Пока дети тянули руки и отвечали на вопросы Марины Михайловны, Соня решила разобраться с джинсами и замочить грязную одежду, Ира пошла вздремнуть, а Антонина убежала в магазин.

Зазвонил телефон. Соня как раз стояла над раскрытой дверцей морозилки и гадала – так положить джинсы или в целлофановом пакете?

– Привет, как у вас дела? – спросил Сонин муж.

– Хорошо.

– Что Андрюшка делает?

– Играет в интеллектуальную викторину с Мариной Михайловной.

Она чувствовала, что муж расслабился и уже не так напряжен.

– А что у тебя голос такой? – спросил он. – Ты спала? Я тебя разбудил?

– Нет, нет, не спала, – ответила Соня.

Почему они звонят тогда, когда она нетрезвая? Как будто специально. С другой стороны, она все время нетрезвая.

– Что делаешь? – опять забеспокоился муж.

– Запихиваю Андрюшкины джинсы в морозилку, – честно ответила Соня. Она хотела придумать какое-нибудь «приличное» занятие, но фантазия не работала.

Муж в трубке замолчал.

– А зачем? – наконец выдохнул он.

– Чтобы жвачка замерзла и отвалилась, – ответила она.

– Какая жвачка? Соня, что с тобой? – Муж уже кричал в трубку.

– Послушай, что ты волнуешься? У нас все в порядке. Я стирала, дети под присмотром, теперь пытаюсь отодрать жвачку от джинсов. У тебя есть рецепт по отдиранию жвачки? – рассердилась Соня. – Если нет, то и нечего на меня кричать.

– Сонечка, я не кричу. Просто я волнуюсь.

– Все хорошо. Честно.

– А дай мне с Андрюшкой поговорить, – попросил муж.

Соня пихнула джинсы в морозилку, хлопнула дверцей и пошла за сыном.

– На, поговори с папой, – сказала она.

– Папа, а ты знаешь, что такое пендель? Мне Витек дал пенделя! А я ему! Витек собирается жениться на Таське. Мы выучили речевку и играли в «крокодила». Еще мы пели «Катюшу», а мама не разрешает мне дружить со стукачами. А Марина Михайловна рассказывала, что раньше стукачей расстреливали. А Витек уже два раза в больнице был. Ему огромные иголки в попу втыкали, и в руку тоже, и даже в голову. А если он не перестанет есть, то ему шланг в живот воткнут. А мы сами домой ходим. Я лучше всех замок ключом открываю, потому что он заедает. А я ночью проснулся, а мамы нет. Я спал с Анькой. А Таська ничего не видит. Она слепая. Совсем. Представляешь, как круто?

– Ладно, давай трубку, – велела сыну Соня.

– Сонечка, что у вас там происходит? Какие больницы, какая слепая девочка? Какие стукачи?

Соня живо себе представила, как муж схватился за сердце.

– Послушай, все в порядке. Хочешь, я тебе Иру дам? Она подтвердит.

– Какую Иру? – заголосил муж.

– Позвони завтра, ладно? Я не могу говорить. У нас тут Таська в ведро с водой наступила. И шваброй по голове получила. Она не слепая, а близорукая. Пойду все уберу, а то Ира проснется и всем головы поотрывает…

– Сонечка, Соня, подожди! – закричал муж, но Соня отключила телефон.

Тася действительно наступила в ведро с водой, а потом на швабру, которые Соня не убрала за дверь. Девочка терла себе лоб и встряхивала мокрой ногой, как пописавшая собачка.

– Тасечка, иди сядь на диван, – попросила ее Соня. – Я вытру.

Тася села.

– Ой, у тебя на юбке жвачка! – сказала Анька, когда Тася встала, чтобы взять книжку.

– Андрюшка, я тебя убью! – закричала Соня. – Ты что, не можешь жвачку в мусорку выплюнуть? Больше не куплю.

Андрюшка в этот момент надувал пузырь. Пузырь лопнул, обляпав лицо.

– Так, Тася, снимай юбку. Ее тоже в морозилку надо положить. Андрюшка, быстро иди умывайся!

– А что ты мне приказываешь? Я тебе не слуга!

– Что ты сказал?

– А я расскажу папе, что ты меня обижаешь! – заявил сын.

Соня изменилась в лице. Андрюшка уже понял, что сказал лишнее.

– Что ты сказал? – заорала Соня, хотя понимала, что сын слово в слово повторяет Кирюшу.

– Лучше беги, – ласково и спокойно посоветовала Тася.

Андрюшка вскочил с дивана и выбежал на веранду. Соня кинулась следом.

– У тебя своих мозгов нет? Ты попугай – повторять за другими? – кричала она. – Ты как с матерью разговариваешь?

– А Кирюша сказал, что мама всегда его слушается, если он говорит, что расскажет папе, – отойдя на безопасное расстояние, объяснил Андрюшка.

– Я тебе сейчас покажу, «Кирюша сказал»! – опять заорала Соня, сняла с ноги шлепку, чтобы надавать по заднице, и побежала за сыном. Но больно ударилась большим пальцем ноги и упала. – У-я, блин, что ж такое… – ругалась Соня, сидя в траве и потирая палец.

Андрюшка, Витя, Анька и Тася окружили ее и смотрели на палец.

– Тетя Соня, не ругайтесь, а то вам Марина Михайловна замечание сделает, – сказала Тася.

– Надо холодное приложить, – посоветовала Анька, – а то опухнет.

– А если отрезать палец и положить его в лед, то потом его пришьют, – сообщил Витя. – Я по телевизору видел.

– Мам, я больше не буду за Кирюшей повторять, не сердись. – Андрюшка погладил мать по голове.

– А вам очень больно? – спросила Аня.

– Очень, – пожаловалась Соня, которой было стыдно, что она сорвалась на сына.

– Круто, – сказал Витя. – Точно отрезать надо.

– Не надо, – ответила Соня и, ковыляя, пошла к веранде.

На веранде стояла Ира.

– Что вы все орете? – недовольно спросила она.

– Тете Соне нужно палец отрезать и в лед положить, а потом пришить, – сообщил Витя.

– Мамочка, я наступила на швабру и в ведро. Нет, сначала в ведро, а потом на швабру, – сказала Тася.

– Это все из-за Кирюши, – сказала Аня, – за ним Андрюшка повторил нехорошие слова, вот тетя Соня и расстроилась.

– Я не хотел, – сказал Андрюша.

– Так, понятно, – ничуть не удивившись, сказала Ира. – Дети, вы все сделали, что было нужно?

Дети понуро смотрели в землю.

– Что задала Марина Михайловна? – поинтересовалась Ира и подмигнула Соне. Она точно не знала, что придумала бабуля, но была уверена – без задания детям Марина Михайловна спать после обеда не ляжет.

– Прочитать сказки народов мира, – ответила Анька, – а потом пересказать их друг другу.

– Вот идите и читайте, пока бабуля не проснулась. Софка, садись, я тебя сейчас лечить буду.

– Да ладно, уже все прошло, – заныла Соня. – Слушай, меня этот Кирюша совсем довел. Ведь я знаю, что Андрюшка никогда бы себе такого не позволил. Может, поговорить с этой Наташей?