Ульяна

Следующим утром я встала рано, ведь у нас с Настюхой весь день был расписан поминутно.

Эта тощая швабра спала, похрапывая как не в себя и у меня никак не получалось ее разбудить. В итоге я взяла графин с водой и щедро вылила его ей на голову.

От чего она подскочила на месте и выпучив глаза замахала кулаками в разные стороны.

Потом увидев в моих руках пустой графин и оценив ситуацию с поросячьим визгом кинулась на меня, но была остановлена хуком справа и ловко схвачена за шкирку.

— Ты вообще? — возмущенно вторила она одно и тоже выражение несколько раз.

— Просыпайся нас тренировки ждут! — сказала я и поставила ее на кровать. — Я тебя разбудить не могла, — пояснила я в свое поведение. — Так что не благодари!

Зло схватив полотенце с грядушки кровати, она яростно стала тереть им волосы периодический шепча в мой адрес всевозможные проклятия. Но потом отошла немного и одев шорты и майку стала быстрее собираться так как я уже практически была готова и заявила, что долго ее ждать не стану.

Свои розовые волосы я скрутила в две кули на макушке, и они ярким пятном красовались на моей голове. Одела тунику, треники и покрасовалась в наряде перед зеркалом. Вообще у меня было милое личико и если мне хотя бы немного похудеть, то я дала бы фору многим красоткам которых с таким наслаждением трахал мой обожаемый Грин.

Представив нас вместе, я мечтательно закатила глаза, но неожиданно меня ткнула в бок вконец оборзевшая Настя.

— Пошли, а то опоздаем! — надменно сказала она и я, взглянув на часы на руке с сожалением признала, что она абсолютно права.

Печально вздохнув я закрыла номер на ключ и «почапала» следом за бодро шагающей Толстощековой на тренировку.

«Жопой чувствую, что назад она будет переть меня!» — подумала я с сожалением. Так как я и тренировки были вещью несовместимой. Но что не сделаешь ради любви?

С трудом дойдя до места я увидела лысого старичка, который загнувшись буквой «зю» улыбался, глядя на нас.

— Новенькие пришли, — с улыбкой сказал он и указал нам наши места.

Я увидела, что прямо на берегу на мелких камушках лежали два свободных коврика для занятия йогой.

Настя заняла розовый коврик, а мне достался желтый прямо под цвет купальника.

Я огляделась по сторонам и увидела еще пять девушек которые стояли и смотрели на старичка. Наконец он разогнулся из странной позы и встал ко всем присутствующим лицом.

— Поприветствуем новых участников! — улыбаясь сказал он таким спокойным и умиротворенным голосом, что я скептически прищурила левый глаз. Он случаем ничего не употребляет? Все сразу же нам захлопали, а я почувствовала себя неловко. В центре всеобщего внимания мне быть совершенно не хотелось.

— И так встанем в позу горы — «Тадасана». Почувствуйте внутренний баланс и ощутите энергию солнца, — загадочным голосом сказал старичок, но я ощутила лишь то, что кто-то перднул рядом со мной. Вероятно, от страха или от избытка энергии.

И это была никто иная как моя «подруженция» Толстощекова, которая видимо слишком сильно вздохнула морского воздуха, а выдохнуть сил увы не хватило. Она залилась ярким румянцем, а я втихую над ней посмеивалась ровно до тех пор, пока следующий конфуз не случился со мной.

Старичок попросил принять позу стула — «Уткатасана» и я, присев неуклюже, почувствовала, как моя жопа затрещала по швам. Штаны на мотне внезапно расползлись и этот треск слышали все присутствующие.

«Млять!» — едва не заорала я на всю округу, но неожиданно меня поддержал старичок.

— Ничего страшного, со многими так бывает. Если у тебя там купальник, то можешь снять штаны и остаться в нем.

Я с благодарностью посмотрела на старичка и сняла с себя лопнувшие треники. Я искоса посмотрела на всех присутствующих и с облегчением увидела отсутствие косых взглядов и ехидных смешков. Теперь все позы я делала осторожно, так как не хотела лишиться последних трусов от купальника.

«Ничего сложного» — подумала я и решила, что уж йогу то я запросто осилю, но дальше начался кромешный ад.

— Собака мордой вниз, — сказал старичок и все за ним повторили — «Адхо Мукха Шванасана». При этом ловко отставив жопу и наклонившись вниз отчего их спины напоминали вершины горы.

Я попыталась сделать тоже самое, но едва носом не прошлась по шершавому коврику. Вытянула руки и отклячила задницу, но тренер, посмотрев на меня недовольно цокнул своим языком. Подойдя ко мне, он выправил мне позу. Вот только мои сиськи при этом все время норовили выпасть из лифчика на всеобщее обозрение. Тем более стоя в купальных трусах мне неловко было светить своим волосатым очком на всю округу.

Пунцовая от стыда и неловкости я услышала новое непонятное слово и увидев очередную позу поняла, что мне настал полный писец.

— Следующая поза — всеми любимая поза треугольника — «Триконасана», — радостно взвизгнул старичок и с легкостью принял нужную позу. Я посмотрела на Толстощекову и увидела, что она тоже смогла ее принять.

Тяжко вздохнув я широко расставила свои ноги и опустив одну руку в пол, вторую руку направила в небо с трудом повернув голову вверх. У меня от этого действия заскрипело все: позвоночник, жировые отложения и даже скопившаяся в суставах соль.

Мне казалось, что это скрип слышала вся береговая линия, но я стойко стояла, пуская слезы из глаз думая о своей мечте.

Я глядела на старичка и думала, как легко ему все дается, но он, словно прочитав мои мысли сказал только одно слово:

— Практика!

Я стыдливо опустила взгляд на свой коврик и стала ждать, когда это издевательство закончится. Но видимо я слишком нагрешила в этой жизни, так как мои мучения только лишь начались.

— А теперь давайте примем всеми любимую позу дерева — «Врикшасана», — с улыбкой тихо проворковал старичок и все принялись вставать на одну ногу, а второю ступню ставить себе на колено. При этом соединив свои руки и вытянув их домиком вверх. Таким образом собравшиеся пытались достичь баланс и духовного просветления.

Я честно попыталась так встать, но просветление от меня сразу же ускользнуло.

Рухнув мордой прямо на гальку и оставив там свой отпечаток я уже не смогла подняться самостоятельно и меня всей гурьбой отдирали от берега и полуживой тушкой положили на коврик под единственный зонтик, стоявший на берегу.

— Пить! — слабо проблеяла я и с облегчением глотнула живительной влаги, когда мне дали воды.

Старичок улыбался, а я смотрела на него и думала: «Что он курит?».

Будь я на его месте, уже бы растерзала себя на куски.

— Полежите пока в позе трупа — «Шавасана» и вдохните в свое тело энергию моря, — сказал старичок и садясь в позу лотоса улыбаясь прикрыл глаза.