе, доделываю все вечерние дела. Ложусь в кровать,  и,щелкая светильником  на прикроватной тумбе, словно наяву слышу слова незнакомца:

" Чтобы я продолжил, мышка, нужно попросить..."

Даю себе слово прекратить вспоминать тот вечер. И старательно выполняю обещанное. И как только мысли снова срываются в бесконтрольный поток воспоминаний, мысленно даю себе пощечину и переключаюсь на работу. Стараясь заполнить ею все пустые места в голове, чтобы не оставить ни одного свободного. Чтобы не думать о нем.

Сегодняшнее утро похоже на все предыдущие. За окном серость и туман, похоже, повисший над городом надолго. Конец осени всегда не слишком радует погодой городских жителей. Лишь покрывает все серостью и густым туманом, иногда по утрам превращаясь в кристаллики льда на старой, почти засохшей траве. Зима еще только в дороге, и до ее появления мы успеем насладиться изморозью, мокрым снегом и противной промозглой погодой. В темноте я выхожу из дома, чтобы успеть к началу рабочего дня. И в такой же темноте возвращаюсь обратно. Вадим до сих пор в командировке. По крайней мере,  так он  пишет, отсылая мне по одному сообщению в день. Я делаю вид, что верю. Он делает вид, что пишет правду. Хотя тень отчуждения давно носится между нами, как черная кошка на безлюдной дороге. Туда. Сюда.

Я стою у кофе-машины и наблюдаю за струйкой черного цвета. Прошла уже неделя. И жизнь потекла своим чередом. Работа, дом. Прогулки с Ларсом два раза в день. Этот пес удивительный. С ним хочется разговаривать, и эти темные блестящие глаза так  выразительно смотрят на меня, как  будто и правда понимают, о чем я говорю. Иногда мне кажется, что он ответит, завернув что-нибудь с цитатами и афоризмами, а я так и останусь стоять с круглыми глазами-блюдцами и открытым ртом. Но Ларс бережет мою психику и молча наблюдает за мной.

В конце недели возвращается Варвара. Довольно улыбаясь, притаскивает мне целую сумку гостинцев и треплет пса по загривку, пока тот щурится, словно котенок и порыкивает от удовольствия. Я улыбаюсь, наблюдая эту картину. Идеальная пара. Варька вываливает на меня вагон впечатлений от поездки и убегает на работу.

Я сажусь в метро и вливаюсь в серую массу пассажиров, точно зная, что приеду вовремя и снова встречу в коридоре нашу бухгалтершу. Она живет в соседнем доме и приходит раньше всех. Потом подтянутся все остальные, и офис загудит словно улей, с трудолюбивыми пчелами...

И лишь по ночам, когда я лежу, глядя в темноту, опять  накатывают воспоминания. Они проносятся огромной волной, снося все навороченные мной преграды и снова отзываясь внутри сладким предвкушением и вкрадчивыми словами:

" Ты горячая штучка, маленькая серая мышь..."

Я запихиваю их в коробку, мысленно убирая ее на самый верх моего шкафа воспоминаний,  и захлопываю тяжелую дверь. Не понимая, что от себя не скрыться. И что,  в конце концов, мне придется капитулировать. Признав, что невозможно принудить к тому, что и в самом деле неприятно. Ведь я могла кричать, кусаться, сбежать…А вместо этого плавилась в этих крепких объятиях и горела от его прикосновений. Шлюха.

Сегодняшний вечер обещает давно ожидаемый конец. Конец отчета. Весь наш отдел ждет этого знаменательного события, как второго пришествия. И я  в том числе. Еще с утра я убрала в холодильник два контейнера в красном пакете. Обед и ужин. Надеюсь, с завтрашнего дня все станет намного проще и прозаичнее.

Вечером все облегченно вздыхают. Генеральный принял результаты нашей работы и остается лишь подбить хвосты. Распечатать и скрепить. Я вызываюсь в числе первых. Потому что это утомит меня настолько сильно, что в кровать я лягу, не раздеваясь. И до утра просплю без навязчивых мыслей, не оставляющих меня в последние дни. После ухода основной массы сотрудников я решаю сначала поужинать. Достаю на кухне любимую чашку, выключаю закипевший чайник. Пододвигаю расписную сахарницу, на которой смеется толстенький повар с поварешкой.

Оборачиваюсь на знакомый кашель сзади. В дверях стоит Лариса. В красных туфлях на высоченном каблуке и такой же яркой помадой на губах. Тон в тон. Нарочно выбирала, - усмехаюсь про себя я. Лара всегда выделялась из толпы.

- Штрихи к образу дорогой шлюхи? – чуть не вырывается у меня. И закусив губы, чтобы слова, продолжающие долбиться в мозгу, остались внутри, отворачиваюсь  к холодильнику: - Привет.