– А кошмары?

– Никаких кошмаров, – соврал Самсонов. – У меня все отлично.

Тимченко помолчал.

– А провалы в памяти? – спросил он.

Самсонов почувствовал волну раздражения.

– Ничего такого не было уже давно, вы же знаете, – ответил он резко.

Кажется, психолог почувствовал его настроение.

– Если что-нибудь… – начал он.

– Я вам обязательно позвоню, – перебил Самсонов.

– Обещаешь?

– Да! Мне нужно идти.

– Хорошо. – Тимченко отключился.

Сев в машину, Самсонов включил радио. Нашел любимую станцию, прибавил звук. Еще не хватало, чтобы с ним носились, как с больным! Его это раздражало раньше, а теперь – просто вывело из себя. И на кой черт Башметов влез со своей заботой?!

Несколько минут, стараясь успокоиться, Самсонов наблюдал за тем, как грузятся криминалисты и опера, затем протянул руку и открыл бардачок. Там лежал пластиковый пузырек с лекарством. Он не принимал его уже давно, но срок годности еще не вышел. Самсонов подержал пузырек в руке, затем открутил крышку и высыпал на ладонь две таблетки. Полминуты неуверенно смотрел на них, раздумывая.

Нет! С ним все в порядке! Самсонов решительно бросил таблетки обратно и сунул пузырек назад в бардачок. Захлопнул его, завел мотор и вывел автомобиль на трассу.

* * *

Самсонов ехал в своем синем «Шевроле», слушая по радио «Welcome to the jungle» и думая о том, что это убийство не может быть подражанием. Он не знал, почему у него такое ощущение, но был готов побиться об заклад, что поклонник Кали снова вышел на охоту. Теперь он, наверное, снова затаится, хотя, скорее всего, на меньший срок. Говорят, когда речь идет о серийных убийствах, то после каждого последующего проходит все меньше времени: преступник входит во вкус и чувствует безнаказанность.

На соседнем сиденье лежала папка с делом Хоботова – Самсонов собирался лично проштудировать ее и проверить, насколько весомы были улики. Расследование тогда вел старший лейтенант Лукин – его фамилия стояла на обложке и вложенных документах. К нему Самсонов и решил направиться в первую очередь – сразу после того, как выяснит все, что касается Кали.

Дождь почти прекратился, но тучи не разошлись, хотя на горизонте виднелся синий краешек неба. Следователь опустил стекло и вдохнул теплый влажный воздух. Скоро он опять станет горячим и сухим и принесет запахи гниения – вечный букет большого города.

В управе полицейские первым делом собрались у Башметова. Начальник был в мрачном расположении духа, лицо у него выглядело помятым, глаза покраснели от табачного дыма. Он курил – на этот раз не сигару, а обычные сигареты. В пепельнице уже лежала гора окурков, вокруг серел просыпавшийся пепел.

– Праздник отменяется, – проговорил Башметов, когда все уселись. – Сами понимаете. Если бы по этому делу не осудили мужика, которого в тюрьме прикончили сокамерники, все можно было бы расследовать в обычном темпе, но сейчас будет скандал. Это точно. Газеты раструбят о том, что у нас в стране сажают невиновных. Может, и по телеку пройдутся. Так что уж извините, но все выходные отменяются. Поймать убийцу надо в кратчайшие сроки! – Башметов несильно хлопнул ладонью по столу, взметнув тучку пепла. – Лучше всего дня за три. Понимаю, зацепок почти нет, особенно если учесть, что опознать жертву вряд ли удастся. Полтавин мне позвонил и сказал, что с этим могут быть серьезные проблемы. Отпечатки он по базе прогонит, но шансов, что девчонка в ней есть, конечно, маловато. Так что делайте что хотите, но преступника мне сыщите! Ясно?! Вопросы есть? Нет? Тогда работайте. Самсонов старший, его группа – Дремин, Морозов, Коровин. Если понадобятся еще люди, говори, Валера.

– Спасибо, Павел Петрович.

Башметов кивнул и отвернулся, давая понять, что совещание окончено. Полицейские начали расходиться.

– Я займусь заказами изображений Кали, – сказал Коровин уже в коридоре. – Как и договаривались.

– А я возьму у криминалистов отпечатки шин и поищу машину, – предложил Морозов. – Думаю, их-то они уже обработали. Это ж минутное дело, если есть компьютер, подключенный к базе.

– А я схожу в магазин и куплю нам всем пожрать, – практично добавил Дремин. – Раз мы работаем в авральном режиме, то будем питаться прямо здесь. А потом займусь фирмами, в которых ламинируют документы.

Расставшись со своими подчиненными, Самсонов направился в кабинет, где были компьютер и Интернет. По пути он позвонил Карине:

– Алло, привет.

– Привет! – Голос был радостный, как всегда.

Самсонов вздохнул: он не любил расстраивать Карину.

– Слушай, тут такое дело, я сегодня никак не смогу.

– Ты шутишь?!

– Да нет, я серьезно. Извини, пожалуйста.

– А что такое? – Голос у девушки сразу упал.

– Работы много.

– Срочно, что ли?

– Срочно, да.

Короткая пауза.

– Жаль.

– Мне тоже жаль.

– А завтра ты будешь свободен? – спросила Карина. – Не забыл, надеюсь, что обещал?

Самсонов надеялся, что она не задаст этот вопрос. Он отлично все помнил, но надеялся по возможности оттянуть ответственный момент. Так что полицейский был даже рад тому, что придется работать с утра до вечера.

– Забыл? – строго повторила Карина, по-своему расценив короткую паузу.

– Нет, – поспешно ответил Самсонов. – Помню, конечно же, но завтра тоже не смогу. Извини, я бы с удовольствием, – тут он соврал, – но такое дело, сама понимаешь. Мы все работаем в авральном режиме. Как только станет посвободнее, так сразу.

– Ладно, так и быть, – отозвалась девушка. – Дам тебе отсрочку. Но, чур, больше не увиливать! Я уже сказала папе, что он скоро с тобой познакомится, так что не подводи меня. А то он решит, что мой парень от него прячется! – Она хихикнула.

– Нет-нет, я не собираюсь от него бегать, – кисло ответил Самсонов. Видимо, Карина уловила его тон.

– Слушай, все нормально? – Голос у нее стал напряженным.

Следователь понимал почему: в последнее время он не задерживался на работе и тут вдруг накануне знакомства с ее отцом все отменяет, потому что неожиданно появилось дело, которое нужно срочно раскрыть.

– Конечно, все нормально, – сказал он как можно увереннее. – Я позвоню вечером.

– Ладно, – отозвалась Карина. – Я тебя люблю.

– Я тебя тоже, – с облегчением сказал Самсонов. – Целую.

Отсоединившись, Самсонов открыл дверь кабинета и вошел. Сразу открыл форточку, чтобы проветрить: воздух показался ему спертым. Затем достал из папки с делом Хоботова рисунок, сделанный убийцей больше десяти лет назад.