— Хм. — Первый из магов скривил губы. — В путешествиях обретает мудрость только тот, кто уже мудр. А глупцы становятся еще хуже. Мастер Девятипалый! Ты решил вернуться на Север?

Логен вскинул голову, оторвав взгляд от воды.

— У меня нет причин задерживаться.

Он искоса посмотрел на Ферро, и она сердито обернулась на него.

— Что ты на меня пялишься?

Логен покачал головой.

— С чего ты взяла? И не собирался.

Если между этими двоими и существовала какая-то привязанность, смутно напоминавшая романтические отношения, то теперь, похоже, она безнадежно деградировала в мрачную неприязнь.

— Ладно, — произнес Байяз, приподнимая брови. — Раз ты уже решил.

Он протянул северянину руку, и Джезаль увидел, как они обменялись рукопожатием.

— Если Бетод попадется тебе на пути, передай ему хороший пинок от меня.

— Если он меня первый не побьет.

— Все равно — дашь сдачи. Спасибо за помощь, за то, как ты держался. Возможно, когда-нибудь ты снова придешь ко мне в библиотеку. Мы будем любоваться озером, глядя в окно, и смеяться, вспоминая о наших захватывающих приключениях на западной окраине мира.

— Надеюсь на это.

Однако по виду Логена нельзя было сказать, что он рад или полон надежд. Он походил на человека, у которого просто не осталось выбора.

В полной тишине Джезаль наблюдал, как тросы сбросили на пристань и быстро закрепили, длинный трап со скрипом съехал на берег и уперся в камни. Байяз позвал своего ученика:

— Мастер Ки! Пришло время высаживаться!

И бледный молодой человек последовал за своим учителем, спустившись с корабля. Брат Длинноногий стоял за его спиной, но юноша не обернулся и даже не взглянул на него.

— Ну, удачи, — произнес Джезаль, протягивая Логену руку.

— И тебе того же.

Северянин усмехнулся и, не обращая внимания на протянутую руку, заключил Джезаля в крепкие и не очень-то приятно пахнущие объятия. Это был краткий, трогательный и немного неловкий момент. Потом Девятипалый хлопнул капитана рукой по спине и отпустил.

— Возможно, еще увидимся. Там, на Севере.

Голос Джезаля дрогнул, хотя он старался скрыть это.

— Если меня отправят…

— Возможно, но… Надеюсь, что нет. Я уже говорил: на твоем месте я бы нашел себе хорошую женщину, а убивать предоставил тем, кто поглупее.

— Таким, как ты?

— Ну да. Как я. — Он бросил взгляд на Ферро. — Верно. Ферро?

— Угу.

Она пожала тощими плечами и решительно зашагала вниз по трапу. Лицо Логена дернулось, когда он смотрел на нее.

— Ладно, — негромко пробормотал он ей в спину. — Был рад знакомству.

Он помахал обрубком пальца перед лицом Джезаля.

— Хочешь сказать о Логене Девятипалом, скажи, что он умеет обращаться с женщинами.

— Гм.

— Ага.

— Хорошо.

Джезаль осознал, что ему на удивление трудно расставаться с Логеном. Они стали неразлучны за последние шесть месяцев. В начале путешествия он испытывал к северянину лишь презрение, а теперь чувствовал себя так, словно расставался со старшим братом, которого глубоко уважал. Или еще хуже, потому что собственные братья не внушали Джезалю никакого уважения. Он стоял в нерешительности на палубе, и Логен усмехнулся, глядя на него, словно догадался, о чем он думает.

— Не переживай. Я постараюсь справиться без тебя.

Джезаль заставил себя улыбнуться.

— Постарайся не забыть, о чем я тебе говорил, если вдруг ввяжешься в новую драку.

— Скорей всего, именно так и случится.

Джезалю ничего не оставалось, как повернуться и сойти на берег, громко топая по трапу и делая вид, будто ему что-то попало в глаза. Ему показалось, что он очень долго шел к оживленному причалу. Там он встал рядом с Байязом, Ки, Длинноногим и Ферро.

— Мастер Девятипалый вполне способен о себе позаботиться, смею заметить, — произнес первый из магов.

— О, это точно, — хихикнул Длинноногий. — Еще как!

Они направились в город. Напоследок Джезаль обернулся и бросил прощальный взгляд на корабль. Логен снял руку с поручней, поднял ее, но угол какого-то пакгауза вырос между ними, и северянин исчез из виду. Ферро замешкалась на мгновение, мрачно взглянула в сторону моря, сжала кулаки. Мышца на лице напряглась и подрагивала. Затем Ферро повернулась и заметила, что Джезаль смотрит на нее.

— Чего уставился?

Она решительно прошла мимо и последовала за остальными на запруженные людьми улицы Адуи.

Город остался таким же, каким Джезаль помнил его, но все-таки что-то изменилось. Здания как будто съежились и суетливо толпились, теснясь одно к другому. Даже широкий Средний проспект, главная артерия города, производил впечатление какой-то ужасной толчеи после огромных открытых пространств Старой империи и внушавших страх аллей разрушенного Аулкуса. Там, на огромной равнине, даже небо было выше. Здесь все представало в урезанном виде, а что еще хуже, везде чувствовался неприятный запах, которого прежде Джезаль не замечал. Он шел, сморщив нос, неловко уклоняясь от толкавшихся, напиравших со всех сторон прохожих.

Еще более странно выглядели люди. Много месяцев подряд Джезаль не видел толпы более чем в десять человек. А теперь целые тысячи теснились вокруг, рьяно устремляясь по собственным делам. Вялые, чистенькие, разодетые в яркие безвкусные одежды, они виделись ему нелепыми, как цирковые клоуны. Мода слегка изменилась, пока он отсутствовал, пока он глядел в лицо смерти: шляпы заламывали под другим углом, рукава стали более широкими, воротнички рубашек уменьшились так, что год назад их назвали бы куцыми. Джезаль фыркнул, поймав себя на таких мыслях. Удивительно, что подобная ерунда еще интересует его. Заметив несколько надушенных, разодетых денди, прошествовавших мимо, он проводил их презрительным взглядом.

Компания мага сокращалась по мере того, как они двигались по городу. Первым бурно попрощался Длинноногий: крепко пожал всем руки, болтая о чести и уважении, и обещал новую встречу — как подозревал и надеялся Джезаль, неискренне. Около большой торговой площади Четырех Углов отстал Ки — то ли по какому-то заданию, то ли по другому поводу. Как обычно, он был сдержан и молчалив. Джезаль остался в обществе первого из магов и Ферро — насупившись и сутулясь, она шла последней.

Сказать по правде, Джезаль не возражал против расставания со спутниками. Девятипалый, конечно, оказался надежным товарищем, но других членов этой семейки Джезаль вряд ли пригласил бы к себе на обед. Он давно перестал надеяться на то, что суровая броня Ферро даст трещину и покажет ее скрытую нежную сущность. Но дурной нрав Ферро хотя бы был предсказуем. Байяз же при случае мог стать опасным. Наполовину он походил на добродушного дедушку, но что представляла собой его вторая половина? Всякий раз, когда старик раскрывал рот, Джезаль вздрагивал от предчувствия чего-то неприятного.