— И это ты говоришь человеку, который таскал вас на цепи?

— Если подумать, то ты поступил правильно тогда. А то мы пришли ночью, все такие непонятные… Было бы вовсе не плохо проявить осторожность.

— Да, любой сделал бы то же самое, признала Маша.

— Вы правда так думаете? — спросил Акира, вроде бы тронутый нашими словами. — Тогда думайте чаще, у вас неплохо получается.

— Ах ты…

Сердитым взглядом мы проводили Акиру, пружинистым шагом возвращавшегося к своим коллегам.

Глава 6

Печать сиккена

Утро следующего дня мы с Машей провели за рассматриванием бумаг, которые по нашей просьбе одолжила нам Оцухимэ — вертикально разлинованных листов, скрепленных в виде тетрадей. Читать местную письменность мы, конечно же, не умели, тем более, что все записи были сделаны сверху вниз и справа налево, курсивом. Думали, что у нас получится найти найти что-то важное, как у Дианы, которую закрыли в Александрийской библиотеке.

Из-за перегородки слышался голос Фуми, которая расчёсывала волосы своей госпожи. Та просила разделить их на пять прядей и по каждой провести гребнем не менее тысячи раз, вот служанка и считала вслух. Сама госпожа пыталась нарисовать себе симметричные брови большим пальцем, который обмакивала в краску.

Отодвинулась бумажная дверь, и в покои жены феодала вошла одна из наложниц.

— Извини за беспокойство, ты не подскажешь, уваги какого оттенка лучше надеть, персиково-розового или вишнёво-розового? — обратилась она за советом. — Я собираюсь в храм. Что же мне надеть, чтобы показать свой вкус, но не показать, что я хочу его показать?

Оцухимэ взяла из рук наложницы два сложенных платья и внимательно осмотрела их.

— Знаешь, тебе нужен цвет астра-сион! Он подчеркнёт юную свежесть твоего облика.

— Боюсь, у меня нет такого.

— Я дам тебе поносить. Только не испачкай!

Женщина подошла к сундуку, достала из него сиреневое платье на зелёной подкладке и подала наложнице. Благодарно кивнув, последняя удалилась.

Потом подошли мы с Машей.

— Химэсама! Вот, — мы положили бумаги на полку. — Извините, но мы не нашли эти документы полезными.

— Документы? — переспросила Оцухимэ. — Кажется, с вами недопоняли друг друга. Вы читали стихи.

— Стихи?

— Да. Это Аривара-но Нарихира.

Какая неловкая ошибка. Не стоит больше делать вид, что мы знаем иностранные языки.

Мы вышли в общую комнату женской половины дома, где увидели нескольких её обитательниц. С утра все были уже при параде, набеленные и нарумяненные.

— Вы, что, спали так? — невольно задали мы риторический вопрос.

Нам стало неловко за свои мятые свитера и заспанные лица. Спали мы, кстати, без особого комфорта. Нам постелили на полу тонкую постель, называемую футоном, так что ещё и походка у нас была так себе после этой ночи.

— А вы, что плохо себя чувствуете? — спросила одна из женщин, стараясь звучать деликатно.

Разве мы выглядим до такой степени плохо? После этой фразы я поняла, что нужно, насколько это возможно, привести себя в порядок. Оцухимэ испуганно посмотрела на меня, когда я влетела в комнату и схватила свой рюкзак в поисках расчёски. Фуми тем временем закончила помогать госпоже и перевязывала её волосы бумажной лентой.

— Ничего страшного, просто наложницы Окады-сама решили, что мы слишком лохматые, — зачем-то сказала я.

— Хочешь взять мой гребень? — предложила жена феодала.

— Нет, спасибо. Я своим воспользуюсь.

— Всё равно, возьми. Этот гребень принёс удачу не одному поколению женщин в моём роду.

Я взяла из её рук деревянный гребень с резным рисунком, предварительно убедившись, что в нём нет застрявших волос, и сунула в задний карман джинсов.

***

Будучи уже в более-менее божеском виде, мы прошли через крытый коридор в общую комнату дома. Там мы застали Окаду, читавшего что-то за низким столиком. Мы прошли мимо него, не привлекая внимание, и вышли на крыльцо — приподнятый над землёй край деревянного пола, поддерживаемый постаментами. Там сидел Акира и с помощью узкого плоского камня точил меч. Почувствовав наше присутствие, он стал точить интенсивнее, показывая если не угрозу, то неприязнь.

— Где-то здесь мы вчера оставили обувь, в предбаннике, — сказала Маша.

— Это называется энгава, — поправил Акира, не отрываясь от своей работы.

— Хорошо, зануда-сан, — вздохнула я. — Нам нужно выйти и осмотреть город. Можно нам это сделать? И без твоих комментариев?

— Да, если честно, я не понимаю, почему мы всё ещё остаёмся здесь, — добавила Маша. — Раз уж ты имеешь влияние на своего начальника, мог бы попросить его нас отпустить.

Акира прервал своё занятие и посмотрел на нас:

— Я всего лишь оруженосец Окады-сама. Возможно, он всё ещё считает, что вы засланные шпионы.

— Если бы он так думал, он счёл бы опасным держать нас подле себя. Так почему он это делает?

— Потому что за поимку шпионов его наградит военное правительство бакуфу. А ещё он знает, что если вы попытаетесь причинить ему вред, то я буду отрезать ваши конечности по одной.

— Какая пугающая у тебя фантазия…

Послышался стук копыт. Акира встал и настороженно замер. Мы увидели, как раскрылись ворота, и на территорию усадьбы въехали верхом несколько человек. Впереди ехал дядя феодала, кажется, его звали Ёшихиро, а позади — несколько мужчин в высоких, загнутых назад лакированных шапках. Родственник Ёшикэзу спешился и подошёл к крыльцу. Выражение его лица было катастрофически серьёзным.

— Акира, скажи своему господину, что я хочу его видеть, — велел он оруженосцу. — Это дело не терпит отлагательств.

Акира низко поклонился визитёру и рукой почти отодвинул нас с Машей внутрь дома, прежде, чем самому пойти докладывать о приезде:

— Окада-сама, ваш дядя приехал.

— Ёшихиро-сан? Если бы можно было знать заранее, какие новости он принёс — радостные или печальные, — сказал феодал. — Акира, принеси мне эту…

— Чернильницу? Сейчас принесу.

— Только она не здесь.

— В комнате для учёбы?

— Да, и захвати ещё…

— Кисть для письма?

— Вот именно.

Надо же, как он понимает его с полуслова.

— Кстати, ты не забросил читать «Анналы Японии»?

Акира остановился, чтобы ответить господину.

— Нет, я читал недавно про государя Тюая.

— Который был почти два кэн ростом? Уж ты-то не можешь этим похвастаться.

Он нажал на кончик носа оруженосца. Мы с Машей не смогли сдержать хихиканья.

— А вы что тут делаете? Бегом на женскую половину! — услышав смех, Окада посмотрел на нас так, будто хотел испепелить взглядом.

Нам не оставалось ничего, кроме как повиноваться приказанию.

***

Ёшихиро перешёл к делу, как только вошёл в комнату:

— Монголы напали. Войска, которые собрал хан Хубилай, атаковали город Хаката несколько часов назад. И с ними — Баавгайн Бамбарууш, любимый военачальник Хубилая. На его счету большая часть