Дракон, уже улегшийся во дворе, вздохнул:

– Тогда они вернутся в театр. Прежде чем отпустить ребят домой, я вдохнул в каждого из них магическое заклинание. Теперь они смогут без карты найти театр, где бы они ни находились. Если дома им будут не рады, волшебство приведет их обратно. – Он покосился на дверь театра и прошептал: – Здесь мальчик.

Лили повернулась и увидела Питера. Он что-то писал в маленьком красном блокноте, что ему подарил Даниил. Лили наклонилась и заглянула в блокнот.

Все ребята уехали?

Она кивнула и посмотрела на Питера. Как можно четче, чтобы мальчик смог прочитать по ее губам, она сказала:

– Да. Все. Остались только мы, Мэри и Николас.

Мне тоже надо было уехать, – медленно написал Питер. Руки его дрожали. В Доме Феллов на мальчика наложили слишком много заклинаний. И хотя дракон все их снял, Питеру все равно было трудно справиться с последствиями. В то же время Лили чувствовала, что он медленно, но уверенно приходит в себя. И пусть Питер все еще пытается побороть остатки вредной магии внутри себя, это лучше, нежели видеть его отсутствующий непонимающий взгляд.

– Нет, Питер! Куда ты хочешь уехать? – обеспокоенно спросила Лили.

Он пожал плечами.

– Его надо чем-нибудь занять. – Дракон подполз поближе к двери и посмотрел на Питера. Тот делал вид, что ему совсем не страшно. – Правда ведь? Спроси его, Лили. Он не может читать по моим губам, поэтому не понимает, что я говорю.

Лили удивленно взглянула на друга и вдруг поняла, что дракон прав. У него нет губ, по которым Питер мог бы читать.

– Даниил делает это не только по доброте душевной, – медленно сказала она. – Ты мог бы помогать Сэму. К тому же Даниил хочет поставить новые фокусы, и помощь бы очень пригодилась.

Когда Лили и Джорджи уехали из театра, Даниилу пришлось искать им замену. Он попросил балерину Элси их заменить. Хотя Элси стали платить больше, она терпеть не могла такую работу. Больше всего девушка боялась фокуса с распиливанием. Элси была выше Лили, и ей казалось, что когда-нибудь Даниил обязательно отрежет ей ступни. Элси умоляла Лили вернуться на сцену, но это было небезопасно. Тетя Клара наверняка рассказала Королевской страже, где нашла племянниц. Им с Джорджи нельзя показываться перед публикой. Вдруг стража решит вернуться?

Генриетта же была сильно расстроена. Ей всегда нравилось выступать на сцене, да и публика была от нее в восторге. Собака умоляла Даниила позволить ей выступить и даже согласилась на грим и дурацкий костюм, чтобы ее никто не узнал, но Даниил сказал, что все это очень неубедительно и зрителям не понравится. Лили же напомнила ей, что на сцене мопс только и делала, что прыгала, ловя платочки и цветы. От грима да пудры ничего не останется.

Вместо этого Лили попросила Даниила позволить выступать Николасу и Мэри. Элси была просто счастлива. Сначала детям эта идея не понравилась – они слишком долго были в Доме Феллов и боялись людей. Но худенькая маленькая Мэри, услышав, как Даниил ее расхваливает, убеждая, что она идеально подойдет для его номера, наконец согласилась. Ее никто никогда так не хвалил, и девочка расцвела буквально на глазах.

А потом Мария уговорила Николаса. Она пообещала ему, что, если он согласится выступать, она сошьет ему нормальную одежду коричневого цвета и мальчику не придется больше носить розовые шелковые штаны.

Узнав, что ребята готовы ему помогать, Даниил приободрился и приступил к разработке новых фокусов. Мэри, в которой не было ни капли магии, было легче, чем Николасу. Из него все время выплескивалось волшебство, и мальчику приходилось постоянно себя сдерживать. Он часто жаловался Лили, как ему трудно.

– Простите, я случайно… – отвечал он, когда все вокруг ругались, что он снова превратил белого кролика в нечто странное, пушистое и зеленое, что чуть не откусило Даниилу руку. – Я не хотел, честно! Я только подумал о зеленом кролике, случайно, и это произошло само по себе!

– Не думай о таких вещах, – строго сказала ему Лили. – А вдруг ты всех зрителей превратишь в зеленых чудовищ? – но тут же не удержалась и рассмеялась.

Она битый час пыталась вернуть кролику его прежний вид, но ничего не получалось, и тогда ей на помощь пришел дракон, поделившись своей силой. Свернувшись клубком за сценой, он восхищенно наблюдал за представлением. Раньше он никогда не видел фокусов.

Лили вдруг осознала – дракон прав. Питеру просто надо чем-то заняться. Она совсем о нем забыла, поэтому он был таким грустным и одиноким. У него есть кров, еда и одежда, Лили дважды его спасла, но после этого перестала обращать на него внимание. Она была счастлива вернуться в театр и искренне думала, что и всем остальным тут так же хорошо, как и ей.

До того как попасть в Дом Феллов, Питер был слугой в Доме Меррисот. После объявления Декрета королевы о запрете магии Лили, Джорджи, их мать и несколько слуг жили именно там – или, можно сказать, прятались. Отец Лили попал за решетку, а мать поклялась, что отказалась от магии раз и навсегда. Никто не хотел работать в таком странном доме, а жители ближайших деревень по другую сторону пролива считали его проклятым. Одна служанка из Меррисот однажды нашла Питера на пляже. В доме все решили, что от мальчика просто отказались, потому что он глухонемой. С тех пор Питер работал в Меррисот. Он никогда не ленился и постоянно был чем-нибудь занят.

– Ты мог бы помочь Сэму, – принялась уговаривать его Лили. – Ты дома часто чинил разные вещи, а Сэм как раз этим занимается…

Питер посмотрел на девочку и вытянул руку, показывая, как сильно она дрожит. Лили вздохнула и погладила Питера по спине. Его загар, полученный во время работы в Меррисот, сошел, и кожа стала сероватой.

– Это все из-за заклинаний, – сказала Лили. – Я чувствую их. Обрывки. Они все еще в тебе. Но скоро исчезнут. Правда ведь? – спросила она дракона.

– Скорее всего, – согласился тот.

Лили решила не повторять его слова точь-в-точь.

– Он говорит – ты скоро поправишься, – сказала она Питеру. – Я вижу, как дрожат твои руки, но ты все равно можешь помочь Сэму. Нам тоже может понадобиться твоя помощь, – добавила она. – Когда принцессе станет лучше, она отведет нас в Арчгейт.

Питер нахмурился. Он еще не слышал про Арчгейт.

– Это тюрьма для волшебников. Оказывается, она все время была рядом, а мы не знали. Она в Лондоне, во дворце. Вход в нее заколдован.

Ты хочешь попасть в тюрьму?! – поспешно написал Питер на страничке блокнота.

– Там наш папа. Мы в этом уверены. Надо помочь ему выбраться. Он единственный может избавить Джорджи от маминых заклинаний.

Джорджи грустно улыбнулась.

– У меня тоже не осталось сил, Питер. Только мне с каждым днем все хуже, а ты идешь на поправку.

Взгляд Питера был мрачен и серьезен. Он всегда дружил с Лили, а с Джорджи никогда не общался: в Меррисот она все время проводила взаперти вместе с мамой, разучивая заклинания, от которых сейчас пыталась избавиться. Сильная мамина магия прочно завладела девочкой и постоянно норовила проявлять себя. Лили очень беспокоилась за сестру – уж очень она бледная.