– Послушайте, – продолжил Раймонд, – я приеду за последним пациентом, когда он придет в норму, что, очевидно, произойдет весьма скоро. Тогда мы опять об этом потолкуем. А пока прошу вас, помните: мы почти у цели, а деньги рекой текут в наши оффшорные закрома.

– Договорились, – нехотя согласился Кевин.

– Только ничего не предпринимайте в спешке, – настаивал Раймонд. – Обещайте!

– Договорились, – повторил Кевин с чуть большей охотой и повесил трубку.

Раймонд умел убеждать, и всякий раз после разговора с ним Кевин неизменно чувствовал себя лучше.

Оторвавшись от телефона, Кевин вернулся в столовую. Следуя совету Раймонда, попробовал представить, где разместит свою лабораторию. Многое говорило в пользу Кембриджа в штате Массачусетс: у Кевина были неплохие связи и в Гарварде, и в Массачусетском технологическом. Хотя, с другой стороны, может, лучше устроиться где-нибудь в глубинке, на природе, скажем, в Нью-Хэмпшире.

На обед была белая рыба, показавшаяся Кевину незнакомой. Когда он спросил Эсмеральду, та смогла сообщить только ее местное название. Для Кевина это было пустым звуком. Сам себе удивляясь, он съел больше, чем намеревался. Разговор с Раймондом благотворно сказался на аппетите. Мысль заиметь собственную лабораторию все еще не утратила привлекательности.

Поев, Кевин сменил влажную сорочку на свежую, только что выглаженную. Его тянуло побыстрее вернуться на работу. Он был уже на лестнице, когда Эсмеральда спросила, во сколько подавать ужин. В семь часов, как обычно, ответил он.

Пока Кевин обедал, с океана накатились серо-лиловые тучи. Когда он открыл входную дверь, на улице лил дождь, а прямо перед домом ярился водный поток, во всю прыть несшийся к побережью. На юге, за заливом Муни, Кевин видел полосу яркого солнечного света и полукруг полной радуги. В Габоне все еще стояла ясная погода. Кевина это не удивляло: дождь тут, случалось, лил на одной стороне улицы, а на другой было сухо.

Прикинув, что дождь будет идти еще не меньше часа, Кевин обогнул дом под прикрытием арки и забрался в черную разъездную «тойоту». До клиники было ехать смехотворно близко, и все же Кевин счел за лучшее проехаться, чем ходить остаток дня промокшим.

4 марта 1997 г.

8.45

Нью-Йорк

– Ну и что ты намерен делать? – спросил Франко Понти, глядя на своего босса, Винни Доминика, в зеркальце заднего вида. Разговор велся в шикарном «линкольне», в котором Винни разъезжал по городу. Винни сидел на заднем сиденье, сильно подавшись вперед и держась правой рукой за кожаный строп над головой. Он разглядывал дом 126 по Шестьдесят четвертой улице. Дом был выстроен из бурого песчаника в стиле французского рококо с арочными многостворчатыми окнами. Окна первого этажа защищали крепкие решетки.

– На вид роскошная хата, – сказал Винни. – Почтенный доктор себя не забывает.

– Мне парковаться? – спросил Франко. Машина торчала посреди улицы, и водитель такси сзади давил на сигнал, не жалея сил.

– Паркуйся! – бросил Винни.

Франко проехал вперед до пожарного крана и прижался к обочине. Таксист, проезжая мимо, вздернул средний палец правой руки, безмолвно матеря дорожных растяп. Анжело Фацциоло, сидевший впереди рядом с водителем, осуждающе покачал головой и пробурчал что-то оскорбительное а адрес русских эмигрантов, пролезших в нью-йоркские таксисты.

Винни выбрался из машины. Франко с Анжело быстро последовали за ним. Все трое были одеты в длинные элегантные пальто разных оттенков серого цвета.

– С машиной, думаешь, все в порядке будет? – спросил Франко.

– Полагаю, наша встреча не затянется, – ответил Винни. – Все же налепи на видное место грамоту Ассоциации содействия полиции. Глядишь, сбережем полсотни зеленых.

Винни прошел назад, к дому 126. Франко с Анжело шли следом, по неискоренимой привычке бдительно оглядывая все вокруг. Винни взглянул на переговорное устройство у дверей и хмыкнул:

– Гляди, спаренный. Видно, доктор не так уж и богат, как я думал. – Винни надавил кнопку возле надписи «Д-р Раймонд Лайонз» и стал ждать ответа.

– Вам кого? – раздался из переговорника женский голос.

– Я пришел к доктору на прием. Меня зовут Винни Доминик.

Повисло молчание. Носком шикарной кожаной туфли Винни поигрывал бутылочной пробкой. Франко с Анжело озирали улицу и вдоль и поперек.

В переговорнике раздался легкий треск, затем голос:

– Здравствуйте, я доктор Лайонз. Чем могу служить?

– Чем-то можете, – произнес Винни. – Мне нужно пятнадцать минут вашего времени.

– Не уверен, что мы с вами знакомы, мистер Доминик, – сказал Раймонд. – Не скажете, с чем связан ваш визит?

– Он связан с услугой, какую я вам оказал вчера ночью. О ней просил наш общий знакомый доктор Дэниел Левитц.

Снова молчание.

– Доктор, вы, надеюсь, на связи? – поинтересовался Винни.

– Да, разумеется, – донесся торопливый ответ.

Услышав сиплое жужжание замка, Винни толкнул тяжелую дверь и вошел в дом. Его спутники последовали за ним.

– Полагаю, почтенный доктор не слишком рад нашей встрече, – усмехнулся Винни, когда троица поднималась в лифте, зажатая в тесной кабине, как три сигары в трехштучной пачке.

Раймонд встретил посетителей у выхода из лифта. Он явно нервничал, когда после взаимных представлений пожимал гостям руки. Жестом пригласив их войти в квартиру, проводил в небольшую комнату, отделанную панелями красного дерева.

– Кофе? – спросил хозяин дома.

Франко с Анжело уставились на Винни.

– Я бы не отказался от чашечки черного, если это не доставит хлопот, – сказал Винни. Франко с Анжело попросили то же самое.

Раймонд снял трубку с телефона на столе и сделал заказ.

Худшие опасения доктора обрели плоть, едва он увидел своих непрошеных визитеров. На его взгляд, они выглядели так, будто сошли с экрана плохонького триллера, смотреть который детям не рекомендуется. Винни – красавец ростом под пять футов десять дюймов[9], мрачнолицый, с мясистыми чертами и волосами, прилизанными ото лба к затылку. Он явно был главным. Двое других – сухопарые верзилы за шесть футов ростом. Тонконосые и тонкогубые, с маленькими, глубоко посаженными глазками. Их можно было принять за братьев. Внешне их различало только состояние кожи лица Анжело. Раймонду оно напомнило обратную сторону Луны.

– Не хотите снять пальто? – спросил доктор.

– Мы не настроены засиживаться, – сказал Винни.